Витгенштейн - pro et contra - Философские работы - Голубая и коричневая книги

Л. Витгенштейн - pro et contra - антология

Антология «Л. Витгенштейн: pro et contra» посвящена жизни и философскому творчеству одного из самых известных философов XX в.

Жизнь Людвига Витгенштейна (1889-1951) была то яркой и полной событиями, то тихой, размеренной и почти никому не известной. Выходец из очень богатой еврейской семьи, Витгенштейн тяготился своим происхождением и в конце концов отказался от наследства в пользу семьи. Поистине правы те биографы, которые считают, что он часто сам направлял свою судьбу, пускаясь порой в сомнительные, но всегда оправданные для самого себя предприятия. С началом Первой мировой войны Витгенштейн вступил в армию добровольцем и добился отправки на фронт. Война против русских не мешала ему зачитываться Толстым и Достоевским прямо в окопах. Вероятно, именно тогда в его душе зародилась странная и противоречивая любовь к загадочной стране, лежащей и по ту сторону фронта, и по ту сторону «цивилизованного» мира. Попав в итальянский плен, Витгенштейн отнесся к этому философски и посвятил это время написанию «Логико-философского трактата». И во Вторую мировую войну он посчитал необходимым быть полезным своей стране, устроившись работать «аптечным носильщиком» в военный госпиталь.

Несколько лет Витгенштейн проработал учителем в сельских альпийских школах Австрии, ревностно выполняя свой скромный долг, снискав любовь учеников, но и ненависть начальства. Вернувшись в Вену, Витгенштейн раскрыл себя как художественную натуру. Он участвовал в проектировании дома своей сестры Маргарет, построенного его другом П. Энгельманом в стиле конструктивизма. В то же самое время Витгенштейн работал в мастерской скульптора М. Дроби л я и сделал несколько бюстов.

После недолгого, но тесного общения с представителями Венского кружка Витгенштейн разочаровался в родной Австрии и переехал в 1929 г. в Кембридж. Последующая жизнь протекала в основном в тихом и спокойном университетском городе. Витгенштейн натурализовался в Англии, приняв британское подданство. Подобный факт позволил авторам «Оксфордского словаря философии» определить Витгенштейна как «британского философа австрийского происхождения». Став англичанином по паспорту, Витгенштейн в своей внутренней жизни остался человеком, зачастую чувствующим себя чужим повсюду, наподобие «лишних» людей русской классической литературы, которую он очень любил. Его порой охватывала «охота к перемене мест». Он испытывал желание покинуть Вену и Кембридж, отправиться в Альпы, Норвегию, Россию...

Опубликованные дневники и заметки философа свидетельствуют, что он постоянно ставил перед собой мировые, экзистенциальные вопросы. Он непрерывно искал себя и свой путь. Такая внутренняя жизнь проходила в атмосфере нервозности, среди всплесков самомнения, жажды смирения, неуверенности в себе вплоть до развития комплекса неполноценности и чувства вины. Напрасно упрекать Витгенштейна в том, что он при жизни опубликовал только «Логико-философский трактат» да одну педагогическую работу. Это было твердое решение автора, его личный выбор — не печатать ничего из того, в чем он мог сомневаться. Витгенштейн был человеком долга и ответственности, подходя порой чрезмерно строго к самому себе и вовсе не считая себя гениальным. Поэтому лишь студенты и друзья знали, кто такой «поздний» Витгенштейн до посмертного опубликования его сочинений.

Л. Витгенштейн: pro et contra, антология

2-е изд.

(Русский Путь)

Сост., вступ. статья, примеч., науч. ред. С. В. Никоненко

СПб.: РХГА, 2019. — 1055 с.

ISBN 978-5-88812-840-4

Л. Витгенштейн: pro et contra, антология - Содержание

От издателя

С. В. Никоненко - «Витгенштейн в России» или «русский Витгенштейн»?

