Афанасьевские чтения

Единство Священного Писания, вышедшего из Священного Предания — вот та тайна, которая утрачена нами и которую так хорошо понял и раскрыл в своих книгах о.Николай Афанасьев. Причем эти богослужебные тексты постепенно приобретали характер не только сугубо молитвенный, и в узком смысле, в нашем смысле сейчас понимаемом, богослужебный, а носили первоначально характер наставлений и текстов, произносимых для катехизации людей, приходящих к Церкви.

 

Классическими богослужебными литургическими текстами являются “Ныне отпущаеши” и “Песнь Богородицы” — тексты, которые ежедневно звучат в храме. Можно сказать, что канонические Евангелия первоначально возникли в рамках богослужебных собраний для наставления в вере. Вспомните первые четыре стиха Евангелия от Луки, пролог Евангелия от Луки, обращение евангелиста к Феофилу или как бы дублирование этого обращения уже в первых трех стихах его книги Деяний, где евангелист — и он сам об этом говорит — обращается к своему адресату с целью наставить его в вере.

 

Таким образом, эти тексты воспринимались уже современниками не просто как индивидуальные послания, ставшие потом достоянием всей Церкви, а читались и воспринимились как тексты-наставления в евхаристических собраниях.

 

Наследие профессора-протопресвитера Николая Афанасьева и проблемы современной церковной жизни (к 100-летию со дня рождения)

Москва: Московская высшая православно-христианская школа, 1994. – 212 с.

 

Афанасьевские чтения. Международная богословская конференция памяти о. Николая Афанасьева — Михаил Сологуб (Франция). Учение о.Николая Афанасьева в жизни современной православной церкви

Каждая из тем, которую затрагивает о.Николай в своих книгах, имела множество последствий в нашей церковной жизни. Эти его темы отвечают, до некоторой степени, кризису церковного сознания, который пережили и католическая, и православная церкви в XIX — начале XX века. Одно из выявлений этого кризиса — это отчуждение клира от мирян, превращение церкви в административное ведомство, раздающее таинства и исполняющее требы. Вот это отчуждение сыграло огромную роль в духовном кризисе Европы вообще и России в частности. Мы живем в мире, где царствует секуляризация. Иногда говорят, хотя мне это не совсем нравится, — в мире “постхристианском”, то есть в мире неверующем, который думает, что он “прошел” через христианство. Приведу такой простой пример: французским интеллигентам, ведущим интеллигентам, был задан однажды вопрос — есть слово “свобода”, скажите, пожалуйста, какое самое противоположное слово, которое вы знаете, слову “свобода”? Большинство французских интеллигентов ответили “Бог”. Вот именно это я и называю “постхристианство”. “Бог” является как бы символом или понятием, которое ограничивает нашу свободу, значит, об этом не стоит даже говорить. Этот духовный кризис имеет множество разных причин, корней, но существенно важно подчеркнуть, что корни имеются и в духовном кризисе церквей. Скажем, это отчуждение клира от мирян, это превращение церкви в требораздающую, грубо выражаясь, все эти измерения “церковной”, в кавычках, жизни — это привело к тому, что мы переживаем сейчас. И существенно важно в подходе о.Николая, что он как раз отвечает на этот кризис во всех его измерениях — стоит только просто пролистать его книгу “Церковь Духа Святого”, которая, кстати, была издана после его смерти, главным образом, усилиями его жены и отца Андрея Фирилласа, который преподает в Богословском институте в Париже. Первая глава этой книги, как вы, наверное, знаете, называется “Царственное священство”, означающее, что нет разделения на клириков и мирян, но что все крещеные призваны к царственному священству, призваны служить все вместе. Потом тема служения мирян в Церкви — это его одна из самых центральных тем, которая исходит, опять-таки, из того, что все крещеные, все мы имеем разные служения в Церкви, мы все призваны к одной и той же полноте духовной и церковной жизни. Потом тема о предстоятеле, тема вообще о иерархии в Церкви, в которой он старается вернуться к тому, что было центральным в первоначальной апостольской Церкви и, возвращая это, дать нам возможность как бы подумать о нашей нынешней церковной жизни. Вопрос авторитета в Церкви трактуется в книге о.Николая Афанасьева в главе “О власти Любви”. Существенно важно, конечно, и учение о.Николая о евхаристической экклезиологии, центральной роли евхаристии, причащения. Мы долго комментировали первые строки “Трапезы Господней”, где сказано (фактически, это текст Иустина Мученика): “...в так называемый “день Солнца” бывает у нас собрание в одно место всех живущих по городам и селам и Господь ежедневно прилагал спасаемых к одному и тому же (“Epi to avto”).“Epi to avto” — то самое существенное, что происходит в Церкви, то есть евхаристическое общение, евхаристическое собрание. “Epi to avto” — всех собирает Господь для самого важного, для того, что есть центр всего. Все эти темы имели влияние на жизнь современной православной церкви на Западе и, мне кажется, они уже влияют на эту жизнь здесь. Каким образом? Ну, можно привести несколько примеров.

