Тема этой книги возникла при любопытных обстоятельствах. В молодые годы, учась в ешиве, я подрабатывал на "Коль Исраэль", в русском отделе израильского радио, вещавшего на Советский Союз. Мне доверили вести еженедельную передачу, посвященную очередной главе Торы. Передача транслировалась в шесть утра, так что слушателей у нее, кроме моей мамы, жившей тогда в Москве, скорее всего, не было.
Но поскольку передача по государстаєнному радиовещанию — дело ответственное, даже если у нее нет слушателей, ко мне был приставлен цензор, следивший за тем, чтобы я не злоупотреблял доверием и не протаскивал слишком "мракобесные" идеи. Моим цензором был писатель и публицист Изя Надель, широко известный под псевдонимом Орен, очень симпатичный человек в далеко уже не юном возрасте. Эрудицией он обладал колоссальной.
И работать с ним было одно удовольствие. Но цензор есть цензор (хотя и назывался он официально редактором), поэтому нам не раз приходилось сталкиваться, как принято говорить, по "идеологическим вопросам". Однажды, выслушав его предложение изменить очень важное для меня место в тексте записываемой на магнитофон передачи, я возмутился: "Поймите, Изя, я не собираюсь представлять Тору в качестве памятника древней литературы или фольклора израильских племен периода "разделения царств". Для этого поищите кого-нибудь другого. Для меня Тора — это правда!" Надель улыбнулся.
"Не сердитесь, молодой человек, я расскажу вам анекдот. Один еврей говорит мусульманину: слушай, ты же интеллигентный человек, как ты можешь верить в байки, будто ангел нашептал Мухаммеду на ухо весь Коран? Отвечает ему мусульманин: а как ты можешь верить в байки, будто Г-сподь Б-г Собственной персоной спустился на гору Синай и передал Моисею все заповеди? Еврей воскликнул: но это же правда, дос из эмес!” Анекдот был рассказан кстати, мы оба рассмеялись.
Конечно, я понимал, что необходимо как-то возразить, но тогда я еще не знал как. По дороге в ешиву я продолжал мысленный диалог с моим цензором. Мы действительно утверждаем, что текст Торы был чудесным образом передан еврейскому народу на Синае. Но кто это видел? Где свидетельства или хотя бы намеки на это событие? Можно ли признать в качестве свидетеля по вопросу о происхождении Торы текст самой Торы?
Откуда во мне уверенность, что книга, изучаемая мной в ешиве, это та самая книга, которую Творец мира передал пророку Моше? А вдруг все это сказки поколений, живших до нас и далеких от истинно правильных, научных представлений о мире? Заблуждения и суеверия? Раньше этот вопрос меня не волновал. Углубляясь в изучение Торы, я чувствовал "всеми фибрами души", что ее текст — не человеческих рук дело. Но как это доказать? Как объяснить слушателям?
Передать другому человеку свои ощущения и сказать — поверь, что это правда, — невозможно. Требуется объективное свидетельство или какое-нибудь другое не менее веское доказательство. Итак, откуда я знаю, что Тора — это истина? Понятно, что в первую очередь надо проверить тот источник, из которого я черпаю свои знания. Проверить своих учителей!
Моше Пантелят – От Синая до наших дней: История передачи устной Торы
Издательство – «Швут Ами» – 299 с.
Иерусалим – 1996 г.
Моше Пантелят – От Синая до наших дней: История передачи устной Торы – Содержание
Часть первая От Синая до Мишин
- Глава первая
- Приложение к первой главе
- Глава вторая – Устная Тора в эпоху Первого храма
- Глава третья – Устная Тора в эпоху Второго храма
- Глава четвертая – Эпоха танаев
- Глава пятая – Мишна
- Приложение к пятой главе
Часть вторая – От Мишин до наших дней
- Глава первая – Эпоха амораев
- Глава вторая – Эпоха сабураев
- Глава третья – Эпоха гаонов
- Глава четвертая – Сефардская традиция
- Глава пятая – Ашкеназская традиция
- Глава шестая – Эпоха ахроним
- Глава седьмая – Литовские ешивы
Моше Пантелят – От Синая до наших дней: История передачи устной Торы – Эпоха Танаев
Школы Илеля и Шамая положили начало новому звену в цепочке поколений — эпохе танаев. Танай (по-арамейски тана, во множественном числе — танаим), — так в те времена называли людей, посвятивших свою жизнь изучению Торы и передаче ее следующим поколениям. Коллективный труд танаев завершился около 200 года н. э. записью Мишны. Начало эпохи танаев проходит на фоне бурных событий в Земле Израиля, которая находилась под римским протекторатом. Пока правил Ирод, все попытки сопротивления властям подавлялись железной рукой.
После смерти тирана представители народа предприняли отчаянную попытку освободиться от его наследников, послав в Рим делегацию с просьбой упразднить автономное царство в Иудее и присоединить страну к римской провинции Сирия. Император Август отклонил просьбу евреев и передал власть сыну Ирода, Архелаю. Однако в течение короткого времени на него пришло столько жалоб, что даже благосклонно относящаяся к семье Ирода римская администрация вынуждена была его сместить. Отныне страна управлялась непосредственно римскими наместниками. Но и они не исправили положения, а только под-лили масла в огонь.
Подгоняемые краткосрочностью своей службы, они заботились лишь о собственном обогащении, а потому самым бессовестным образом грабили население, выжимая из него последние соки. На евреев они смотрели с презрением. Много раз наместники оскорбляли религиозные чувства евреев, провоцируя возмущение, чтобы затем, подавив его силой, можно было конфисковать имущество "бунтовщиков". Кровь попрежнему лилась рекой, не было ни покоя, ни достатка. Больше всех отличился назначенный императором Нероном, воцарившимся после Августа, наместник Гессий Флор, алчность и жестокость которого не знали границ.
Он опустошал целые города, казнил знатных граждан, уничтожал без повода и без разбора тысячи ни в чем не повинных людей. Ни один праздник не обходился без массового кровопролития. Плач и стоны стояли над Страной. Никогда раньше она не видела ничего более тяжелого, чем правление римлян. В те дни жизнь народа и существование его святынь зависели не только от капризов и прихотей сумасшедших императоров и произвола наместников, но и от разнузданности и жадности любого римского солдата. Обстановка сложилась невыносимая. Современники оставили письменные свидетельства о той эпохе.
Ненависть и неприятие росли изо дня в день, терпение вот-вот должно было лопнуть, чтобы вылиться в массовые беспорядки. Среди народа уже стали организовываться первые отряды, получившие название зелотов, ревнителей. Начали происходить первые акты террора против римлян. Отношения между захватившими власть иноземцами и коренным населением складывались по известным классическим формам, характерным для всех времен и всех народов. На террор народа власть ответила своим террором. Более того, даже в других провинциях начались антиеврейские гонения.
В самой Иудее насилие росло с каждым днем. Появление в толпе людей с ножами под одеждой (их звали викариями) стало обычной приметой тех дней. Такова была действительность, к которой быстро привыкли. Под маской сикариев начали орудовать и криминальные элементы, сводившие счеты со своими противниками под предлогом борьбы с коллаборационистами. Они грабили соотечественников не хуже, чем римские солдаты. На них устраивали облавы, с ними боролись, но кто против кого воюет — трудно было разобрать;
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
Комментарии
спасибо