История евреев
Написание работы, призванной охватить более двух тысяч лет истории евреев в России, в начале третьего тысячелетия по христианскому летосчислению выглядит предприятием отчаянно смелым, если не лишенным исторической логики. «Россия» не существовала в древнее время ни как политическое явление, ни как территория, где господствовала бы «русская» культурно-религиозная общность.
Пространство, где развивались сюжеты еврейской истории, стало «русским» и является им до сих пор прежде всего в результате военной экспансии сравнительно молодой славянской державы на территории, расположенные к югу, востоку и западу от нее. В 2000 г., спустя почти десятилетие после распада Советской империи, британский историк Питер Невилл в предисловии к своей работе писал о России: «Россия имеет особые географические характеристики. Одна из них — это отсутствие значительных природных барьеров <...> — явление, открывавшее центр страны для вторжений кочевников с востока».
Нет сомнений, что это отсутствие четких физических границ существенно не только для истории России в целом — оно также определило место еврейской истории в контексте истории русской. «Россия» приходила к евреям, и евреи приходили в «Россию», но на протяжении долгого времени те, кто однажды стали считаться русскими евреями, селились за пределами этого государства. Последним историком, пытавшимся охватить в одной работе всю историю евреев на пространстве Российской империи (если не брать в расчет труды, которые не были закончены, и произведения, в которых описываются лишь некоторые исторические эпохи), был Семен Дубнов.
Его сочинение, созданное накануне Первой мировой войны — в период, когда территория Российского государства достигла максимальных размеров, — вышло в США в 1916 г. под названием «History of the Jews in Russia and Poland». Исраэль Фридлендер, осуществивший перевод книги на английский язык с русского оригинала (который так никогда и не увидел свет), писал о ней: «Настоящая работа может в полной мере считаться первым всеобъемлющим и систематическим исследованием по истории русско-польского еврейства». Верный своей историографической системе, Дубнов разделил этот труд (в котором он в значительной степени опирался на части своей трехтомной «Истории евреев») на разделы, посвященные трем эпохам: 1) 26-страничный (!) раздел, начинающийся описанием истории евреев в Северном Причерноморье в эллинистическую эпоху и заканчивающийся историей евреев в Московском государстве начала XVI в.; 2) главы, посвященные истории евреев в Польско-Литовском государстве, начиная со времени Крестовых походов и до первого раздела Польши в 1772 г.; 3) история евреев в Российской империи 1772—1914 гг. Часть первого тома, а также второй и третий тома книги посвящены тому, что произошло с евреями на территории, находившейся под властью царской России, со времени разделов Польши во второй половине XVIII в. и до Первой мировой войны. Прошло уже более 90 лет с того момента, когда работа большого русско-еврейского историка увидела свет на английском языке. После выхода трехтомника Дубнова работы, охватывающие все периоды истории евреев России, больше не издавались.
Три тома настоящего издания, первый том которого был полностью посвящен истории евреев с древнего времени до первого раздела Польши в 1772 г. и увидел свет в 2009 г., представляют читателям совершенно иной вариант изложения, нежели Дубнов. Итоговая монография по истории российского еврейства, выходящая в свет в XXI столетии, должна отличаться от новаторского для своего времени сочинения Дубнова в трех аспектах. Во-первых, к истории евреев России добавились две эпохи: советское время (1918—1991) и почти двадцатилетний период после распада Советского Союза.
Оба этих исторических периода — принципиально отличающиеся от дореволюционной эпохи — требуют исследования, описания и анализа как в контексте русско-еврейской истории вообще, так и с учетом особых характерных для них историко-политических реалий. Во- вторых, за годы, прошедшие с того момента, когда Дубнов писал свои исторические работы (а основа значительной части его сочинений, по сути, закладывалась еще в начале 90-х годов XIX в.), и в особенности в постсоветское время коренным образом изменилось положение исторической науки: археологические находки, обнаруженные и исследованные еще в советскую эпоху, стали существенным дополнением к относительно немногочисленным источникам сведений о ранних еврейских общинах в Северном Причерноморье,
История еврейского народа в России - Том 2 - От разделов Польши до падения Российской империи
Под ред. И. Лурье
М.: Мосты культуры - Гешарим, 2012. — 534 с.
