Солоневич – Квантованный человек

В те далёкие времена, когда наша планета была ещё плоской и покоилась на трёх китах, вопрос о том, зачем родился человек, беспокоил мыслителей (которые в большинстве своём не боялись опоздать на обед и жили иногда в совсем неблагоустроенных бочках) ничуть не меньше чем нынешних преуспевающих мэтров науки. Правда, представление о том, что земля плоская не вызывало у обывателя ни малейшего сомнения. Я допускаю, что и тогда нахо­дились скептики, имеющие своё мнение по этому вопросу. Но отсутствие элементарного вос­питания у алчущих зрелищ сограждан позволяло представителям доминирующей парадигмы решить научный спор в свою пользу и доставить удовольствие массам, используя в качестве решающего аргумента костёр, или крест, или, на худой случай, чашу с ядом.

 

И действительно, зачем будоражить умы добропорядочных граждан, если любой дурак может собственноручно пощупать своими собственными руками поверхность родной планеты, и своими собственными глазами увидеть абсолютно плоский, аккуратно ухоженный, прополо­тый и огороженный сплошным забором, милый сердцу личный огород. Покажите мне того учёного, который осмелится утверждать, что мой огород не плоский. В общественной бане такого смельчака попросту тазиками забросают! Да, я знаком со Специальной Теорией Относительности А. Эйнштейна и согласен с пре­образованиями Лоренца. Да, я смотрю телепередачи из космоса и вижу на экране Землю шаро­видной формы. Но мой огород – плоский! А это значит, что все огороды в мире плоские. И, уже само собой разумеется, что сумма плоских огородов может дать только плоскую поверх­ность Земли.

 

И мне наплевать, если это противоречит какой-то там теории или весьма сомни­тельным снимкам, вроде бы сделанным с искусственного спутника. Зато это не противоречит моему жизненному опыту. А изготовить снимки «при современном развитии печатного дела на Западе»… Представим себе ещё одну гипотетическую ситуацию. Допустим, в локомотивном депо, в здании мастерской по ремонту локомотивов некото­рый рабочий по фамилии – ну, пусть – Ньютон, рассуждает так: – Я проработал в этих стенах всю свою жизнь и убедился в одном: расстояние между рельсами неизменно. И это – фундаментальный закон мироздания. На что второй рабочий, по фамилии – допустим – Эйнштейн, возражает: – А ты выгляни, братец, в окно, и получишь возможность убедиться своими глазами, что с приближением к линии горизонта расстояние между рельсами уменьшается до тех пор, пока они не сольются в одну точку. А о том, что происходит с ними дальше – и подумать страшно. Там, за линией горизонта, время должно течь в обратную сторону, материал рельсов должен находиться в состоянии сингулярности. Полнейший коллапс, одним словом. Дорога в никуда. А если и есть в этом мире что-то постоянное, так это – линия горизонта. Но и она для нас недостижима.

 

И первый рабочий, выглянув в окно, к своему ужасу убеждается в правоте своего более просвещённого коллеги. Правда, если бы при этом разговоре присутствовал машинист локомо­тива, то он бы популярно объяснил спорящим сторонам, что нигде, от самых ворот мастерской и до самой Москвы, куда ведёт железнодорожная линия, расстояние между рельсами не изме­няется. И даже за Москвой, на станции Захолустная-товарная, где ему приходилось бывать, время такое же, как и в Москве. И крепость водки такая же, и всё остальное точно такое же, только трубы пониже да дыму пожиже. И никакого коллапса при хорошей закуске не бывает. А вы говорите, что земля – не плоская! Закусывать надо получше, товарищи! Ну, а как быть тем, кто по состоянию здоровья не употребляет даже за чужой счёт? Ведь им-то ясно видно, что земля была плоской только до тех пор, пока человек не поднялся выше своего забора.

 

И то, что она сейчас круглая, тоже временно: завтра она вполне может при­нять вид спирали, в которой сферы различного радиуса вращаются друг относительно друга. И рельсы сходятся в точку только потому, что из окна депо их можно увидеть всего лишь, как искажённую проекцию действительности на наблюдателя. Как хорошо известную художникам «перспективу», которую они используют для придания иллюзии объёма плоской картине. И кто же тогда не прав, если все вокруг правы? Замкнутый круг получается. Физики утверждают, что свет имеет двойственную природу: с одной стороны он ведёт себя как частица материи, а с другой стороны как волна, как колебание какой-то среды. И у нас нет оснований не доверять многократно полученным эмпирическим данным. Представители этой точной науки, проникая в глубины атома, вдруг столкнулись с весьма загадочными явлениями.

 

С одной стороны, эксперименты с макротелами, проводимые в раз­личных частях земного шара, всегда давали один и тот же результат при прочих равных усло­виях. Как говорится, туз – он и в Африке туз. А с другой стороны, при работе с объектами микромира, результаты эксперимента вдруг как-то совсем неожиданно проявили зависимость от наблюдателя, от его ожидания, представления о возможном течении процесса, если не ска­зать – от настроения! Плюс ко всему, такие понятия как причина и следствие можно безболезненно поменять местами. На смену самоуверенным однозначным математическим расчётам пришло робкое поня­тие вероятности наступления события. Как говорят на грузинских рынках: «Два прыбавыт два будэт гдэ-то около пяты». А если настроение у продавца плохое, он скажет: «Будэт дэсят!». Да ещё и сдачу с двадцатки не даст. Похоже, что точная наука вторглась со своим уставом в чужой монастырь. И теперь в срочном порядке надо подгонять устав под существующую реальность.

 

Но при этом нельзя и отменять добытые в поте лица сокровища знаний. Тем более что они дают верные результаты в рамках своей применимости. Законы Ньютона верно служат людям при небольших скоростях (стремящихся к нулю, к состоянию покоя) наблюдателя относительно наблюдаемого объекта. И расстояние между рельсами в Евклидовом пространстве одинаково у противоположных стен лаборатории. А если скорость приблизится к скорости света? Тогда реальность достаточно полно описывается Спе­циальной Теорией Относительности А. Эйнштейна. Правда, при этом возникает ряд пара­доксов, которые можно метафорически сравнить со сходящимися в точку рельсами. И, тем не менее, Вселенная будет выглядеть из окна лаборатории именно так, как это следует из СТО.

 

 

 

Издательство – «Издательские решения» 2018 г. / 59 с.

ISBN 978-5-44-901947-9

 

 

Первая часть. Квант света

Вторая часть. Квантованный человек