Нагель - Аналитическая философия и человеческая жизнь

Нагель Т. - Аналитическая философия и человеческая жизнь

Философия во второй половине двадцатого века, в период, когда я начал заниматься этой областью, характеризовалась сложной деятельностью и ростом в ряде областей. Что наиболее заметно в аналитической традиции, в рамках которой я сформировался, так это сосредоточенность на языке, как предмете, имеющем огромное философское значение самом по себе, так и пути к философскому пониманию других тем, от метафизики до этики. Сам я никогда не занимался философией языка, но образование в этой области философии оказало влияние на то, как я мыслю и пишу.

Я столкнулся с аналитической философией в ее трех ведущих ветвях, последовательно учась в трех университетах. Я был студентом Корнельского университета в то время, когда на философском факультете там преобладало влияние Людвига Витгенштейна благодаря присутствию его ученика и последователя Нормана Малкольма. Мы с большим вниманием изучали более поздние работы Витгенштейна, опубликованные и неопубликованные, и усвоили метод обнаружения корней многих философских проблем в неправильном понимании того, как функционировал язык. Затем я поступил в Оксфорд в качестве аспиранта в то время, когда Дж. Л. Остин, Пол Грайс и другие уделяли пристальное внимание точным деталям использования обычного естественного языка, настаивая на содержащихся в нем тонкостях, в отличие от чрезмерного упрощения общих теорий, выраженных в искусственной и часто туманной философской лексике. После двух лет в Оксфорде я поступил в Гарвард, чтобы закончить аспирантуру, и там столкнулся с более систематическим, логически обоснованным подходом Куайна к языку, в духе логических эмпиристов, таких как Рудольф Карнап и Бертран Рассел.

На самом деле я не являюсь последователем ни одной из этих традиций, но они обеспечили интеллектуальную среду, в которой я работал, сильно отличающуюся от среды Континентальной философии того же времени, с ее сильными элементами марксизма, экзистенциализма и феноменологии. В силу своего темперамента, каким-то глубинным образом, меня привлекали аспекты этих континентальных движений - эгалитарный утопизм Маркса, ощущение абсурда экзистенциалистов и неизбежность субъективной точки зрения феноменологии. Но я преследовал эти интересы в аналитических рамках.

Внимание к языку принесло с собой стандарты концептуальной ясности и настойчивости в тщательной проверке философских гипотез с помощью аргументов и контраргументов. Но на этом фоне были три основных направления развития аналитической философии, которые характерны для ее относительно недавней истории и которые были важны для меня в более содержательном плане. Одно из них - тесная связь между философией и наукой. Другое - великое возрождение моральной, политической и правовой философии. И третье - возвращение, по крайней мере, частичной респектабельности Lebensphilosophie - философских размышлений об основных вопросах жизни и смерти.