Луц - Нагорная проповедь

Нагорная проповедь - Ульрих Луц
От автора. Данная книга состоит из двух частей. Вторая часть — объемный библейский комментарий — это перевод из первого тома моего четырехтомного комментария к Евангелию от Матфея, написанного на немецком языке. Первую же часть, общее введение в Евангелие от Матфея, я написал в конце 2005 года. Список литературы был взят из комментария 2002 года, таким образом, он содержит специальную литературу по Евангелию от Матфея в целом. Он был дополнен и списком специальной литературы по Нагорной проповеди в частности.
 

Ульрих Луц - Нагорная проповедь (Мф 5-7). Богословско-экзегетический комментарий

Пер. с нем. (Серия «Современная библеистика» — Bibliotheca Biblica). — М.: Издательство ББИ, 2014. — х1 + 475 с.
ISBN 978-5-89647-306-0
 

Ульрих Луц - Нагорная проповедь - Предисловие к русскому изданию

 
Возможно, читатели — прежде всего православные — удивятся тому, что в комментарии протестантского автора так часто встречаются ссылки на толкование отцов церкви, а также на толкования из Средних веков или из эпохи конфессионализма XVI — XVIII веков. В современных западных комментариях ссылаться на такие источники не принято. Почему я так сделал?
 
Такой метод работы тесно связан с моим опытом написания комментариев: зачастую толкования отцов церкви, реформаторов или их католических противников яснее и богословски четче тех или иных современных комментариев говорят о предмете, который важен в тексте. Современные интерпретации нередкотонут в сведениях филологического, исторического или структурного характера. Отцы церкви и реформаторы говорят и о том, что именно является предметом текста — то есть, что текст означает для читателей и для христианских церквей в настоящее время, а не только о том, что он значил для общин тогда, почти две тысячи лет назад. Они толковали текст для своего времени—и именно это нам снова нужно делать сейчас: на занятиях, в проповедях, в беседах о Библии. Сам факт, что отцы церкви, реформаторы и вся традиция толкования, существовавшая до научной критики, имеют значение для понимания библейских текстов, в новое время часто забывался или вытеснялся в западном толковании Библии, в отличие от православного толкования.
 
Но — а теперь большое «но» — то, что я делаю в данном комментарии, не следует принципу «неопатристического синтеза»[1]. Мы не можем возвращаться к отцам церкви, просто повторяя то, что они говорили тогда — ведь наше время отличается от их времени. Однако отцы церкви и отцы более позднего времени вполне могут являть нам модели того, как это делается. У нас есть задача, аналогичная их задаче, только для нашего времени. Таков был взгляд великого греческого экзегета Савы Агуридеса, у которого я многому научился[2]. Итак, мой комментарий должен не просто оглядываться на прошлое. Он призван делать нечто большее, чем воссоздавать первоначальный смысл какого-либо текста. Он должен указывать, в каком направлении ведут нас эти тексты сегодня. Именно поэтому в нем так важны отцы церкви, реформаторы и католические толкователи, которые выполнили эту задачу для своего времени.
 
Подступиться к решению этой задачи я пытаюсь в первую очередь в разделах об истории восприятия отдельных текстов. В этих разделах я изложил важные типы толкования данных текстов и попытался показать, как отцы церкви, средневековые толкователи, реформаторы, католические толкователи времен Реформации и отдельные толкователи Нового времени понимали эти тексты и сопоставляли их со своим временем. При этом я хочу, чтобы звучали голоса из всех церквей, а не только из своей собственной церковной традиции. Иначе я — как протестант — мог бы ограничиться отцами церкви, являющимися отцами всех христиан, и реформаторами. Но я прислушиваюсь и к голосам из других церквей, например, из Католической церкви. Ведь Библия — это канон, общий для всех церквей. Мы можем многому научиться не только на том, как наши собственные отцы понимали библейские тексты, но и на том, как эти тексты читались и воспринимались в других церквах. Таким образом, разделы данного комментария по истории толкования и восприятия могут быть стимулом для экуменической беседы о нашей общей Библии.
 