ISBN 978-5-93273-348-9
Лурье Илья - История еврейского народа в России - Том 2 - От разделов Польши до падения Российской империи - Содержание
- Илья Лурье. Предисловие
- Исраэль Барталь. Между имперской историей и национальной историграфией
Часть 1. Российское государство и еврейское общество
- 1.1. Джон Клиер. Развитие законодательства о евреях в Российской империи (1772-1881)
- 1.2. Хайнц-Дитрих Лёве. От «исправления» к дискриминации: Новые тенденции в государственной политике по отношению к евреям (1881-1914)
- 1.3. Йоханан Петровский-Штерн. Евреи и армия: социально-культурные аспекты
- 1. 4. Дмитрий Эльяшевич. Правительственная цензура еврейских изданий в Российской империи
Часть 2. Внутренняя жизнь Российского еврейства
- 2.1. Давид Асаф и Гади Сагив. Хасидизм в царской России: исторические и социальные аспекты
- 2.2. Уриэль Гельман. Ученая элита литовского еврейства: идеалы и действительность
- 2.3. Мордехай Залкин. Еврейское Просвещение в Российской империи
- 2.4. Ивонн Клайнман. Еврейское общество за пределами черты оседлости
- 2.5. Максим Гаммал. Караимы в Российской империи
- 2.6. Зеев Левин. Евреи Бухары под властью России в 1864—1917 гг.
Часть 3. Демографические и гендерные аспекты
- 3.1. Шай Ран Фриз. Еврейская семья в России
- 3.2. Шауль Штампфер. Евреи в царской России в конце XIX в.: демографические аспекты
Часть 4. Идеология и политика
- 4.1. Йоси Гольдштейн. Развитие сионистского движения в России в 1881-1917 гг.
- 4.2. Йонатан Френкель. Еврейский социализм и Бунд в России
- 4.3. Кристоф Гассеншмидт. Еврейская либеральная политика
- 4.4. Олег Будницкий . Евреи в российских политических движениях
- 4.5. Владимир Левин, Илья Лурье. Формирование еврейской ортодоксальной политики
Часть 5. Литература и искусство
- 5.1. Авраам Новерштерн. Расцвет современной литературы на идише
- 5.2. Исраэль Барталь. Наследие и бунт: Литература на иврите в Российской империи
- 5.3 Владимир Хазан. Русско-еврейская литература XIX в
- 5.4. Григорий (Гиллель) Казовский. Искусство, музыка и театр в национальной культуре российского еврейства
- Об авторах
История еврейского народа в России - Том 2 - От разделов Польши до падения Российской империи - Российское государство и еврейское общество
Когда после разделов Польши 1772, 1793 и 1795 гг. польские евреи стали российскими подданными, законодатели столкнулись с правовой terra incognita, поскольку согласно декрету 1744 г. евреям было запрещено даже временное пребывание в Российской империи. Правительство Екатерины II (1729—1796, императрица с 1762) не только установило принципы толерантности по отношению к евреям, но и подтвердило законные привилегии, которыми обладали евреи в Польско-Литовском государстве. Наиболее важным для евреев явилось сохранение системы их самоуправления — кагала. Решение Екатерины было прагматичным и мотивировалось представлением о том, что евреи как городское социальное сословие могли бы способствовать экономическому развитию городов Российской империи.
Мало кто понимал, что не все евреи были заняты торговлей и ремеслами в городской среде. Лишь постепенно российские чиновники осознали, что множество евреев проживали в деревнях, где они занимались мелкой торговлей, а так же арендовали у польских помещиков целый ряд монополий, например мукомольную. Наиболее важной сферой деятельности еврейских арендаторов были производство и продажа спиртных напитков. Царствование Екатерины II было отмечено постоянным противоречием между усилиями государства по расширению прав евреев в тех сферах экономики, где, как считалось, это было полезно, и ограничительными мерами там, где это признавалось непродуктивным или экономически вредным.