I. ВИТГЕНШТЕЙН И РОССИЯ

В. П. Руднев - Божественный Людвиг (Жизнь Витгенштейна)
В. В. Васильев - Москва и Витгенштейн
B. В. Бирюков, Л. Г. Бирюкова - Людвиг Витгенштейн и Софья Александровна Яновская. «Кембриджский гений» знакомится с советскими математиками 30-х годов
Т. А. Федяева - Витгенштейн и Россия <Фрагменты>
C. В. Никоненко - К вопросу об идеализме Л. Витгенштейна: осмысление российской философской критики 1950-1980-х годов
А. И. Бродский - Власть языка: П. А. Флоренский и лингвистическая философия XX в.
Т. В. Левина - Трансцендентное как непереводимое: метафизический реализм Людвига Витгенштейна и Павла Флоренского
К. А. Родин - Этика Л. Витгенштейна в контексте постметафизики "Логико-философского трактата"

II. ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКИЕ ОБОБЩЕНИЯ ТВОРЧЕСТВА ВИТГЕНШТЕЙНА

М. С. Козлова - Витгенштейн: особый подход к философии (к проблеме бессмысленности философских фраз)
А. С. Богомолов - Английская буржуазная философия XX века <Фрагменты>
A. Ф. Грязнов - Аналитическая философия <Фрагменты>
B. В. Бибихин - Витгенштейн: смена аспекта <Фрагменты>
A. С. Колесников - История современной зарубежной философии: Компаративистский подход <Фрагмент>
Рассел и Витгенштейн: проблемы философского взаимовлияния
Б. В. Марков - Знаки бытия <Фрагменты>
B. П. Руднев - О недостоверности (против Витгенштейна)
C. Б. Никоненко - Аналитическая философия. Основные концепции <Фрагменты>
В. А. Суровцев - Автономия логики: Источники, генезис и система философии раннего Витгенштейна
М. Е. Соболева - Философия языка Л. Витгенштейна

III. ЛОГИКА И МАТЕМАТИКА ВИТГЕНШТЕЙНА

В. Ф. Асмус - "Логико-философский трактат" Л. Витгенштейна

Е. Д. Смирнова - "Строительные леса" мира и логика (логико-семантический анализ "Логико-философского трактата" Витгенштейна)
Е. Г. Драгалина-Черная - Фобия логического пространства: Витгенштейн об отрицании и противоречии
Логика запрещенных цветов
Е. Н. Лисанюк - Аргументация и следование правилу
С. В. Данько - Логика, смысл и ценность в перформативном измерении «Логико-философского трактата» Л. Витгенштейна
О. А. Назарова - Логический позитивизм и «Трактат» Витгенштейна
В. А. Суровцев - «Важная бессмыслица»: Ф. П. Рамсей и практическая философия Л. Витгенштейна
Л. Витгенштейн об экстенсиональных функциях Ф. П. Рамсея
В. М. Розин - Логика и методология: От «Аналитик» Аристотеля к «Логико-философскому трактату» Л. Витгенштейна <Фрагменты>
3. А. Сокулер - Людвиг Витгенштейн и его место в философии XX в.... (Витгенштейновская философия математики) <Фрагмент>