 

Первое, конечно, это тема Евхаристии, фактически, возобновление обычая еженедельного причастия, потому что христиане собираются для того, чтобы причащаться, для трапезы Господней. О.Николай был на Западе одним из тех, кто об этом говорил. В парижских приходах это теперь все чаще и чаще соблюдается. Хотя это не всегда так было. Особенно в начале эмиграции, это совсем не было принято. Частое причащение — это первый пример. Второй пример это, конечно, чтение вслух тайных молитв. Это существенно важно для того, чтобы миряне признали бы себя сослужителями. Он очень настаивал на том, что мы все служим, когда служится литургия, что все сослужат предстоятелю. И, конечно, когда огромный иконостас, и тайные молитвы произносятся тайно, так это сослужение теряет абсолютно всякое свое значение, если мы сослужим, тогда надо действительно, чтобы мы сослужили, чтобы один от имени всех произносил бы тайные молитвы. Эта практика фактически еще не повсюду распространена даже во Франции, но распространяется и, конечно, люди, миряне, таким образом принимают полное участие в жизни, то есть в сослужении во время литургии.

 

Теперь о роли мирян как служителей общины и церкви. Это, конечно, существенно важно, чтобы вовлечь всех нас, чтобы мы все чувствовали в себе, что мы несем ответственность за общее дело, фактически за жизнь церкви. Таким образом, молодые люди, вдохновленные именно этим, этой возможностью быть сослужителями, как бы реализовывать себя в церкви нашли себе путь в церкви, путь и смысл своей церковной жизни.

 

Участие и забота мирян в жизни церкви исключительно важны. То, что выше было сказано, имело действительно практические последствия в жизни приходов. И участвую я в парижском приходе, который мы считаем побратимом с этим. Фактически, мы основали приход десять лет тому назад. Группа мирян со священником, которые как раз хотели претворить в жизнь то, о чем говорил о.Николай Афанасьев и о.Александр Шмеман. Если действительно мы всерьез считаем, что это — серьезная церковная жизнь, тогда надо, чтобы все вместе, “Epi to avto” — собирались бы вместе, служили бы вместе, организовали бы служение вокруг бывающих у нас трудностей и так далее. И пример нашего прихода — только один пример. Не говорю, что в Западной Европе десятки или сотни таких приходов, их там даже довольно мало, но это пример не единственный. Обновление приходской жизни в данной ситуации, в современном мире, во всяком случае, на Западе, проходит именно через создание общин, когда люди знают друг друга, несут тяготы друг друга, несут общее служение, собираются для самого главного все вместе и с помощью Божией и с молитвой потом уходят после воскресного дня, уходят трудиться в миру.

 

Эти общины не должны быть особенно большими, потому что слишком большие общины потом теряют, мне кажется, личные отношения между людьми, а эти отношения, действительно, очень важны именно в теперешних обстоятельствах. В этих общинах чаще всего мы служим по-французски, потому что все те, которые живут в одном городе, должны собираться и служить на общем для всех собирающихся языке. У нас единственный общий язык в данном случае — чаще всего французский. Люди не понимают по-славянски, люди даже не понимают по-русски, так что единственный нормальный и естественный язык для служения — это французский язык.

 

И еще я хотел бы сказать, что сейчас происходит сближение православных разных юрисдикций на Западе. И это тоже плод трудов о.Николая и его последователей. Создалось, например, православное братство в Западной Европе, один из основателей которого был и есть Оливье Клеман. Это братство старается сблизить всех православных людей разных юрисдикций, разных национальностей, которые живут на одной территории, именно для того, чтобы все, которые одной верой живут, имели бы возможность встретиться вместе. Потому что очень долгое время, до 70-х годов, не было возможности всех православных, проживающих во Франции, в одно место свести и вместе всем помолиться. Так что я не говорю только про русских, хотя среди русских было три юрисдикции, но там еще и сербы, и греки, и французы, там целая история.

 

Если действительно мы хотим свидетельства о Церкви для современного мира, надо чтобы все те, которые собирались “Epi to avto”, для единого были бы вместе. Поэтому есть идея съездов православного Братства. У нас такие съезды собираются каждые три года, и будущий съезд будет в ноябре этого года в Бельгии. Туда приезжают 700-800 православных христиан из разных стран Западной Европы, просто общаются и свидетельствуют о том, что действительно Церковь одна, едина и самый центральный момент этого съезда — это общее евхаристическое служение, где служит обычно несколько епископов и на разных языках, чтобы как бы вместе пережить это единение в Духе Святом.