Русас Джон Рашдуни – Основания общественного устройства

В противовес библейскому христианству, все прочие религии стремятся навязать истории ту или иную идею и реализовать ее, воплотить в реальности. Гуманизм придерживается веры в человека, в братство и равенство. Реальный мир и история не дают никаких свидетельств того, что в человеке что-либо заслуживает доверия, равно как и свидетельств существования братства и равенства.

Задача гуманизма -достичь этих целей и подчинить им историю. Сущность ислама - политический порядок, и задачей мусульман является достижение «власти Бога» посредством установления определенного политического строя. Роль Мухаммеда была религиозной именно потому, что целиком и полностью была связана с политикой. Нехристианские религии главным образом носят политический характер - они основаны на понятии божественного политического порядка, такого порядка, который сам по себе служит источником религии и нравственности.

Буддизм придерживается предельного и непосредственного релятивизма; поскольку ничто первично, а все прочее относительно, «путь» - это в равной мере презрение к жизни и политическая власть над жизнью без различения добра и зла, то есть политическое презрение к жизни. Во всех небиблейских верованиях сущность религии - попытка человеческого воображения навязать истории некую схему или идеал. Результат этого - заметная враждебность к истории. История как творение руки Божьей имеет предопределенный смысл и направление, и движется к цели, которая не задается желанием человека и не благоприятствует его греху. В результате человек бунтует против истории.

Человек противопоставляет истории фантазии своего падшего сердца. Главный пример такой войны с историей - гностицизм. Гностицизм пытался уничтожить своего врага - библейское христианство - изнутри. Он отвел Христу место в своих построениях, но лишь для того, чтобы избавиться от Христа. Таким образом, как отметил Скотт, «Гностики учили о трех Богах: Абсолюте, который явил себя через Христа, Демиурге - создателе мира, и самом мире». Значение такой «троицы» вполне очевидно: Абсолют и Демиург - противоположности, устраняющие друг друга, и на передний план выходит мир, или, точнее, человек как единственный истинный бог. Никакой исключительной божественности Иисусу не приписывалось; вместо этого,

Его божество воспринималось как нечто в идеале присущее всем людям. Так, гностик Марк, «старший современник Иринея», пародировал христианский символ веры в кругу своих последователей. Маркосианский символ веры цитирует Ириней:

В крещении приговаривают над ними:

Во имя неведомого Отца всего;

В Матерь всего, Истину;

В Сошедшего на Иисуса;

В единение;

Искупление;

И общение с силами.

Задача этого символа веры состояла лишь в том, чтобы открыть божественность человеку; он «утверждал» Отца, но лишь как «Неведомого», и Святого Духа, но лишь как источник божественности для всех, и Иисуса, но лишь как одного из многих людей, приобретающих божественность. Для маркосиан спасение было знанием: «Ибо они утверждают, что знанием искупляется внутренний, духовный человек, и они довольствуются познанием всего. И вот какое искупление есть истинное». Это знание не было познанием Божьего откровения в Писании; по сути, это было самопознание. Маркосианское знание побуждало верующих говорить: «Я происхожу от Того, Кто предсуществует, и опять иду в мое место, откуда я пришел».

Таким образом, человеческое истинное знание и спасение - согласиться со своим воображением и объявить себя божественным. Однако гностицизм обычно не довольствовался формулированием символов веры. Такие символы слишком уж явно обличали его отступление от христианской веры и враждебность ей. Гораздо действеннее было принимать Апостольский символ веры, перетолковывая его в терминах гностицизма. Это, от гностицизма вплоть до неоортодоксии, было излюбленным методом ереси. Гностицизм был по сути своей гуманизмом, прославлением человека. В гуманизме человек ставит себя на первое место, подрывая первенство Бога.

Чем более туманным делалось учение об Отце, Сыне и Святом Духе, тем яснее человек выступал в роли полновластного владыки, а человеческий порядок - в качестве высшего. В арианстве и полуарианстве этот гуманизм проявился в Церкви, используя лексику Апостольского символа веры, но истолковывая его слова таким образом, чтобы придать им иной контекст. Подрывную задачу арианства отметил Сингер:

Арианство было не столько результатом неуклюжей и ошибочной попытки объяснить библейские доктрины с помощью классической философии, сколько сознательным истолкованием христианства при помощи философских терминов с целью превратить его в некую религиозную философию. Главные истоки этой ереси стоит искать, в основном, в платонизме и в философии Филона, хотя некоторые исследователи обнаруживают в ней и черты, характерные для Аристотеля.

Тремя основными тезисами арианства были следующие. Во-первых, Христос - сотворенное существо; во-вторых, Он не существовал вечно; и, в-третьих, Христос не одной сущности с Отцом. Ортодоксальная вера настаивала на том, что Христос, во-первых, рожден, но не сотворен; во-вторых, рожден прежде всех миров, и, в-третьих, Христос единосущен Отцу.