Стивен Кларк - Перевернутое время - Честертон и научная фантастика

Стивен Кларк - Перевернутое время: Г.К. Честертон и научная фантастика

Г. К. Честертон (1874-1936) более всего известен своими рассказами о патере Брауне, где на редкость осведомленный о темной стороне жизни (и о многом другом) католический священник выступает в роли детектива-любителя; стихотворениями, эпиграммами, высмеивающими наиболее претенциозные высказывания политиков, и, думается, своими путеводителями по мирам Фомы Аквинского, Блейка, Чосера и Диккенса. Его заклятый друг и пожизненный противник Бернард Шоу остроумно обозначил Честертона как половину сказочного чудища Честербеллока. В пору войны строки из его «Лепанто» и Баллады о белом коне вновь твердили наизусть в окопах и цитировали в передовицах «Таймса». Он с гордостью называл себя журналистом, католическим апологетом и верным мужем, а его порой принимали за империалиста, ханжу или пьяницу. Все три обвинения абсурдны, как и оскорбительный приговор Джорджа Оруэлла: «Писатель с заметным талантом, который свою восприимчивость и свою интеллектуальную честность принес в жертву католической пропаганде». Вернее было бы определить Честертона как оригинального и серьезного философа (и таких немало найдется среди мыслителей, не принадлежащих к академическому кругу или все еще не признанных этим кругом), как демократа и поэта. Среди наиболее существенных книг о Честертоне я назову: Ian Boyd The Novels of G. K. Chesterton (1975); Margaret Canovan G. K. Chesterton: Radical Populist (1977); J. D. Coates Chesterton and the Edwardian Cultural Crisis (1984); Michael Coren Gilbert: The Man Who Was Chesterton (1989); Ian Crowther Thinkers of Our Time: G. K. Chesterton (1991); Christopher Hollis The Mind of Chesterton (1970); Stanley Jaki Chesterton: Seer of Science (1986); Hugh Kenner Paradox in Chesterton (1947); Quentin Lauer G. K. Chesterton: Philosopher without Portfolio (1988) и Joseph Pearce Wisdom and Innoncence (1996). Кеннер, Лауэр, Джеки, Кэновен и Бойд в особенности отдают должное глубине мысли Честертона и его ценным открытиям. Основными источниками по его биографии остаются Автобиография (1936) и биография, написанная Мейзи Уорд (Maisie Ward, /Gilbert Keith Chesterton/, London: Sheed&Ward, 1944).

Он также придумал множество увлекательных и сложных сюжетов, вошедших в сокровищницу фантастики3. Собрание его эссе и рассказов, изданное Мери Смит под названием Daylight and Nightmare (New York: Dodd, Mead & Co, 1986), включает несколько «фантазий», то есть притч, не притворяющихся наукообразными; прологи к Наполеону Ноттингхильскому и к роману Шар и крест часто рассматриваются как своего рода научная фантастика. Ни один из его романов нельзя отнести к научной фантастике в точном смысле слова, поскольку в сюжете не используются «научные» открытия или гипотезы, но в них мы нередко обнаруживаем мотивы, которые ныне считаются едва ли не обязательными для этого жанра. К тому же, именно такими книгами увлекаются авторы научной фантастики, да и ее читатели.

В любой своей книге Честертон утверждает, что мы в состоянии представить себе иной образ жизни и более разумный уклад, что дела могли бы обстоять и не так, как «в реальности». С другой стороны, он всегда восхищается человеческим родом, не забывая присущих этому роду недостатков.

Да, все могло бы сложиться иначе. Говоря словами Честертона, средневековые спекуляции на тему, каким бы мог стать мир, если б Ева не отведала яблоко, кажутся ныне «старомодными», но для христиан той эпохи речь шла «о праве и восторге выбора, и они понимали, что праматерь могла поступить по-другому». «Величайший из схоластов посвящал целые тома подробнейшему описанию мира, в котором мы жили бы, если б Адам не вкусил яблоко; он рассуждал о королях, законах, детях, животных и планетах непадшего мира. Столь явственно чувствовал он возможность другого выбора для Адама, что обрел полноценное, стереоскопическое видение другого мира, того мира, который после уже не мог состояться». Изменились бы даже природные явления. «Дерево дает плод, ибо оно — волшебное. Река бежит с гор — она заколдована. Солнце светит — заколдовано и оно». Все, что кажется нам безусловно реальным, возьмет вдруг и исчезнет. А то, к чему мы привыкли, из скучного превратится в чудесное, если только мы совершим кругосветное путешествие, чтобы увидеть все словно в первый раз.