Смирнов - Религия и религиоведение в России

Назвав книгу «Религия и религиоведение в России», автор считает себя обязанным предварить содержание необходимым пояснением. Разумеется, никакой объем отдельного монографического издания не вместит всю проблематику, историческую и современную, которая может стоять за этим названием. Да и кто вообще способен единолично обозреть все, что каким-либо образом связано с религией и религиоведением в России? Нет такой претензии и у меня.

 

Тем не менее, название соответствует авторскому замыслу, а именно — намерению выказать свое понимание весьма широкого круга вопросов в рамках заявленной тематики, поскольку вся научная биография автора непосредственно связана с исследованиями религии в нашей стране и преподаванием религиоведческих дисциплин в высшей школе.

 

Многолетнее и, смею полагать, деятельное пребывание в профессиональной среде, занятой научным изучением религии, накопленные знания и опыт дают основание рассчитывать, что собственные воззрения, размышления и выводы будут, как минимум, небесполезны тем, кто также идет по ухабистой стезе российского религиоведения или же просто с интересом открывает для себя пространство научных знаний о религии.

 

 

 

Издательство РХГА, 2013

ISBN 978-5-88812-586-1

 

 

От автора

Глава 1. В ракурсе истории: судьба религии в России
    • 1.1. Религиозно-мифологический комплекс в российском сознании
    • 1.2. Динамика религиозных организаций в дореволюционной России
Глава 2. В ракурсе современности: образы религии в Российской Федерации
    • 2.1. Отношение к религии в современной России
    • 2.2. Нетрадиционные религии и новые религиозные движения

Глава 3. О религиоведении и религиоведах
    • 3.1. Российское религиоведение:проблема самоидентификации
    • 3.2. Религиоведы России:современные дискурсы и практики
Глава 4. Отечественный опыт социологии религии
    • 4.1. Российская социология религии:трудное движение
    • 4.2. Советские исследования религиозности и атеизма: «ленинградский акцент»

Глава 5. Пути исследователей религии
    • 5.1. «Религиовед — это диагноз»
    • 5.2. Философ и социология религии
Глава 6. Религия и Библия в трудах В. И. Ульянова (Ленина)

Послесловие
ПРИЛОЖЕНИЕ
Диалог об изучении истории религиоведческой мысли советского времени

 

 

Больше тысячелетия существует отечественная государственность, в разных масштабах и в разных формах, но от начала, всегда и по сию пору, сохраняя некую константу, определяющую «динамику смыслов» для всего, происходящего в России,а именно — абсолютный приоритет социального целого над «жизненным миром» любых отдельно взятых индивидов.

 

Подобная конструкция не является исключительно отечественным изобретением. В прошедшие, да и в нынешние времена аналоги у других стран и народов встречаются. Однако рискну утверждать, что именно в России она получила гипертрофированное воплощение, став стержнем авторитарно-этатистского уклада, доминирующего в стране на протяжении всей ее истории.

 

Это обстоятельство существенно отразилось на судьбе религий в России. По мере расширения, мирно или немирно вбирая территории с разным по составу и верованиям населением, российское государство подчиняло их своему фундаментальному укладу, превращая религиозную составляющую жизни в мощный инструмент удержания социального целого в консолидированном состоянии. В итоге сложилась устойчивая традиция адаптации религиозного компонента к державным интересам. Весь спектр религий и их конфессиональных направлений оказался подчинен этатистскому началу, а их духовные интенции постоянно перекрываются вполне мирскими установками со стороны государственной власти.

 

Таким образом, общим суждением о религии в России будет констатация неизбывной огосударствленности присущих ей институтов и практик, как необходимого фактора, органично дополняющего арсенал других крупнокалиберных средств достижения и поддержания целостности огромной страны.

 

Для автора сказанное вовсе не является предметом некоего сетования. Всегда существуют такие данности, которые столь же бессмысленно подвергать критике, как, например,возмущаться погодными аномалиями. Поэтому посыл к дальнейшему рассуждению другой — стремление найти и как-то обозначить приемлемый способ совмещения объективности происходящего в России с субъективным пониманием и наличным бытием человека, живущего в этой — своей — стране.

 

Россия — страна с множеством религиозных направлений.Последние два десятилетия номенклатура только самых крупных из них (по Единому государственному реестру юридических лиц) составляет около 70 наименований. За каждым направлением стоят большие и малые религиозные объединения (организации и группы), совокупно представляющие десятки миллионов верующих.

Масштабы конфессионального присутствия, конечно, различны. Очевидно преобладание христианства. Уже несколько веков заметное место в религиозном спектре страны занимает исламская умма. В своих «нишах» уверенно обретаются последователи буддизма и иудаизма. Среди христианских исповеданий в постсоветское время реанимируется католицизм; быстрыми темпами нарастает присутствие протестантизма, особенно в его поздних разновидностях (адвентизм, евангельское христианство, пятидесятничество и др.).

 

Однако любые исследования религиозной составляющей российской истории прежде всего будут касаться темы христианства православного исповедания. Его длительное доминирующее положение в духовной и социальной жизни России не нуждается в особом подтверждении. Именно русское православие почти целое тысячелетие, за вычетом самого раннего и самого позднего периодов своего существования, было ведущим в установлении вероисповедных ориентиров и духовно-нравственных ценностей (в том числе и в условиях множественности религий народов России).

 

Логично предположить в таком случае, что церковнобогословская среда должна была сформировать четкие однозначные критерии православного мировоззрения и поведения верующих и тем самым преодолеть дохристианское «языческое» наследие, утвердить и удержать устойчивые мистико-сотериологические начала конфессиональной идентичности. Однако категорически утверждать, что православная церковность в России всегда соответствовала этой высокой задаче, было бы опрометчиво. При всех своих несомненных достоинствах она так и не стала образцом бескомпромиссного служения исключительно делу религиозного благочестия.

 

Причины чаще всего связываются с зависимым положением церкви по отношению к государству и продолжительным «застоем» в синодальный период ее истории. Диапазон объяснений такой печальной участи пространен: от сетований на субъективные особенности взаимоотношений высших светских правителей и церковных иерархов, до осторожных догадок об изначально «врожденном» свойстве православной церковности существовать в режиме подчинения мирским властям.