Новинка издательства "Дух и Литера". Книга молодого талантливого богослова - введение в символическую антропологию
Данная книга является введением в дисциплину, которая оформилась как религиозная или же символическая антропология. Пускай оба названия определяют одну и ту же реальность и в ходе нашей работы мы будем употреблять их в основном как синонимы, нам представляется нелишним обозначить некоторое различие.
Жульен Рис, бельгийский историк религии, начав с фундаментальных исследований исторической семантики и сравнительного языкознания, обнаружил в понятии священного решающий концептуальный инструмент, позволяющий говорить о homo religiosus* категории, которая в свою очередь хорошо известна ученым по текстам М. Элиаде.
Под религиозной или символической антропологией мы понимаем особую дисциплину, не сводящуюся ни к истории религий, ни к философской герменевтике. Она рассматривает человека как живое существо, характеризующееся особой модальностью отношения к реальному, которая как раз и может быть названа символической или религиозной.
Ученые, на которых мы здесь будем ссылаться: Видаль, Элиаде, Дюран — все, хотя и в различной форме и с разными акцентами, используют символ как ключ, который порой служит определяющей и неотъемлемой частью решения вопроса об отличительной черте вида sapiens. Собственно сам человек и его опыт в мире являются главным объектом символической или религиозной антропологии. Однако существует необходимость провести различие между этими двумя понятиями.
Определяя дисциплину прежде всего в качестве символической антропологии, следует придерживаться хронологического и аксиологического порядка. Homo symbolicus и homo religiosus не являются ни эквивалентными, ни равновеликими моделями антропоса. Оставляя за собой право подробнее остановиться на этой ключевой теме в заключительной, четвертой части, мы вынуждены пока ограничиться определением минимальных координат, позволяющих читателю ориентироваться в ожидающем его пространном хитросплетении.
Давиде Наваррия - Символическая антропология - Человек религиозный и его опыт священного
К.: ДУХ I ЛIТЕРА, 2016. — 376 с.
ISBN 978-966-378-443-4
Давиде Наваррия - Символическая антропология - Человек религиозный и его опыт священного
Введение
Глава I. Жак Видаль: от объекта к образу. Введение в символическую антропологию
- 1.1. Путь символа. Прогресс смысла
- 1.2. Амбивалентность символа
- 1.3. Эрос, насилие, священное: антропологическое равновесие
- 1.4 Антропологическая символика, сакраментальная символика, креативность
- 1.5. От символа к таинству
Глава II. Мирча Элиаде: религиозность опыта, основа символической антропологии
- 2.1. Символ, миф, ритуал, homo religiosus
- 2.2. Деградация и инфантилизм: символ бесконечного или status-symbol
- 2.3.Культура: ответ человека на взыскания мироздания
- 2.4.Homo religiosus vs homo areligiosus: порочный круг?
- 2.5. Что открывают символы
- 2.6. Попытка интерпретации. Эпистемология символа?
- 2.7.Тайное средоточие размышлений Элиаде
Глава III. Жильбер Дюран: антропологический траект
- 3.1. Западная эндемическая борьба с образом
- 3.2. Сопротивление имажинера: новый антропологический дух
- 3.3. Имажинер Жильбера Дюрана
- 3.4. Структуры и режимы
- 3.5. Миф: плеяда всеобъемлющих смыслов
- 3.6. Основная функция имажинера
- 3.7. Культура, природа: символическая основа вида sapiens
- 3.8.Человеческое как интертекст нередуцируемых множественностей
- 3.9.Призвание символики
Глава IV. Символическая антропология. В сердце дисциплины
- 4.1.Рискованный синтез. В направлении символической онтологии
- 4.2.Homo symbolicus как трансцендентальная антропологическая модель
- 4.3. От «что» к «кто»
- 4.4. На пути к человеку
Библиография
Давиде Наваррия - Символическая антропология - Человек религиозный и его опыт священного - Введение
Человек населяет мир. Человек конструирует — порой всего лишь ради более основательной деструкции - целые универсумы смыслов и отношений. Человек называет вещь, он нарекает нечто именем в попытке усвоить его сущность и манипулировать его внутренней природой. Человек любит, интересуется себе подобными, которых иногда называет братьями, а иногда даже сходится с кем-то на всю жизнь. «Пока смерть не разлучит вас». Человек — существо столь уникальное и, положим, довольно неосмотрительное, что, как учит нас Ницше, он единственный способен обещать. Но все же именно он и убивает своего брата. Человек теряет время, читает, бегает, молится, беспокоится, злится, задается вопросом о смысле обитания в собственном мирке, координаты которого, на его взгляд, по всем направлениям соответствуют решающему месту действия, поприщу его деяний, метаний, треволнений, взаимодействия с другими лицами и предметами, или с другими лицами как предметами.
Человек ест пиццу и слушает «Девятую симфонию», организует флешмоб и изучает Гегеля, ожидает конца света, предсказанного майя, и истребляет целые народы, устраивая этнические чистки. Человек рождается нагой, а затем одевается, он нищенствует прося куска хлеба, чтобы выжить. Так кто же такая эта голая обезьяна? В чем смысл ее беспокойного обитания на голубой планете? Ведь смысл подразумевает направленность и значение практической деятельности, движения. Осмысленное, целенаправленное движение - вот на что способен человек. Однако осмысленное движение предполагает определенную позицию, порядок, дисциплину. Преодоление пути всегда означает продвижение в направлении некоего конечного пункта: в противном случае, это просто бесплодное бродяжничество. Является ли человек всего лишь бродягой во Вселенной? Или у него есть отечество? И если это так, то какое?
Невозможно начать серьезный разговор о человеке, не предварив его замечанием о принципиальной уязвимости подобного предприятия. Заимствуя метафору из мира экономики, можно сказать, что нам ничего не остается, кроме как смириться с нашей извечной задолженностью по счетам. Даже в конце не произойдет выравнивания платежного баланса. И дело не в том, чтобы априори оправдаться, во избежание необходимости серьезно вникнуть в предмет, которым мы занимаемся, сославшись на его неоспоримую проблематичность. Это всего лишь дань фундаментальному реализму, реализму того, кто признает, что нет ничего загадочнее объекта антропологии: статус человеческого субъекта находится в центре философских исследований практически с момента их возникновения.
Учебники по антропологии, по крайней мере, наиболее осторожные, вынуждены признать ограниченность любого подхода. Психология исследует функционирование психики, социология - динамику отношений sapiens в недрах общественной среды, история пытается реконструировать смысл событий и практической деятельности человека в минувшие века. Налицо разнообразные научные подходы и различные методы, а объект один — человек. Но кто он такой?
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
Комментарии
спасибо.