Коткин Стивен - Сталин - Парадоксы власти

Стивен Коткин - Сталин - Том 1 - Книга 1

Главная тема трехтомной работы «Сталин» — место России в мире и место Сталина в России, принявшей обличье Советского Союза. В некоторых отношениях эта книга приближается к чему-то вроде всемирной истории, какой она виделась из окна сталинского кабинета (по крайней мере я писал ее примерно с таким чувством). Ранее из-под моего пера вышла работа, в которой сталинская эпоха рассматривалась на конкретном примере, поданном с точки зрения повседневной жизни простого человека —в форме всеобщей истории одного промышленного города. Взгляд из окна кабинета по самой своей природе имеет меньшее разрешение при изучении широкого общества — маленьких тактик выживания,— но, с другой стороны, политический режим сам представляет собой своего рода общество. Более того, темой этой моей книги, как и предыдущей, служит власть: откуда она исходит, в чем выражается и какие последствия влечет за собой.

Для изложения данного сюжета выбрана точка зрения, открывающаяся из окна сталинского кабинета,— но не точка зрения самого Сталина. Наблюдая за тем, как он стремился завладеть рычагами власти над Евразией и остальным миром, мы должны помнить, что он не был первым человеком, кто стоял у штурвала российского государства, и что Советский Союз имел такое же сложное географическое положение и был окружен теми же великими державами, что и Российская империя. Однако в геополитическом плане Советскому Союзу было еще тяжелее, поскольку некоторые бывшие территории, подвластные царю, превратились в независимые враждебные государства. В то же время советское государство имело более современное и идеологизированное авторитарное политическоеб устройство, чем царская Россия, и обладало вождем в лице Сталина, выделявшегося сверхъестественным сочетанием твердых марксистских убеждений и великодержавных устремлений, социопатических тенденций и исключительной трудоспособности и решительностью.

Стивен Коткин - Сталин - Том 1. Парадоксы власти 1878-1928 - Книга 1

пер. с англ. Н. Эдельмана; под науч. ред. А. Белых.

Москва : Издательство Института Гайдара, 2022.—712 с.

ISBN 978-5-93255-629-0 (общ.)

ISBN 978-5-93255-630-6 (Т. 1)

Стивен Коткин - Сталин - Том 1. Парадоксы власти 1878-1928 - Книга 1 - Содержание

Предисловие и благодарности ״xi Предисловие к русскому изданию

ЧАСТЬ I. ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛ

Глава 1. Сын империи
Глава 2. Ученик Ладо
Глава 3. Самый опасный враг царизма
Глава 4. Конституционное самодержавие

ЧАСТЬ II. РЕВОЛЮЦИОННАЯ ВОЙНА ПЕТРА ДУРНОВО

Глава 5. Глупость или измена?
Глава 6. Спаситель-калмык
Глава 7. 1918 год: Ленин и дада
Глава 8. Классовая война и партийное государство
Глава 9. Путешествия и открытия

Примечания

Стивен Коткин - Сталин - Том 1. Парадоксы власти 1878-1928 - Книга 2

ИЗРЕДКА кое-кому удается предвидеть будущее — как это удалось бывшему царскому министру внутренних дел Петру Дурново, предсказывавшему массовую социальную революцию и катастрофу в случае неудачной войны с Германией, — но по большей части ясновидение невозможно. К последней категории относятся факты, связанные с состоянием здоровья Ленина, и их последствия. Ленин был единственной в своем роде политической фигурой. Кошмарная Первая мировая война и полный распад правящих структур делали еще более невероятной замену непримиримого царского самодержавия правовым государством, но не следует недооценивать и пагубный вклад, внесенный Лениным. В августе 1917 года, еще до большевистского переворота, он воинственно указывал: «...кто же не знает, что всемирная история всех революций показывает нам не случайное, а неизбежное превращение классовой борьбы в гражданскую войну». Придя к власти, Ленин возвел политическое насилие в принцип. По его мнению, умеренные социалисты были даже более опасны, чем откровенные контрреволюционеры, которым умеренные пособничали своими «пышными эсеровскими и меньшевистскими фразами о народовластии, учредилке, свободах и прочее <...> Кто не научился этому из истории всего XIX века, тот — безнадежный идиот». В его глазах за обыденными разногласиями стояло не законное право на собственную точку зрения, а зловредные силы. Его концепция политики даже не оставляла места ни для какой политики. Ленин отвергал идею о том, что каждое общество складывается из многочисленных интересов, заслуживающих состязательного политического представительства и взаимного баланса, как наивную и потакающую «неправильным» интересам («буржуазным» или «мелкобуржуазным»). Он отвергал какое-либо деление власти на исполнительную, законодательную и судебную ветви как буржуазную фикцию. Он выступал против правового государства, видя в нем орудие классового господства, а не защиту от государственного произвола. Он отмахивался от самоорганизации общества, призванной контролировать государство. Следствием всего этого стало резкое усиление многих слабых мест царизма: выхолащивание парламента, размножение паразитирующих на обществе государственных функционеров, гонения и вымогательства по отношению к частным гражданам и предпринимателям — короче говоря, укрепление никому не подотчетной исполнительной власти, мрачный произвол которой многократно усиливала яркая идеология социальной справедливости и прогресса. Но к тому времени Ленин уже был смертельно болен.

