Политическая теология сегодня столь же остромодный, сколь и туманный сюжет теоретической рефлексии. Почти сотню лет назад, с легкой руки Карла Шмитта, политическая теология перестала быть исключительным достоянием теологов, перейдя в арсенал политической теории: из теологического способа осмысления политической жизни она превратилась в вопрошание о теологических основаниях самого понятия политического. В результате теология стала рассматриваться либо как фундамент всякой политической мысли, либо в качестве исторической подкладки той или иной концептуальной системы.
Вне зависимости от религиозных убеждений и интенций автора его/ее теория наделялась теологической изнанкой, которая не могла оставаться скрытой и должна была быть представлена на всеобщее обозрение. Однако сложившаяся культура подозрения, сохраняя критический заряд и чувствительность к исторической фактуре, способствовала скорее фиксации на процедуре (надо сказать, довольно захватывающей) интеллектуального разоблачения, нежели прояснению взаимоотношений между религиозным и политическим способом мысли и действия.
Жест Шмитта, указавшего на нерасторжимую связь теологических и политических понятий, оказался перформативным: политической мысли, заявляющей свою автономию от теологии, в этой автономии было отказано. Так Шмитту невольно удалось загнать множество теоретиков в своего рода корреляционистскую ловушку, а именно утвердить невозможность иметь доступ к секулярной либо религиозной политической мысли по отдельности, но только к их связи. Этому немало способствовали недавние 4 политизированные дискуссии о постсекулярном состоянии общества, задающем новые контуры политического сосуществования, а также небывалый рост теоретических исследований, обнаруживающих политический смысл религиозной жизни и религиозное напряжение жизни политической.
Социально-критический трактат, который вы держите в руках, представляет собой попытку вывести читателя из корреляционистской ловушки: он претендует на то, чтобы разорвать порочный круг политики и теологии и тем самым избавить политическое мышление от теологических призраков. В этом заключается подлинно анархистское намерение автора: если когда-то революционный протест начинался с прямого отказа от бога (вспомним знаменитый анархистский лозунг Ni Dieu nі maitre!, заимствованный у революционеров-бланкистов), то настало время полностью стереть его следы — избавиться от его реликтов и эрзацев, продолжающих будоражить политическое воображение.
Олег Горяинов – Право имеющий - К критике политической теологии
Издательство – Транслит – 110 с.
Санкт-Петербург – 2018 г.
Олег Горяинов – Право имеющий – К критике политической теологии - Содержание
- Марина Симакова. Профанируя время победителей
- Вместо введения. Вокруг «Политической Теологии» К. Шмитта
- Теологические Контексты Современной Теории. Случай АСТ
- Постсекулярность как проблема
- Критика современности у Латура
- К генеалогии метафизики ACT. Лейбницеанство без утайки?
- К критике теологии (в) ACT
- Политики онтологии ACT
- От Политической Теологии к Политической Антропологии. Homo Economicus Vs. Бартлби
- «Человек экономический» как основание современных типов субъективности
- Фигура Бартлби как альтернатива homo economicus
- "Чрезвычайное Положение" Под Угрозой "Божественного Насилия. Ответ К. Шмитта В. Беньямину
- По направлению к Анархистской Критике права
- Правовая парадигма долга/вины
- Клятва как религиозно-юридический диспозитив
- Профанация как метод: Политика и Теология времени
- Образ времени
- Время образа
- Нигилизм как метод: Пользование Vs. Владение
- Экспозиция вопроса о нигилизме
- Политика нигилизма в рамках порядка профанного
- Дегуманизация и эмансипация: рабство техники
- По ту сторону права и производительности
- Приложение к программе критики политической теологии образа
- Субъект взгляда как «человек веры»: к экспозиции теологической ситуации опыта видения
- Как видят монады: «субъект взгляда» у Лейбница
Олег Горяинов – Право имеющий – К критике политической теологии - Правовая парадигма долга/вины
Центральный вопрос, от которого отталкиваются в своем проекте «Капитализм и шизофрения» Ж. Делёз и Ф. Гваттари, может быть сформулирован следующим образом: почему революции никогда не бывают по-настоящему анархистскими? Исторический фон, в пределах которого был написан «Анти-Эдип» — рубеж 60-70-х годов, эпоха поражения и разочарования после неудавшейся попытки глобальной эмансипации «Мая 68-го» во Франции — является ярким свидетельством того, как освободительный порыв в кратчайшие сроки оборачивается в свою противоположность. Май 68-го не был кризисом или реакцией на кризис. Скорее наоборот. Именно текущий кризис и то безвыходное положение, в котором оказалась Франция в этих кризисных условиях, является следствием неспособности усвоить уроки мая 68-го.
