Владимир Соловьев - Оправдание добра

В метафизике Соловьева присутствует двойной ряд идей: с одной стороны над всеми построениями в метафизике у него доминирует учение об Абсолюте как «всеединстве», о порождении Абсолютом своего «другого», – и здесь Соловьев вдохновляется покорившими его с юности учениями Спинозы и Шеллинга.

С др. стороны, очень рано центральным понятием его системы становится доктрина Богочеловечества, т.е. чисто христианское учение (в своеобразной его редакции).

Встреча этих разных концепций впервые получает выражение в «чтениях о Богочеловечестве», оставаясь уже до конца решающей установкой у Соловьева. Эта коренная двойственность в метафизике Соловьева остается непримиренной. Мотивы пантеизма, сильно звучащие в его учении о «всеединстве», стоят рядом с философской дедукцией Троичного догмата...

Абсолютное, по Соловьеву, «безусловно сущее... есть то, что познается во всяком познании». «Всякое познание держится непознаваемым... всякая действительность сводится к безусловной действительности». В этом чисто платоновском определении пути к Абсолютному Соловьев видит в Абсолютном последнюю основу всякого бытия – Абсолютное здесь не отделено от космоса, оно усматривается нами «сквозь» мир – оно есть Единое и в то же время в нем заключено «все».

Абсолют есть, т.о., «Всеединое», – и в этой метафизической рамке Абсолют и космос соотносительны друг другу, т.е. «единосущны». Поэтому всюду и везде, читаем мы в «Философских началах...», – «глубже всякого определенного чувства, представления и воли лежит в нас непосредственное ощущение абсолютной действительности».

Владимир Соловьев - Оправдание добра

М.: Институт русской цивилизации, Алгоритм, 2012. — 656 с.

ISBN 978-5-4261-0002-2

Владимир Соловьев - Оправдание добра - Содержание

Предисловие

Краткое содержание
Предисловие ко второму изданию
Предисловие к первому изданию
Нравственный смысл жизни в его предварительном понятии
ВВЕДЕНИЕ. Нравственная философия как самостоятельная наука

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ДОБРО В ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ

Глава первая. Первичные данные нравственности
Глава вторая. Аскетическое начало в нравственности
Глава третья. Жалость и альтруизм
Глава четвертая. Религиозное начало в нравственности
Глава пятая. О добродетелях
Глава шестая. Мнимые начала практической философии

ЧАСТЬ ВТОРАЯ ДОБРО ОТ БОГА

Глава седьмая. Единство нравственных основ
Глава восьмая. Безусловное начало нравственности
Глава девятая. Действительность нравственного порядка

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ДОБРО ЧЕРЕЗ ИСТОРИЮ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Глава десятая. Личность и общество
Глава одиннадцатая. Историческое развитие лично-общественного сознания в его главных эпохах
Глава двенадцатая. Отвлеченный субъективизм в нравственности
Глава тринадцатая. Нравственная норма общественности
Глава четырнадцатая. Национальный вопрос с нравственной точки зрения
Глава пятнадцатая. Уголовный вопрос с нравственной точки зрения
Глава шестнадцатая. Экономический вопрос с нравственной точки зрения
Глава семнадцатая. Нравственность и право
Глава восемнадцатая. Смысл войны
Глава девятнадцатая. Нравственная организация человечества в ее целом

Заключение. Нравственный смысл жизни в его окончательном определении и переход к теоретической философии.

Примечания

Владимир Соловьев - Оправдание добра - Добро в человеческой природе

I. Чувство стыда (первоначально – половой стыдливости) как естественный корень человеческой нравственности. Действительное бесстыдство всех животных и мнимое бесстыдство некоторых диких народов: последнее касается различия внешних отношений, а не самого чувства. – Ошибочное указание Дарвина на фаллизм

II. Противодействие духовного начала материальной природе, выражающееся непосредственно в стыде и развивающее ся в аскетизме, вызывается не этою природой самою по себе, а захватом со стороны ее низшей жизни, стремящейся сделать разумное существо человека страдательным орудием, или же бесполезным придатком слепого физического процесса. – Осмысливая факт стыда, разум логически выводит из него необходимую, всеобщую и нравственно-обязательную норму: стихийная жизнь в человеке должна быть подчинена духовной

III. Нравственное понятие о духе и плоти. – Плоть как животность или неразумность, возбужденная и выходящая из своего существенного определения, служит материею, или скрытою (потенциальною) основой духовной жизни. – Реальное значение борьбы между духом и плотью.

IV. Три главные момента в борьбе духа с плотью: 1) внутреннее саморазличение духа от плоти; 2) действительное отстаивание духом своей независимости; 3) явное преобладание духа над плотью, или упразднение дурного плотского начала. Практическое значение второго момента, которым обусловлены определенные и обязательные нравственные требования, и прежде всего требование самообладания

V. Предварительные аскетические задачи: приобретение разумною волей способности управлять дыханием и сном

VI. Аскетические требования относительно функций питания и размножения. – Недоразумение в вопросе о половых отношениях. – Христианский взгляд на дело.

VII. Различные области борьбы духа с плотью. – Психологический захват дурного начала в трех моментах: помысла, воображения, пленения. – Соответствующие аскетические правила, чтобы дурное душевное состояние не перешло в страсть и порок: «разбивание вавилонских младенцев о камень»; отвлекающее размышление; восстановляющий нравственный поступок.

VIII. Аскетизм, или возведенное в принцип воздержание, есть несомненный элемент добра. – Когда этот добрый элемент принимается сам по себе за целое и безусловное добро, является злой аскетизм по первообразу диавола, который совсем не ест, не пьет, не спит и пребывает в безбрачии. – Если злой или безжалостный аскет, как подражатель диавола, не может быть нравственно одобрен, то, значит, самый принцип аскетизма имеет нравственное значение, или выражает добро, только условно, именно под условием своего соединения с принципом альтруизма, коренящимся в жалости.

Категории:

Благодарю сайт за публикацию: