Кутырев - Философия постмодернизма

Владимир Александрович Кутырев - Философия постмодернизма - Научно-образовательное пособие для магистров и аспирантов гуманитарных специальностей
В конце второго тысячелетия после рождества Христова человечество приблизилось к рубежу, исторически сравнимому с возникновением неолита, а по своей будущей значимости, по-видимому, его превышающему. Неолитическая революция, как известно, была переходом от приспособительного действия человека в природе (собирательство, охота, рыболовство) к ее сознательному и целесообразному изменению – преобразованию.
 
Обработка земли с помощью механических орудий, выведение пород животных и растений с желательными признаками представляют собой примеры направленной переделки я.
 
Но и в макромире (или «мезокосме», как иногда еще говорят), т. е. на самой Земле технологическая революция привела к тому, что началось освоение недр земли, где нет жизни, овладение скоростями, с какими не передвигается ни одно живое существо. Используя специальные приспособления, человек видит, слышит, осязает во много раз дальше и сильнее, чем позволяют органы его тела (и органы других живых существ), что ведет к росту числа ситуаций, в которых как таковые они его больше не ориентируют. Это вызывает возрастание роли рационального, мыслительного. К началу ХХI в. сфера деятельности людей превысила сферу их жизни, раздвинула ее границы и стала определяться достигнутой мощью разума.
 
В условиях новейшего этапа технологического прогресса (информационного) деятельность человека выходит за пределы не только его чувств, но за пределы его мышления и воображения. Методологи говорят о контринтуитивности сверхсложных нелинейных систем, ищут «безумные идеи», «немыслимые мысли». И находят, но, как оказывается, за пределами собственно человеческой головы, во взаимодействии с системами искусственного интеллекта. Логики обсуждают вопрос: как возможны «невозможные миры». Получается, что невозможные в двузначной классической логике, они вполне возможны в многозначных, машинно исчисляемых логических системах. Теоретическая физика в своих авангардных областях покидает трехмерное пространство и оперирует 10-11-мерным, изображая его на информационных машинах, без которых человек не может такое пространство не только изобразить, но и вообразить. Живо обсуждается вопрос: насколько мы можем доверять компьютерам (например, при доказательстве математических теорем). Возникают все новые виды деятельности, где «чистое» человеческое мышление, как и чувства, нас больше не ориентирует.
 

Владимир Александрович Кутырев - Философия постмодернизма - Научно-образовательное пособие для магистров и аспирантов гуманитарных специальностей

 
М.-Берлин «Директ-Медиа», 2014 г.
ISBN 978-5-4475-2845-4
 

Владимир Александрович Кутырев - Философия постмодернизма - Научно-образовательное пособие для магистров и аспирантов гуманитарных специальностей - Содержание

Введение

Глава 1. Исторические предпосылки постмодернизма

Становление постчеловеческой цивилизации
Эпоха постмодерна и постмодернизм
Предшественники постмодернистского философствования

Глава 2. Деконструкция метафизической модели мира: основные приемы и понятия

Деконструкция
Концепт
Симулякр
Детерриториализация и децентрация
Анти-этно-фалло-фоно-логоцентризм
След и различие
Перечеркивание

Глава 3. Постмодернистская реконструкция человека

Человек без тела
Элиминация субъекта
Постчеловек

Глава 4. Перспективы постмодернизма: трансгрессия к иному

Грамматология
Виртуальная реальность
Инобытие

Глава 5. К экологии бытия: идеи и условия сохранения человеческой идентичности

Литература
 

Владимир Александрович Кутырев - Философия постмодернизма - Научно-образовательное пособие для магистров и аспирантов гуманитарных специальностей - Введение

 
Особенность современного символического универсума в том, что он постепенно становится постмодернистским. Постмодернизм, который ещё недавно резко и дружно критиковался как феномен открытого нигилизма, превращается в моду, почти норму мысли. Широкая вузовско-академическая общественность, сначала протестующе ворчавшая, теперь все чаще оперирует этим понятием. Его включили в программы гуманитарного образования, а у энтузиастов любого нового любой ценой оно знаковое: элементы постмодернизма обнаруживают чуть ли не у Гомера, первыми постмодернистами вот-вот объявят египетских фараонов. Антиисторизм и поверхностность мысли присущи не только масс-медиа. Они проникают в культуру, в том числе философию. Подлинная образованность, культивируя ответственное мышление, должна это преодолевать. Но не ради преодоления самого по себе, а предлагая позитивные решения стоящих за поверхностными подходами реальных проблем.
 