Конечно, все это не означает, что вопрос о первоначальном смысле текстов, поднятый в первую очередь движением Просвещения, становится теперь беспредметным и излишним. Совсем наоборот! Прежде всего, этот вопрос позволяет нам отличать собственно содержание текстов от того, что мы слышим в них. Он позволяет нам разглядеть в текстах других, чужих собеседников, бросающих нам вызов и ставящих под вопрос наш собственный «здравый смысл» — в том числе и богословский. Лишь исходя из первоначального смысла текста, можно определить, куда он нас сегодня направляет. Ведь эти тексты имеют целью помочь нам не топтаться на месте, а двигаться в определенную сторону. Библейские тексты не служат нашему самоутверждению. Именно поэтому основополагающее значение имеет историческое исследование их первоначального смысла.
 

Ульрих Луц - Нагорная проповедь - заметки на полях

 
1 Общее Мф - это текст написан в иудеохристианской общине, после разрыва с синагогой. 

"Община читает историю Матфея об Иисусе не только как прошлую, но и как «инклюзивную историю», включающую ее собственный опыт...— «драма на двух уровнях», в которой прошлая история Иисуса в то же время  изображает историю и актуальную ситуацию общины, делает их понятными. "
 
2 Про Благодать
 
" Нужно учесть ситуацию общины Матфея. Она оглядывается на примерно пятидесятилетнюю историю христианской проповеди благодати. Непрерывно повторяемая весть о милости Бога может превратиться в «дешевую благодать»" В протестантской традиции толкования появляется еще одна трудность понимания благодатного характера обетований у Матфея: они обращены к благочестивым и активным людям, в определенном смысле к таким, «чья жизнь в стремлениях прошла». Несмотря на это, для Матфея эти заповеди — полное и чистое уверение в благодати.
 
Активно трудящийся, поддерживаемый Богом христианин, которому Матфей обещает —  страшно сказать — «награду» (5:12), — это как раз не тот, кто хочет оправдаться, исходя из собственных дел. И, наконец, для Матфея требовательная воля Бога — сама по себе элемент благодати. Для него «Евангелием» является то, что Сын Божий возвещает волю Божью. «Матфей не проводит различия между изъявительным и повелительным наклонениями, (...) а передает человеку требование как дар». Его понимание Евангелия соответствует ветхозаветно-иудейскому пониманию Торы как помощи в том, чтобы оставаться в завете, созданном Богом для Его народа.

3 Нас же современных читателей можно, по автору отнести к языкохристианам. Что бы понять НП у Мф автор реконструирует разные направления в иудеохристианстве, которое исторически не состоялось, но было очень возможно! Это программа в общем выглядит так:


Заповедь любви находится в центре, обрядовые предписания второстепенны. Но они тоже часть Закона, который Иисус исполняет целиком.

"На мой взгляд, это не признак непродуманности, а свидетельство того, как именно Матфей мыслил. На практике его община, скорее всего, подчиняла многочисленные отдельные заповеди Торы центру — заповеди любви. В теории она даже не могла предположить возможности между тем и другим. Йоты и черточки обрядового закона она не связывала с чем-то невразумительным и непонятным, а предписания закона — с идеей гетерономии и несвободы.

Для этого мира существует воля Отца. Ее конкретные столпы — божественные заповеди, каковые с неизменной силой сформулированы в Ветхом Завете и каковые Иисус «исполнил» в своей Нагорной проповеди. Их нельзя обойти никаким, даже самым «совершенным» принципом нравственности и никаким уходом из мира.
 
[1] Ср. George Florovsky, Aspects of Church History, Collected Works IV, Belmont: Nordland Publishing House 1975, 15-22.
[2] Сава Агуридес, «Православная церковь и современные исследования Библии», в: Библия в церкви, М.: ББИ, 2010, 133-147.
 
 

Категории: 

Благодарю сайт за публикацию: 

Ваша оценка: Нет Average: 9.4 (27 votes)
Аватар пользователя brat Dorian