Мартынов - Культура иконосфера и богослужебное пение Московской Руси

Владимир Мартынов - Культура, иконосфера и богослужебное пение Московской Руси

«Мы живем в ошибочном мире», — сказал Андрей Тарковский в знаменитом лондонском «Слове об Апокалипсисе», и, наверное, сегодня невозможно найти человека, который вознамерился бы оспорить эту мысль. Все так или иначе ощущают ошибочность современного мира и все в большей или меньшей степени страдают от этой ошибочности. Но что такое ошибочный мир и в чем конкретно проявляется его ошибочность? Очевидно, ошибочным миром можно назвать такой мир, в котором утрачены все критерии и ориентиры истинности и в котором человек, предоставленный самому себе, блуждает наугад, переживая те же самые ощущения, которые Данте описал в начальных строках «Божественной комедии»:

Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.
Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!

В самом деле, трудно найти слова более точные и более подходящие для описания мира, готовящегося вступить в III тысячелетие от Рождества Христова, чем эти начальные строки «Божественной комедии», ибо сегодня кажется, весь род человеческий, подобно сбившемуся с пути Данте, блуждает в некоем сумрачном лесу, тщетно пытаясь обрести спасительный отблеск истины. Процесс постепенного погружения мира во мрак, с особой остротой начавший осознаваться на рубеже двух последних столетий и ставший объектом исторического исследования Освальда Шпенглера в его знаменитой книге «Закат Европы», нашел поэтическое выражение у Александра Блока, который, согласно своему времени, развил дантовский образ тьмы долины, поглощающей заблудившегося путника:

Век девятнадцатый, железный, 
Воистину жестокий век!
Тобою в мрак ночной, беззвездный 
Беспечный брошен человек!
В ночь умозрительных понятий, 
Матерьялистских малых дел, 
Бессильных жалоб и проклятий 
Бескровных душ и слабых тел!

< ..>

Двадцатый век... Еще бездомней, 
Еще страшнее жизни мгла 
(Еще чернее и огромней 
Тень Люциферова крыла).

И вот теперь, когда тьма стала почти непроницаемой, а передвижения человека хаотически бессмысленными, эта си- 16 туация тотального заблуждения столь тесно переплелась с человеческим существом, столь глубоко проникла во все его поры и суставы, что поневоле напрашивается вывод о появлении на исторической арене нового вида человека, некоего мутанта — homo errans (человека заблудившегося), пришедшего на смену homo sapiens (человеку разумному). Вообще XX век богат новыми определениями человека: здесь и человек бунтующий Альбера Камю, и человек играющий Йохана Хейзинги, но человек заблудившийся как определение, очевидно, в большей степени раскрывает сущность человека наших дней, ибо отличительной особенностью этого нового человека, человека, занявшего господствующее положение в современном мире, является уже не способность к размышлению, к бунту или игре, но врожденная предрасположенность к заблуждению, изначально поражающая все способности и силы разумения, в результате чего каждая мысль, каждое движение или начинание такого человека, может быть и доставляя минутное удобство, со всей неизбежностью приводят в конечном итоге к заранее заданному искаженному результату, только преграждающему путь к истине.

Внутренней причиной, приводящей в действие природу человека заблудившегося, является забвение всех устоев и традиций или же сознательное и активное отрицание их. Говоря об определяющих свойствах современного человека, Освальд Шпенглер особо подчеркивает присущее нам «непонимание традиций, борьба с которыми есть борьба против культуры, против знати, церкви, привилегий, династий, преданий в искусстве, границ познаваемого в науке»а. Этот бунт против вековых устоев и разрыв традиционных связей приводят к утрате духовных ориентиров. Утрата же духовных ориентиров, в свою очередь, делает невозможной любую попытку ориентации в историческом пространстве. Не ведая ни исторических, ни космических ориентиров духа, опираясь только на свой личный опыт и на свои личные представления, оказавшись полностью неспособным к объективному определению как своего истинного местонахождения, так и конечной цели своего движения в истории и в космосе, предоставленный самому себе, человек заблудившийся обречен на бесконечное бессмысленное блуждание. И если отбросить фактор случайности, то единственное, что может положить конец подобному блужданию, — это вмешательство в ситуацию некоего постороннего лица, обладающего знанием духовных ориентиров и умеющего находить правильный путь к конечной цели.

 

Владимир Мартынов - Культура, иконосфера и богослужебное пение Московской Руси

М.: ООО «Арт-транзит», 2022. — 244 с.
ISBN 978-5-905102-94-3

 

Владимир Мартынов - Культура, иконосфера и богослужебное пение Московской Руси - Содержание

Игуменья Ксения. Вместо предисловия

Введение. О смысле и целях изучения богослужебного пения Московской Руси

  • Об особенностях культуры Московской Руси
  • Об особенностях современного сознания и о феномене Вергилия
  • Предварительные замечания о различии богослужебного пения и музыки

Глава I

  • О трех уровнях богослужебной певческой системы и об уровне молитвы
  • О втором уровне богослужебной певческой системы
  • О третьем уровне богослужебной певческой системы

Глава II

  • Путь становления музыкальных систем
  • Путь становления богослужебной певческой системы
  • Пересечение исторических путей становления богослужебного пения и музыки

Глава III

  • Судьбы системы богослужебного пения на Востоке и на Западе
  • Богослужебное пение Московской Руси
  • Культура и иконосфера

Краткий список литературы по древнерусскому богослужебному пению и православной аскетике

 

Категории: 

Благодарю сайт за публикацию: 

Голосов еще нет
Аватар пользователя otec Vyacheslav