В мировой истории редко случается, чтобы один-един- ственный человек играл столь непомерную роль, а затем внезапно сошел со сцены — что случилось, хотя и совершенно по-иному, и с Авраамом Линкольном, одержавшим победу в гражданской войне и отменившим рабство, а затем павшим от руки убийцы. Ранний отход Ленина от дел стал непреднамеренным революционным потрясением, уступающим лишь захвату власти большевиками и неожиданно расчистившим Сталину путь к неограниченной диктатуре.

Мало кто знал о том, что болезни уже давно преследовали Ленина. Он перенес множество заболеваний, обычных для той эпохи, включая брюшной тиф, грипп и рожу (болезнь кожи), хотя в то же время его одолевали и невыносимые головные боли, бессонница и обмороки — например, однажды на охоте во время гражданской войны он неожиданно рухнул на пень, не в силах двигаться (по его словам, у него «онемело» тело). Зимой 1920/1921 года бессонница и головные боли участились, ставя в тупик обслуживавший его полк врачей. «К несчастью, я очень болен, — писал Ленин по-немецки Кларе Цеткин в феврале 1921 года, в самый разгар Тамбовского восстания и забастовок на петроградских заводах. — Моим нервам настал kaputt». На следующий месяц, во время X съезда партии, он по-прежнему жаловался на то, что чувствует себя обессиленным. Его нервы были на грани в июле 1921 года, когда перестраивалась его кремлевская квартира: он приказал, чтобы стены между комнатами были сделаны «абсолютно звуконепроницаемыми и чтобы полы не издавали ни малейшего скрипа». Летом 1921 года политбюро несколько раз тщетно принимало постановления о том, чтобы Ленин взял месячный отпуск; в конце концов в августе он подчинился. В середине сентября 1921 года, когда Ленин попытался вернуться к полноценной работе, это ему не удалось. В октябре у него несколько раз случались обмороки. В декабре 1921 года даже сильно уменьшенная рабочая нагрузка оказалась ему не по силам; политбюро приказало ему взять еще один шестинедельный отпуск, и 6 декабря Ленин отбыл в деревню, где ему разрешалось говорить по телефону не больше часа в день и лишь по самым неотложным делам. 13 января 1922 года он вернулся в Кремль, но состояние его здоровья не улучшилось, и он снова отправился в Подмосковье, решив приезжать в Москву лишь на заседания политбюро и правительства. Но даже на них он бывал все реже и реже. 1 марта 1922 года Ленин опять перебрался в Кремль, однако уже на следующий день его родные и подчиненные отмечали у него периодическую утрату речи и чувствительности с правой стороны тела. 4 марта Ленин заявил одному из врачей, что «Его песня уже спета, роль его сыграна, свое дело он должен будет кому-то передать другому».

Стивен Коткин - Сталин - Том 1. Парадоксы власти 1878-1928 - Книга 2

Перевод с английского Николая Эдельмана. - Под научной редакцией Андрея Белых. - М. : Издательство Института Гайдара, 2022. - 669 с.

ISBN 978-5-93255-629-0 (общ.)

ISBN 978-5-93255-630-6 (Т. 1)

Стивен Коткин - Сталин - Том 1. Парадоксы власти 1878-1928 - Книга 2 – Содержание

ЧАСТЬ III. КОНФЛИКТ ·

Глава 10. Диктатор ·
Глава 11. «Переместить Сталина» ·
Глава 12. Верный ученик ·
Глава 13. Триумфальное поражение ·
Глава 14. Поездка в Сибирь ·
Кода. Если бы Сталин умер ·

Примечания ·

Библиография ·

Именной указатель ·

ЗА ПЕРВЫЕ 39 лет своей жизни Иосиф Сталин (г. р. 1878) достиг немногого. Еще подростком, несмотря на успехи в учебе, он отказался от карьеры ради борьбы с царским самодержавием. В грузинской газете были напечатаны его превосходные стихотворения, с которыми он выступал перед слушателями. (Как вспоминал один из них, «его красивые, звучные стихи до сих пор звучат у меня в ушах».) Но в избранной им профессии революционера «карьера» складывалась из жизни в подполье, тюрем, ссылок, побегов, новых арестов и лишений. В конце концов Сталин оказался на крайнем севере Сибири, откуда даже побег был невозможен. Там он прозябал, будучи известен лишь царской полиции и некоторым соратникам-революционерам, разбросанным, подобно ему, по отдаленным местам ссылки или по Европе. Лишь потрясшая мир Первая мировая война, шокирующее отречение царя и царевича в 1917 году, возвращение Владимира Ленина в Россию, состоявшееся в апреле того же года благодаря цинизму властей Германской империи, самоубийственное русское наступление в июле и фатальное па-де-де с участием премьер- министра Александра Керенского и верховного главнокомандующего Лавра Корнилова в августе открыли перед Сталиным новые перспективы. Неожиданно он оказался одной из четырех ведущих фигур невероятного большевистского режима. Сталин играл несоизмеримо большую роль в 1918-1921 годах, во время Гражданской войны и восстановления территориальной целостности страны, и важнейшую роль при создании Союза Советских Социалистических Республик. В 1922 году, всего через пять лет после того, как пришел конец его одинокой жизни в безлюдных местах вблизи Полярного круга, Сталин получил сверхъестественную возможность выстроить личную диктатуру в рамках большевистской диктатуры — благодаря тому, что Ленин, в апреле назначив его генеральным секретарем Коммунистической партии, в мае пережил удар, сделавший его инвалидом. Сталин энергично и безжалостно воспользовался этой возможностью. К 1928 году у него созрело решение осуществить насильственную коллективизацию 120 миллионов крестьян советской Евразии. Эпоха 1917-1928 годов оказалась поразительно богатой на события. Но еще больше событий произошло в 1929-1941 годах—в период, освещаемый в настоящем томе.