IV. ЭПИСТЕМОЛОГИЯ, МЕТАФИЗИКА И ФИЛОСОФИЯ ЯЗЫКА ВИТГЕНШТЕЙНА

М. С. Козлова - Идея «языковых игр»
И. С. Нарский - Современный позитивизм <Фрагмент>
В. В. Бибихин - Витгенштейн. Лекции 12-13
А. Ф. Грязнов - Язык и деятельность: Критический анализ витгенштейнианства <Фрагмент>
Н. С. Юлина - Головоломки проблемы сознания. Деннет и критика <Фрагменты>
Е. И. Чубукова - Язык и коммуникация: генезис и тенденции исследования проблемы в западной философии <Фрагменты>
Е. И. Беляев - Людвиг Витгенштейн: обновление философии <Фрагменты>
М.А. Киссель - Судьба старой дилеммы <Фрагмент>
3. А. Сокулер - Людвиг Витгенштейн и его место в философии XX в. <Фрагменты>
Б. В. Марков - Философия языка и коммуникации. Человек в мире звуков и образов <Фрагменты>
С. В. Никоненко - Реальность, символы и анализ. Философия по ту сторону постмодернизма <Фрагменты>
Р. В. Светлов - До Витгенштейна ли Дамаскию?
Т. В. Левина - Мир sub specie aeternitatis: о платонизме Витгенштейна
С. Л. Катречко - Вещная онтология Аристотеля vs. событийная онтология «Трактата»
A. А. Аксёнова - Понятие объекта у Фреге, Гуссерля и Витгенштейна
Е. В. Дзюба - О видах и структуре категорий
С. М. Левин - Жуки Витгенштейна против философского зомби Чалмерса
B. А. Ладов - Был ли поздний Витгенштейн конвенционалистом?
Дискуссия об индивидуальном языке: лингвист против философа
A. Е. Сериков - Проблема следования правилу у Витгенштейна

V. ЭТИКА, ЭСТЕТИКА, РЕЛИГИЯ, ФИЛОСОФИЯ ПОЛИТИКИ И ПРАВА ВИТГЕНШТЕЙНА

B. Ю. Перов - Этические мысли Витгенштейна: истоки, проблемы и достижения
С. В. Данько - Этика, предрассудки и сверхъестественное в свете идей Л. Витгенштейна
О. Ю. Гончарко, Д. Н. Гончарко - Этика и/или логика в «Трактате» Л. Витгенштейна?
Д. Ю. Дорофеев - Эстетика образа Людвига Витгенштейна
М. Д. Мирошниченко - Звук, предмет, проекция: Витгенштейн и понимание музыки
Я. Я. Вейш - Аналитическая философия и религиозная апологетика. Учение Л. Витгенштейна и «игра религиозного языка» <Фрагменты>
И. Ф. Михайлов - Витгенштейн и проблема мистического опыта
С. М. Бардина - Всегда ли социолог — критик, а критик — социолог? Концептуализация исследовательской критики в витгенштейнианской теории
Нарушение социального функционирования психически больного: интерпретация с позиций феноменологии и витгенштейнианской теории социального действия
С. Н. Касаткин - Проблема следования правилу: Харт и Витгенштейн
А. Б. Дидикин - Людвиг Витгенштейн и теория юридического языка
Т. А. Орлова - Аналитическая традиция в структуре современной политической философии <Фрагменты>

Примечания

Как согласовывается с задачей философии то, что логика должна заботиться о себе сама? Если, например, мы спросим: «имеет ли такой-то факт субъектно-предикатную форму», мы должны, конечно, знать, что мы подразумеваем под «субъектно-предикатной формой». Мы должны знать, существует ли вообще такая форма. Как мы можем знать это? «Из знаков». Но как? Мы ведь не имеем каких-либо знаков этой формы. Правда, мы можем сказать: у нас есть знаки, которые ведут себя как знаки субъектно-предикатной формы, но доказывает ли это, что факты этой формы действительно должны существовать?

А именно: когда эти знаки являются полностью проанализированными? И здесь вновь возникает вопрос: существует ли такой полный анализ? А если нет: что тогда представляет собой задача философии?!!? Итак, мы можем спросить себя: Существует ли субъектно-предикатная форма? Существует ли реляционная форма? Существуют ли вообще какие-либо формы, о которых всегда говорили Рассел и я? (Рассел сказал бы: «Да! Ведь это очевидно». Ха\) Итак: если всё, что необходимо показать, показывается субъектно-предикатным предложением и т.д., цель философии отлична от той, что я изначально предполагал. Но если это не так, тогда то, чего недостаёт, должно быть показано посредством некоторого вида опыта, а это, я считаю, исключено.

Витгенштейн Людвиг - Дневники 1914—1916

Под общей редакцией В. А. Суровцева

М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2015. 400 с.