Французское общество продемонстрировало полнейшую беспомощность в том, что касается субъективного преобразования на уровне коллектива, как того требовал май 68-го. Неусвоенный урок мая 68-го позволяет констатировать следующее: освободительный порыв не только оказался безуспешным, но и повлек за собой реакцию, усиление механизмов подавления в самых разных сферах. Задача, которую ставят Делёз/Гваттари, — дать такое описание процессов, которое выявило бы латентные механизмы, не позволяющие реализоваться эмансипаторному проекту. Центральный тезис «Анти-Эдипа» основывается на утверждении, что описывать социальные процессы следует на языке желания.
Делёз/Гваттари радикальным образом переосмысляют традицию фрейдо-марксизма, порывая с ней по целому ряду принципиальных положений. В первую очередь это касается вопроса о роли желания в функционировании аппаратов власти. На первый взгляд их рассуждения близки к аргументам, указывающим на репрессивный, подавляющий характер государственных институтов, так как Делёз/Гваттари утверждают, что желание есть то, что неизменно вытесняется государственной машиной. Желание вытесняется именно потому, что любая позиция желания, сколь бы ничтожна она ни была, может поставить под вопрос установившийся порядок общества, — но дело не в том, что желание асоциально, как раз наоборот... желание по своей сути является революционным и никакое общество не может вынести позицию истинного желания без того, чтобы его структуры эксплуатации, порабощения и иерархии не были разбиты.
Казалось бы, здесь напрашивается вывод, характерный для ранних версий фрейдо-марксизма, что право и государство суть лишь аппараты подавления желания. Что в свою очередь является прочтением анализа Фрейда в «Неудовлетворенности культурой» в свете критической теории. И, следовательно, дело за тем, чтобы освободить желание от государственно-правовых структур, чтобы позволить освободительному порыву себя реализовать. Однако Делёз/ Гваттари указывают на то, что можно «найти кое-что получше подавления — сделать 49 так, чтобы подавление, иерархия и эксплуатация сами стали желаемыми» (Д/Г- АЭ 186).
Таким образом, проблема ставится иначе: сами механизмы подавления (право, государство, экономическая система) включают в себя либидинальный аспект, то есть не подавляют желание, но его переформатируют, превращают желание из революционного потока в принцип функционирования власти. На основании этого Делёз/Гваттари указывают на необходимость различать два типа желания — истинное (революционное) и включенное в государственный механизм, а их исследование становится попыткой проследить за постоянно ускользающей линией различия между ними.
В результате их анализ показывает, что именно юридическая составляющая механизма трансформации, нейтрализации революционного импульса желания позволяет подойти к ответу на вопрос — каким образом достигается положение, согласно которому люди начинают желать само подавление? Общество первоначально является не средой обмена, в которой главное — это циркулировать или заставить циркулировать, а социусом записи, главное в котором — это отмечать и быть отмеченным. Циркуляция существует только в том случае, если запись требует ее или разрешает (Д/Г-АЭ 224). Делёз/Гваттари развенчивают миф, предлагающий понимать социум как среду сбалансированного обмена, а право, как средство закрепления связи такого рода.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