Самой важной экономической привилегией, которую получили евреи, было включение их в «Грамоту на права и выгоды городам Российской империи» («Жалованную грамоту городам») Екатерины II (1785 г.), которая разрешила городам Российской империи иметь органы самоуправления (городские думы). Постановлением российского Сената — проводника имперских законов — от 1786 г. евреям особо было разрешено иметь право голоса в этих учреждениях и право состоять в них на службе. Евреи воспользовались этими правами, что встревожило их религиозных лидеров, опасавшихся, что «евреи сближаются с не евреями», и нееврейское городское население, которое смотрело на евреев как на серьезных экономических соперников.
Тем не менее несмотря на некоторые специальные ограничения со стороны местных губернаторов, например сокращение доли евреев в городском представительстве до одной трети, евреи продолжали участвовать в городском самоуправлении. Разделы Польши открыли для польских евреев новые рынки, и богатые еврейские купцы из Белоруссии поспешили воспользоваться новыми экономическими возможностями, записываясь в купеческие гильдии Москвы. Это вызвало протест со стороны авторитетных московских купцов, обвинивших евреев в финансовых злоупотреблениях и контрабанде. После длительного расследования правительство постановило, что евреи на территории империи автоматически получали права, предоставленные им в 1772 г., только в тех областях, которые были аннексированы у Польши, или в регионах, специально «открытых» для евреев, таких как недавно колонизованные земли Новороссии — степного региона в Северном Причерноморье.
Этот принцип, согласно которому права евреев существовали, только если они были особым образом оговорены, положил начало ограничениям по месту жительства, получившим известность как «черта оседлости». При Екатерине евреи пользовались полной свободой передвижения в пределах черты оседлости. Даже еврейским представителям мещанского сословия было позволено передвигаться свободно, в то время как мещане-не евреи были лишены такой возможности. Исследователи
поразному объясняют происхождение ограничительного законодательства в отношении евреев, например указа о двойном налогообложении 1794 г. (он было отменен после 1812 г.); возможно, это было мерой поддержания военных расходов, которые влекла за собой имперская экспансионистская внешняя политика.
Другая денежная повинность, возложенная на евреев, была более популярной: законы от 1794 и 1796 г. освобождали всех евреев, включая мещан, от несения личной военной службы в обмен на значительную плату в размере 500 рублей, вносимую общиной за каждого освобождаемого рекрута. Такой возможностью мещане-не евреи не обладали. В целом в Российской империи по отношению к евреям существовала достаточная религиозная терпимость, несмотря на постоянные попытки склонить их к принятию христианства — посредством денежного вознаграждения или облегчения уголовного наказания для нарушителей-евреев. Иерархи Русской православной церкви были более озабочены тем, что взаимодействие с евреями может способствовать распространению иудаизма среди крестьян, нежели кампаниями по обращению иноверцев. Некоторая двусмысленность всегда сопровождала официальное определение «еврея».
Иногда закон рассматривал евреев как сословие, иногда как этническую группу (племя) или даже как находящихся под покровительством государства «чужаков» (инородцы). Однако в любом случае понятие религии стояло на первом месте. До конца всего рассматриваемого периода любой еврей, перешедший в христианство, переставал быть евреем в глазах закона. При наследнике Екатерины Павле I (1754—1801, император с 1796) Российское государство открыло для себя «еврейский вопрос», Это произошло под влиянием общественных дебатов о евреях в Европе в эпоху Просвещения и в результате первого близкого знакомства с реалиями еврейской жизни в черте оседлости, особенно с ролью евреев в сельской экономике. «Еврейский вопрос» в России базировался на двух посылках — «еврейском фанатизме» и «еврейской эксплуатации».
Понятие «еврейского фанатизма» предполагало, что столетия гонений и учение Талмуда сформировали среди евреев особый замкнутый склад ума — менталитет гетто, который вместе с религиозно усиленным чувством превосходства над «гоями» делал невозможным для евреев стать лояльными гражданами государства. Основой «еврейской эксплуатации» была склонность евреев жить, используя труд своих христианских соседей, особенно крестьян. Решение следовало искать в разрушении барьеров посредством аккультурации (которая определялась то как сближение, то как слияние) и в превращении евреев в более «полезных» подданных, в частности, наделяя их землей.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
Комментарии
Спасибо! Эта книга шикарный