Ответственное мышление отличается тем, что оно не праздное, не игровое, не «искусство для искусства», а обусловлено потребностями общества, этапом исторического развития человечества. Мировоззренчески говоря – бытием и ценностями, представлениями о желательном. Не отвергая факты, феномены, оно должно смотреть вперед, анализируя их в тенденции, по последствиям и произносить «приговор», оценивая с точки зрения влияния на перспективы человека и общества. Мы декларируем эту прямо противоречащую идеологии постмодернизма установку как своеобразный эпиграф к данному пособию, ибо она принципиально важна для отношения к обсуждаемому типу философствования, выявлению его плюсов и минусов, пониманию места, которое оно занимает в современной культуре.
До настоящего времени постмодернистское философствование, конкретизирующееся как постструктурализм, деконструкция, грамматологизм существует в основном в виде идеологии – в преврат(щен)ной форме, в качестве «ложного сознания». Как некое произвольное открытие чистых философов, прежде всего французских, филиация или отрицание идей прежней метафизической философии. И совсем мало, почти не обсуждается, что это отражение современной реальности, что его движущие причины находятся в ней. Даже не в культуре, а в производстве, буквально по Марксу, в технико-экономических отношениях. Что это реакция на становление постиндустриального информационного общества, временами прямая гуманитарная транскрипция идей «It from bit» – все из компьютера. Или артикуляция тени, которую будущая информационная революция уже отбрасывала. Постмодернизм предвосхитил процесс становления на Земле новых микро-, мега– и виртуальных миров, но поскольку его связь с ними не выявляется, он до сих пор остается их рефлексом, а не рефлексией.
 
Огромное количество людей, теоретиков, «принявших постмодернизм», пересказывают его идеи без осознания их действительного смысла. Просто привыкают, научаются манипулировать соответствующими терминами и словами. В их устах и писаниях он предстает как род абсурдистской литературы со всеми ее типическими признаками. Его, мол, и не надо понимать. Заняты «нарративом», описанием, но не природы, культуры, общества, личных переживаний, а чужих текстов. Да и вообще: истина, логика, организация, смысл – всё это устарело, стремиться к ним – значит стремиться к «репрессивной ясности». Читателю как бы выписывается индульгенция на существование в мире с закрытыми глазами. А философу, теоретику – с «широко закрытыми глазами». Многие такой индульгенцией охотно пользуются, рискуя, что в случае, если отрицающее человека развитие возобладает, они даже не будут знать, когда их не будет. Мы в предлагаемом пособии преследуем противоположные цели.
 
В первой главе рассматриваются исторические предпосылки постмодернизма вообще и философского – в частности. Главная, обобщающая из них – становление постиндустриальной информационной цивилизации, «эпохи постмодерна», которую можно охарактеризовать как постчеловеческую. В ХХ в. сфера деятельности людей превысила сферу их жизни, возникли новые среды – микро и мегамиры, виртуальные реальности, где целостный человек существовать не может. Постмодернизм есть специфическая культурная форма осознания этих миров. В качестве идеологии он стремится представительствовать от имени всей эпохи постмодерна. Выявляются направления, школы и авторы внутри классического и неклассического модернизма, которые стали почвой формирования постмодернистского философствования. Его непосредственным предшественником наиболее правдоподобно считать лингвистический поворот, обусловленный им структурализм и реляционизм как своеобразное гуманитарное предвосхищение информационной революции. «Деидеологизация» феномена постмодернизма требует выхода за пределы его трактовки в виде филиации идей, раскрытия связей с изменениями в бытии.
 