ISBN 978-5-88373-124-1

Витгенштейн Людвиг - Дневники 1914—1916 - Содержание

Суровцев В. А. Ранний Витгенштейн: О материалах к логико-философскому трактату

ДНЕВНИКИ 1914-1916 (перевод В. А. Суровцева)

ПРИЛОЖЕНИЯ

Заметки по логике (1913) (перевод В. А. Суровцева)
Заметки, продиктованные Дж. Э. Муру (апрель 1914) (перевод В. А. Суровцева)
Из писем Витгенштейна к Расселу (1912-1922) (перевод В. А. Суровцева)
Комментарии

ДОПОЛНЕНИЕ 1

Тайные дневники 1914— 1916 гг. (перевод И. А. Эннс и В. А. Суровцева)
Комментарии
Из «Прототрактата» (перевод В. А. Суровцева)
Комментарии
Из писем Витгенштейна к Л. Фиккеру (перевод И. А. Эннс)
Некоторые замечания о логической форме (1929) (перевод В. А. Суровцева)
Лекция об этике (1929 или 1930) (перевод А. Ф. Грязнова)

ДОПОЛНЕНИЕ 2

ГОЛДСТЕЙНЛ. Экзамен Витгенштейна на Ph.D. Воссоздание события (перевод В. В. Целшцева)
ГОЛДСТЕЙНЛ. В какой степени оригинален «Логико-философский трактата»? (перевод В. А. Суровцев)

«Я мыслю, следовательно, существую».

Понадобилось несколько столетий, на протяжении которых европейские философы, вдохновленные знаменитой максимой Декарта, изучали сознание, разум, рацио, чтобы родилась новая формулировка, предложившая иную парадигму вместо обветшавшей картезианской.

«Я говорю, следовательно, существую».

Низвержение с высот, грубая проза, сугубая прагматика... Впрочем, таковой, после засилья средневековой схоластики, наверняка воспринималась и максима Декарта. Новая эпоха, новая культура, уже осемененная позитивизмом, фрейдизмом и начатками структурализма, требовала новой методологии. И наиболее остро эту потребность эпохи ощутил Людвиг Витгенштейн.

Мысли, которые я публикую ниже, суть итог философских размышлений, занимавших меня минувшие шестнадцать лет. Они касаются многих предметов: понятий значения, понимания, суждения, логики, оснований математики, состояний сознания и прочего. Я записывал эти мысли как замечания, короткими абзацами, из которых иногда выстраивались довольно длинные цепочки, посвященные конкретной теме, а порой налицо внезапные изменения и резкие переходы к другим темам. Моим намерением изначально было собрать мысли воедино в книге, форму которой я представлял по-разному в разное время. Но важна не форма, а тот факт, что мысли должны переходить от предмета к предмету в естественном порядке и последовательно.

После нескольких неудачных попыток объединить итог размышлений в целое я понял, что никогда не добьюсь успеха. Мне никогда не написать что-либо лучше философских замечаний; мои мысли быстро теряют нить, если пытаться сосредоточиться на каком-то единственном предмете, вопреки естественным предпочтениям. И это, конечно, связано с самой природой исследований. Ведь последняя заставляет нас блуждать по просторам мышления во всех направлениях и крест-накрест. Философские замечания в этой книге суть считанное число набросков, сделанных мною во время этих долгих и путаных блужданий.

Людвиг Витгенштейн - Философские исследования

Философия - Neoclassic

Москва: Издательство ACT, 2018 г. — 352 с.

ISBN 978-5-17-107308-4

Людвиг Витгенштейн - Философские исследования - Содержание

Язык играет человеком, или Реальность Витгенштейна. Л. Добросельский

ФИЛОСОФСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

От редакторов двуязычного немецко-английского издания 1958 г.
Предисловие
Часть I
Часть II
ПРИМЕЧАНИЯ. Л. Добросельский

Витгенштейн - Логико-философский трактат

Логико-философский трактат» г-на Витгенштейна, вне зависимости от того, раскрывает он или нет истинную суть того, о чем говорит, является важнейшим философским текстом, по самому своему размаху и по глубине изложения.

