Рак - Приближения к Афону

Неделя после Воскресения Христова называется Светлой. И всё на Афоне источает особый свет. Голубые и серебряные одежды священников, взгляды, которыми люди обмениваются, встречаясь на тропах, громкие приветствия по-гречески и по-славянски. Вот и этот монах, вместе с которым я отправился в дорогу, весь светится с головы до пят: белокурый, белолицый, юный. С восторгом рассказывает о монастыре, где уже несколько месяцев учится иконописи, греческому языку, где живет и служит литургию. Вместе с ним там живет еще десяток молодых монахов, все они греки. К нему, сербу, относятся как к родному.

 

И старец так любит его, что юноше даже неловко перед другими, как будто его незаслуженно выделяют. В иные минуты во время отдыха, говорит мой спутник, старец, вообще-то очень строгий, разговаривает с ними с такой любовью, как будто они его самые любимые дети. Неужели в мире, где я живу, умение любить вытеснено на самые окраины, сведено к каким-то общественным отношениям вместо отношения животворящего; неужели любовь – лишь бегство от одиночества, страх перед неудачей, причем до такой степени, что я с трудом могу представить себе старца, столь сильно любящего своих учеников и духовных чад? Спускаемся через редкий сосновый лесок. Вдали светлеет море, и оно отдает свою лепту света Светлой неделе.

 

Мой молодой спутник говорит: если не имеешь ничего против, давай молиться. В ритме шагов, по очереди. Чтобы время не пропадало. И вот мы идем, произнося на каждые четыре шага короткую молитву. Вспоминаю рассказ о том, как два старых монаха из одной келлии ходили прежде в монастырь. Они шли метрах в двухстах друг от друга, чтобы не впасть в искушение празднословия. Конечно, мы не старцы, но путешествовали мы подлинно по-афонски.

 

Москва, Индрик, 2010

ISBN 978-5-91674-089-9

 

Предисловие

Вертоград Пресвятой Богородицы

Размышления по поводу

Встречи на пути к вершине

Праздник

Афонская повседневность

Перед вами второе, немного дополненное издание этой небольшой книги впечатлений от путешествия по Афону. Второе издание всегда означает, что книга «живет». Автору приятно видеть, что его труд не был напрасным, что и после стольких лет еще вызывает интерес. Однако не это важно, а именно то, какое место занимает эта книга сегодня, чем это повторное ее появление оправдывает себя. «…Несколько групп рабочих расширяют дорогу и укрепляют обочины… Мне жаль, что и здесь совершается „модернизация“. Может быть, она распространится на что-то еще? (Позже, я нашел достаточно признаков того, что боязнь моя, во всяком случае, преждевременна.)»

 

Эти слова были написаны четверть века назад, в начале восьмидесятых. И вот, я оказался неправ, отвергая свою боязнь. Наш мир стремительно меняется, и эти перемены затронули и священный Афон. Не только главная дорога от Дафни в Карею уже давно покрыта бетоном, а сквозь все афонские леса бульдозерами прорыто на десятки километров то лесных дорог, обслуживающих лесоповалы, то просто дорог к монастырям. Электричества с материка еще нет, но у каждого монастыря есть своя собственная станция. У большинства есть и центральное отопление, душ, в начале они были лишь для гостей, а потом и для монахов. Говорят, что появился и первый лифт. С увеличивающимся количеством паломников «цивилизация» находит свой путь в монашеское государство. Микроавтобусы, мобильные телефоны… Конечно, жаль. Старое уходит. Однако кое-что и остается. Монашество не сказало своего последнего слова. Да и вообще: если мир меняется, как остаться в быту, придерживаясь исключительно внешнего уклада средневековья?

 

Итак, о чем «Приближения к Афону» говорят сейчас? Я не стал книгу подстраивать под современность. Добавления и по стилю, и по содержанию вписываются в первую рукопись. То есть, книга отражает тогдашнее состояние Святой Горы. Она является своего рода документом, как и книга Бориса Зайцева, написанная без малого сто лет назад, как и многие другие книги об Афоне. Но надо не забывать: такие книги являются документом, отражающим точку зрения автора. Афон сегодня уже не такой, но и тогда не был только таким. Если «цивилизация» принесла кое-что нам с вами непонравившееся, т. е. если в этом узнаем «отклонения» и «упадок», я сразу должен сказать, что таких «отклонений» и «упадков» бывало много и в предыдущих эпохах. Вспомним лишь конец девятнадцатого и начало двадцатого века, когда произошло внедрение на Афон новой технологии строительства с казенными железобетонными корпусами, которые и сейчас искажают некоторые пейзажи. И злоупотребления «сборов пожертвований», против которых должен был выступить даже Синод Русской Церкви. В этой книге о таких вещах речь не идет. Я считаю, что для Афона такие явления несущественны. И не собираюсь их описывать. Хочу, чтобы «Приближения к Афону» были свидетельством того, что на Афоне самое главное.

 

Сегодня, как и четверть века тому назад, самое главное на Афоне остается прежним. Это совсем не его старина, и не его красоты, даже не его святыни, а то, к чему и красоты и святыни должны нас привести: к пониманию того, что мы удалились от той первозданной красоты облика и подобия, по которым мы сотворены. И что мы должны постараться возобновить Божию икону в нас. А зная, что красота Божия есть не что иное, как любовь, мы должны терпеливо, иногда мучительно, взращивать в себе эту любовь.

 

Вот что и до сих пор остается главным «деланием» афонцев. И к чему нас вдохновляют афонские встречи, афонские красоты, афонские святыни. Все это на Афоне есть и было, и об этом, в меру моих слабых сил, написано в настоящей книге. Наконец, но не в последнюю очередь, хочется поблагодарить всех тех людей, без которых не было бы этой книги: первых переводчиков ее (Татьяну Горичеву, Елену Шварц), друзей, которые ее возлюбили и которые сейчас постарались ее переиздать, и всех тех, кто примером своей высокой духовной жизни и любви вдохновляли меня ее написать. Можно много говорить об Афоне, но не раскроется глубина его сердца. Ни книга, ни даже целая библиотека не сумеют поведать о нем, и мы не сможем исчерпать до конца Святую Гору, даже если будем возвращаться туда снова и снова.

 

Первое впечатление, обычно, – всего лишь неопределенное воодушевление от светлой красы: неба, скал и моря, церквей, ризниц, ясных монашеских лиц. Лишь с каждым новым посещением Святой Горы постепенно открывается, что мы доселе толком ничего не знали о ней, что большинство ее сокровищ оставались спрятанными от нас. И не просто потому, что узнать Афон можно, только пройдя десятки километров по его разнообразным тропинкам, не потому, что многие его ризницы с берегущими их иноками разбросаны посреди глухих лесов, и даже не потому, что многие монахи нарочно скрываются и избегают встреч, – все дело в том, что в логику и смысл святогорской красоты можно врасти лишь постепенно, приближаться к Афону можно лишь по мере взращивания в себе той любви, которая и является целью подвига насельников Святой Горы.