Коткин, С. - Сталин: в 3 т. - Т. 2: В предчувствии Гитлера (1929-1941): в 2 кн. Кн. 1

Перевод с английского Н. Эдельмана; под научной редакцией А. Белых.— Москва : Издательство Института Гайдара, 2023.—896 с.

ISBN 978-5-93255-6290־ (общ.)

ISBN 978-5-93255-631-3 (Т. 2)

Коткин, С. – Сталин – Том 2 – Книга 1 – Содержание

Предисловие ·

ЧАСТЬ I. РАВНЫЙ МИФУ

Глава 1. Триумф воли
Глава 2. Апокалипсис
Глава 3. Победа
Глава 4. Терроризм
Глава 5. Великая держава ·

ЧАСТЬ II. ТЕРРОР КАК ИСКУССТВО ВЛАСТВОВАТЬ

Глава 6. Над обрывом ·
Глава 7. Враги истребляют врагов

Примечания

Коткин, С. - Сталин: в 3 т. - Т. 2: В предчувствии Гитлера (1929-1941): в 2 кн. - Кн. 2

ЕСЛИ БЫ Сталин намеревался только сломить своих ближайших соратников, полностью запугать элиту в широком смысле и сделаться деспотом, возможно, он бы завершил террор закрытым судом над военачальниками, их расстрелом и арестом Ягоды, Паукера и других руководителей НКВД. На этом задача была бы выполнена. Но он ставил перед собой намного более обширные цели, замышляя новые показательные процессы. Летом 1937 года Сталин резко расширил масштабы арестов и казней, которым теперь подвергались уже все слои общества. Ничто не вынуждало его к этому—ни какая-либо «динамика», ни «фракционная» борьба, ни усилившаяся угроза из-за рубежа. Террор вовсе не вышел из-под его контроля. Он всего лишь лично решил ввести лимиты на уничтожение целых категорий людей в ходе спланированного всеохватного террора, получившего название массовых операций. Параллельно с этим судьбоносным решением расширялся масштаб уничтожения существующих элит, о чем было объявлено на очередном безумном пленуме Центрального комитета, прошедшем с 23 по 29 июня 1937 года. В первый день работы пленума Ежов (согласно его заметкам) изложил с дополнениями все то, что он уже говорил на безрезультатном пленуме в декабре 1936 года и о чем долго распинался в своем неопубликованном великом трактате «От фракционности к открытой контрреволюции», в мае 1935 года предъявленном на суд его наставника Сталина: а именно, что над СССР нависла смертельная угроза в виде гигантского мегазаговора, состоящего из бесчисленных заговоров, связанных друг с другом.

На пленуме Ежов говорил о военно-фашистском заговоре, о правофашистском заговоре в НКВД, о группе правофашистских заговорщиков в Кремле, о шпионской организации польских военных, о польских национал- демократах в Белоруссии, об антисоветской правотроцкистской группе в Азово-Черноморском крае и еще одной в Восточной Сибири, о правой антисоветской группе на Урале, об антисоветской правофашистской группе в Западной Сибири, о правотроцкистской шпионской группе на советском Дальнем Востоке, об организации правых в Западной Сибири с участием партизанско- повстанческих формирований, об антисоветской казачьей организации в Оренбурге и о правотроцкистской антисоветской вредительской группе в наркомате земледелия. «[Я] Перечислил только главнейшие»,—отметил он, добавив, что все они «теснейшим образом связаны друг с другом» и совместно создали «центр центров», который «связан с фашистскими правительственными кругами Германии, Японии и Польши —с одной стороны, и с другой—с заграничными представителями антисоветских партий троцкистов, меньшевиков и эсеров». Общая цель всех этих левых революционеров якобы заключалась в восстановлении капитализма в СССР посредством таких мер, как «дворцовый переворот», либо «вооруженное восстание и поддержка его иностранными интервентами», либо «подготовка поражения на случай войны с фашистскими странами и на основе политических и территориальных уступок им — приход к власти». Как предупреждал Ежов, масштабы заговора, вытекавшие из «показаний» арестованных, свидетельствовали, что СССР стоял на грани гражданской войны.