Отталкиваясь от принципов символизма и связей, необходимо существующих между словами и объектами в любом языке, он распространяет свой анализ на различные области традиционной философии и показывает, каким образом в каждом случае возникают традиционные рассуждения и традиционные проблемы в этих областях, проистекающие из непонимания принципов символизма и некорректного употребления языка.

Прежде всего затрагивается логическая структура суждений и природа логического взаимодействия.

Затем мы последовательно переходим к теории познания, законам физики, этики и, наконец, к мистическому (das Mystische).

Чтобы понять книгу г-на Витгенштейна, нужно отдавать себе отчет в том, какими именно проблемами он озабочен. В той части исследования, которая затрагивает символизм, он изучает условия, необходимые для обретения логически совершенного языка.

Людвиг Витгенштейн - Логико-философский трактат

Философия - Neoclassic

Москва: Издательство ACT, 2019 г. — 160 с.

ISBN 978-5-17-096330-0

Людвиг Витгенштейн - Логико-философский трактат - Содержание

Предисловие

Резюме

Приложения

Предисловие Б. Рассела к 1-му английскому изданию «Логико-философского трактата»
О принципах перевода
Структура текста

Примечания

Людвиг Витгенштейн (1889-1951) — один из наиболее оригинальных и глубоких мыслителей нашего века, труды, учение которого бесспорно принадлежат к числу высочайших достижений мировой культуры и оказывают колоссальное влияние на проблематику и стиль философствования XX века. Своеобразие его взглядов объясняется не только ярко выраженной индивидуальностью характера, склада ума философа, но — в немалой степени — и влиянием на него заметно различающихся культурных традиций. Его родиной и духовным «домом» была Австрия. Ее богатую, самобытную культуру Витгенштейн впитал в себя с детства.

В его жизнь рано вошла и заняла в ней важное место музыка. Он хорошо знал немецкую и отечественную прозу, поэзию, высоко ценил в литературе истинно австрийское начало. Неотъемлемой частью его духовного мира стали также мотивы русской культуры: произведения Л.Толстого, Достоевского. Еще в юности он соприкоснулся с европейской (прежде всего немецкой) философской мыслью. Первой книгой по философии, прочитанной им по совету сестры, был труд Шопенгауэря Мир как воля и представление. Позднее в круг его чтения войдут произведения Ницше, Кьеркегора, Джемса, Шпенглера и др. Наиболее почитаемыми станут для него имена Платона, Августина, Канта. Формирование же и деятельность Витгенштейна как профессионального философа оказались тесно связанными с Англией, Кембриджем, где он учился в 1912—1914 годах, а с 1929 года с некоторыми перерывами жил и работал.

Витгенштейн Людвиг - Философские работы

Часть I. Пер. с нем.

Составл., вступ. статья,

примеч. М. С. Козловой.

Перевод М. С. Козловой и Ю. А. Асеева

М.: Издательство «Гнозис, 1994. 612 с.

ISBN 5-7333-0485-6

Часть II. Пер. с нем.

Вступ. статья М. С. Козловой

Перевод М. С. Козловой и Ю. А. Асеева

М.: Издательство «Гнозис», 1994.

ISBN 5-7333-0468-5

Витгенштейн Людвиг - Философские работы - Содержание - Том 1

M. Козлова. Философские искания Л. Витггенштейна
Логико-философский трактат (1921)
Философские исследования (1953)
О достоверности
Культура и ценность

Примечания и комментарии

Витгенштейн Людвиг - Философские работы - Содержание - Том 2

Μ. Козлова. Проблемы оснований математики (К публикации заметок Л. Витгенштейна)
Замечания по основаниям математики

Примечания

Витгенштейн - Голубая и коричневая книги

Витгенштейн диктовал «Голубую книгу» (хотя сам он её так не называл) группе кембриджских студентов в течение семестра 1933/1934 гг, а затем распечатал копии на ротаторе. «Коричневую книгу» он диктовал двум своим ученикам (Фрэнсису Скиннеру и Алис Эмброуз) в течение 1934-1935 гг . У Витгенштейна хранилось лишь три машинописных копии, сделанные с этих записей, — он показывал их только очень близким друзьям и ученикам.