Вторая глава посвящена деконструкции в ее широком и узком смысле слова. В широком смысле она часто отождествляется с философским постмодернизмом вообще. В узком – это приемы и методы «прочтения» какого-либо текста ради достижения поставленных новым читателем целей. Главная цель деконструкции – демонтаж традиционной вещно-телесной реальности и деантропологизация человека. Реальности не только природы и материи, но и трансцендентных, идеальных сущностей. Это означает замену метафизической картины мира, культивировавшуюся человечеством в течение более двух тысяч лет, как «присутствия» и логоса, картиной, в основе которой лежит «отсутствие» и матезис. Постмодернистская модель мира является отражением экспансии информационно-компьютерных технологий (ИКТ). Анализируются новые понятия, которые пришли на смену метафизическим, процессы превращения вещей в симулякры и концепты, повторение и различие, детерриториализация и децентрация мышления. Показано, что борьба с «этно-фалло-фоно-логоцентризмом» это борьба с антропо-тело-эмпирио-словоцентризмом ради их замены «техно-интелло-инфо-цифроцентризмом». Центризм сохраняется, но – Другой.
 
В третьей главе предпринята критическая реконструкция категориального аппарата собственно постчеловеческой идеологии: «тело без органов», «тело без пространства», «субъектность», «сингулярность», «персонаж» и др. Считается, что постмодернизм «заменяет слово телом». Это видимость. Тело в нем объект интереса, но не ради сохранения, укрепления и культивирования, а для демонтажа, разложения и трансформации. «Тело без органов» – биосубстратное воплощение человека без свойств, «расчищенное место» для нанесения знаков или вживления чипов. «Тело без пространства» – тело, которое не весит, «не вещит» – которое на экране. Оно заслоняет протяженные живые тела. Человек-субъект превращается в сингулярность, в лучшем случае в персонаж и «гомутер» как концепт и техноид, заменяющие целостного телесно-духовного субъекта. Персонаж есть то, что остается от Homo sapiens в контексте computer science. Гомутер также не может считаться человеком, поскольку в нем потеряна всякая мера идентичности. Анализируются теории обезличивания и «расчеловечивания человека», попытки замены философской антропологии персонологией или гуманологией. Информационная антропология возможна при условии преодоления деконструктивистской парадигмы мышления и деятельности.
 
В четвертой главе раскрывается «позитив» постмодернистского философствования, учение о том, что приходит на смену метафизике и тому миру, который она выражала. Это грамматология, теория письма. Речь, язык, иероглифы, буквы – его разновидности. Как новая субстанция, (архе)письмо первопричина всего, аналог огня, воды, атомов, кварков, знаков. Грамматология есть гуманитарная транскрипция теории информации – программология, теория автоматического письма, software работающего компьютера. Грамма – «пустой знак», бит информации, когда о ней говорят на идеологическом языке и хотят вывести из культуры, минуя техническую подоплеку. В результате компьютерного синтеза возможностей информатики с достижениями наук о микромире возникла так называемая виртуальная реальность. Идеал в применении виртуальной реальности – появление у людей возможности чувствовать, мыслить, действовать и «жить» в полностью искусственной среде, поддерживаемой имитационно-симуляционными технологиями. Показывается, что это будет среда Иного. С появлением возможных миров реальность перестала совпадать с бытием. Иное – это (не)бытийная постчеловеческая реальность.
 
Пятая заключительная глава посвящена экологии бытия, обсуждению идей, условий, стратегии сохранения Homo vitae sapiens и адекватной ему естественно-предметной реальности. Возможные миры нельзя закрыть, но нам важна наша реализация возможного. Для продолжения ее существования нужны сознательные усилия к ограничению становления в пользу бытия, к отказу от ориентации на универсальный эволюционизм в пользу коэволюции миров. Нужен не сциентистский, а гуманистический взгляд на бытие. Гуманистический – значит приведенный к мере человека. Нужно феноменологическое, а не теоретическое отношение к миру. Феноменологическое – значит ценностное, ставящее границу манипулированию формами реального, которой является тождественность человека себе как целостному телесно-духовному существу. Теорию выживания эпохи постмодерна можно определить как явление и идеологию археоавангарда.
 
 

Категории: 

Благодарю сайт за публикацию: 

Ваша оценка: Нет Average: 6 (2 votes)
Аватар пользователя brat Warden