Однако люди, которые брали их на некоторое время, делали собственные копии, и таким образом тексты получили распространение. Если бы Витгенштейн дал название надиктованным им записям, то они могли бы получить заголовок «Философские заметки» или «Философские исследования». Но случилось так, что первая часть ходила в голубых обложках, а вторая — в коричневых. С тех пор их так и называли — «Голубая книга» и «Коричневая книга».

Оценивая философию позднего Витгенштейна, воспользуемся мнением известного американского философа Р. Рорти: Академическая философия в наши дни находится в таком же отношении к Витгенштейну, как интеллектуальная жизнь в Германии в первые десятилетия прошлого века находилась к Канту. Кант изменил всё» но никто не был уверен, что именно он сказал; никто не был уверен, что в Канте принимать всерьёз, а что игнорировать. В те дни в Германии мыслить серьёзно значило либо отсортировывать и выбирать из Канта, либо найти некоторый способ повернуться к нему спиной. В аналогичной ситуации философы находятся теперь, спустя двадцать лет после публикации Философских исследований.

Людвиг Витгенштейн - Голубая и коричневая книги: предварительные материалы к «Философским исследованиям»

пер. с англ. В. А. Суровцева, В. В. Иткина

Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2008. 256 с.

(Пути философии)

ISBN 978-5-379-00465-1

Людвиг Витгенштейн - Голубая и коричневая книги: предварительные материалы к «Философским исследованиям» - Содержание

В. А. Суровцев, В. В. Иткин. «Голубая и коричневая книги» в россии

Р. Рис. Предисловие к первому английскому изданию

Людвиг Витгенштейн

Голубая книга
Коричневая книга

Указатель

Так называемая "Голубая книга" Витгенштейна относится к очень непростому жанру "подготовительных материалов" (в данном случае к "Философским исследованиям"). Витгенштейн диктовал "Голубую книгу" машинистке, то есть данный текст является чем-то средним между устной речью и письменной. Витгенштейн буквально думал вслух (как он обычно и читал свои лекции).

К тому же нельзя не принимать во внимание, что хотя Витгенштейн хорошо знал английский еще с детства, это был не родной язык и, если его произведения, написанные по-немецки, считаются кроме всего прочего классикой философского стиля, то к текстам, подобным "Голубой книге", следует подходить иначе. Можно сказать, что в ней формируется то, что называется стилем позднего Витгенштейна: вопросы, которые остаются без ответа; парадоксальные параболы; неожиданные метафоры; характерная притчеобразность.

Людвиг Витгенштейн - Голубая книга

Москва: Дом интеллектуальной книги, 1999. — 128 с.

ISBN 5-7333-0232-1

Людвиг Витгенштейн - Голубая книга

Что такое значение слова? Попробуем подступиться к этому вопросу, задав сначала другой: что такое объяснение значения слова; как выглядит объяснение значения слова? Способ, при помощи которого этот вопрос поможет нам, будет аналогичен тому способу, при котором вопрос "Как мы измеряем длину?" помог бы нам понять проблему того, "Что такое длина?"

Вопросы "Что такое длина?", "Что такое значение?", "Что такое число два?" и т. д. вызывают в нас ментальную судорогу. Мы чувствуем, что не можем ни на что указать в ответ на этот вопрос и, в то же время, — что должны на что-то указать. (Мы оказываемся перед лицом одного из величайших источников философского замешательства: существительное заставляет нас искать предмет, который соответствовал бы ему). Спрашивая сначала: "Что такое объяснение значения?", — мы получаем два преимущества. В некотором смысле вопрос "Что такое значение?" переносится таким способом с небес на землю. Ибо несомненно, чтобы понять значение "значения", вы должны будете также понять значение "объяснения значения". Приблизительно это звучит так: "Давайте зададимся вопросом, что такое объяснение значения, ибо то, что оно объясняет и есть значение". Изучение грамматики выражения "объяснение значения" научит нас чему-либо, что относится к грамматике слова "значение", и приведет нас к попытке поискать вокруг себя некоторый объект, который мы могли бы назвать "значением".

Когда у нас допытываются: понимаем ли мы слово "помню" и т. д.? существует на самом деле разница между этим случаем и чисто словесным выражением, стоящим за ним? — наши мысли движутся в направлении непосредственного окружения образа, который мы видим, или выражения, которое мы употребляем. У меня возник образ совместного обеда в Холле с Т. Если меня спросят, является ли этот образ образом памяти, я скажу "Конечно", и мои мысли начнут двигаться по направлению к той тропинке, откуда начал движение этот образ.

Я помню, кто сидел перед нами, о чем мы разговаривали, что я об этом думал, что произошло с Т. после этого и т. д. и т. д. Представим себе две разных игры, которые обе играются шахматистами на шахматной доске. Начальные позиции у обоих одинаковые. Одна из игр всегда играется красными и зелеными фигурами, а другая черными и белыми. Два человека начинают играть, они располагают шахматной доской с красными и зелеными фигурами. Кто-то спрашивает их: "Вы знаете, в какую игру вы собираетесь играть?"

Августин, описывая то, как его обучали языку, рассказывает, что его учили говорить посредством заучивания названия предметов. Ясно, что, кто бы ни говорил такое, он подразумевает способ, при помощи которого ребенок обучается таким словам, как "человек", "сахар", "стол" и т. д. Конечно же, он не думает в первую очередь о таких словах, как "не", "но", "может быть".

Представим себе человека, который описывает шахматную игру, ничего не говоря ни о том, что существуют шахматные фигуры, ни о том, каким образом они ходят. Его описание игры как естественного явления будет в этом случае неполным. С другой стороны, мы можем сказать, что он полно описал более простую игру. В этом смысле мы можем сказать, что Августиново описание обучения языку было правильным по отношению к более простому языку, чем наш. Представим себе такой язык: —

1) Его функция это обеспечение коммуникации строителя А и его подручного В. В должен подавать А строительные камни. Это блоки, кирпичи, балки, колонны. Соответственно язык состоит из слов "блок", "кирпич", "балка", "колонна". А выкрикивает одно из этих слов, на что В приносит камень определенного типа. Представим себе общество, в котором это единственная языковая система. Ребенок обучается этому языку у взрослых посредством тренировки в его употреблении. Я употребляю слово "тренировка" аналогично тому, как оно употребляется тогда, когда мы говорим, что дрессируем животных с тем, чтобы они могли совершать различные дейст- наказания и тому подобного. Часть этой тренировки заключается в том, что мы показываем на строительный камень, направляем внимание ребенка на него и произносим соответствующее слово.

Людвиг Витгенштейн - Коричневая книга

Москва: Дом интеллектуальной книги, 1999. — 160 с.

ISBN 5-7333-0212-7

Людвиг Витгенштейн - Коричневая книга – Содержание

I-II

Эту книгу, пожалуй, поймет лишь тот, кому однажды уже приходили мысли, выраженные в ней, или хотя бы подобные им мысли. Стало быть, эта книга никакой не учебник. Ее цель была бы достигнута, если хотя бы один из тех, кто прочтет ее с пониманием, получит удовольствие.

Книга обращается к философским проблемам и показывает — как я полагаю, — что постановка этих проблем покоится на непонимании нашего языка. Весь Смысл книги можно охватить приблизительно такими словами: то, что вообще можно сказать, можно сказать ясно, а о том, о чем нельзя говорить, должно хранить молчание.

Стало быть, книга проводит границу мышлению, или, скорее, не мышлению, а проявлению мыслей. Ибо, чтобы провести границу мышлению, мы должны были бы быть в состоянии мыслить по обе стороны этой границы (мы должны были бы, тем самым, быть в состоянии мыслить о том, о чем мыслить нельзя).