Философию, как и богословие, следует начинать с апофатики. Философия не знает ни «начал», ни «концов» мира и человека, да и «середину» она «недоведает». Жизнь, сознание, вещь, пространство, время неведомы до истоков, до конца. Возникают огромные затруднения, когда мы пытаемся их определить, объяснить. В итоге мы имеем множество разнообразных (среди них есть и взаимоисключающие) объяснений. Существуют две стратегии преодоления этих трудностей.
Гордым философам чужда апофатика. Они верят, что человеческим познавательным способностям доступно знание всего - мира, человека, Бога. Надежды Декарта на свой метод подобны надеждам строителей Вавилонской башни - построить башню «высотою до небес»: «...и мне кажется, что таким путем я нашел небеса, звезды, Землю и даже воду, воздух, огонь, минералы на Земле...». Из того факта, что знание вещей опосредуется сознанием, делается вывод, что знание есть знание образов вещей, а не самих вещей. Более того, мир, человек и Бог конструируются, конституируются самим философом. Беркли конструирует всё из восприятий, Гегель - из понятий, Шопенгауэр - из воли и представлений т. п.
«Философствовать в религии»: материалы конференции, посвященной столетию выхода книги «Столп и утверждение Истины» о. Павла Флоренского
[Сост. К. М. Антонов, Н. А. Ваганова]
М.: Изд-во ПСТГУ, 2017. 184 с.
ISBN 978-5-7429-1084-8
«Философствовать в религии»: материалы конференции, посвященной столетию выхода книги «Столп и утверждение Истины» о. Павла Флоренского - Содержание
Предисловие (К. М. Антонов, Н. А. Ваганова)
- С. М. Половинкин. «Онтологическая гносеология» священника Павла Флоренского
- В. Н. Катасонов. Поиск и обретение Истины в книге «Столп и утверждение Истины» священника Павла Флоренского
- О. Т. Ермишин. Проблема платонизма в работах священника Павла Флоренского 1910-х гг.
- Т. Н. Резвых. Кантианские мотивы в обосновании идеи спасения в книге «Столп и утверждение Истины»
- О. В. Марченко. Круглое мышление (об одном понятии у Флоренского и Эрна)
- Н. А. Вагапова. А. Н. Шмидт как софийный эзотеризм в книге «Столп и утверждение Истины» о. Павла Флоренского
- А. Ю. Бердникова. Монадология Лейбница в контексте эсхатологии о. Павла Флоренского
- Н. А. Коренева. Понятие религиозного опыта и его философские источники в «Столпе и утверждении Истины»
- Н. Н. Павлюченков. Влияние идей архимандрита Серапиона (Машкина) на концепции «Столпа и утверждения Истины» священника П. Флоренского
- А. В. Шевцов. Учение об истине: П. А. Флоренский и М. И. Каринский
Дневниковые записи священника Павла Флоренского (подгот. текста игумена Андроника (Трубачева), вступ. ст. и коммент. Н. Н. Павлюченкова)
Священник Павел Флоренский. Труды и дни
Summary
Сведения об авторах
«Философствовать в религии»: материалы конференции, посвященной столетию выхода книги «Столп и утверждение Истины» о. Павла Флоренского - Предисловие
Выступая на защите своей диссертации, ставшей основой знаменитой книги, о. Павел Флоренский призвал современников: «Довольно философствовать над религией и о религии... надо философствовать в религии, окунувшись в ее среду... лучше понять хоть одну живую религию, нежели изрезать и умертвить все, где-либо и когда-либо существовавшие...» Через сто лет вызов Флоренского не утрачивает своей актуальности ни в качестве исследовательской максимы, ни в порядке личностного поиска того «живого религиозного опыта», постулированием которого как «единственного законного способа познания догматов» открывается текст.
В порядке личной судьбы автора одно было неотделимо от другого: конкретный религиозный опыт и мысль предполагали методическое «вглядывание в реальность», когда диалектика и биография становятся неразделимыми. Целью же всего процесса являлось не познание как таковое, а созидание новой культурносимволической и религиозной вселенной, которое Флоренский продолжил в дальнейшем. Для вхождения в этот с виду традиционный, а в действительности заново выстраиваемый мир требовался отказ от линейных рядов как легальной научной рациональности, так и упорядоченно-привычной религиозности. Крайне важно, что Флоренский обозначал опыт такого погружения не как религиозность вообще, а как «церковность». Ее формула в книге заявлена как «новая жизнь, жизнь в Духе», критерием которой является не то или иное, научное или юридическое, понятие, но «Красота».
В «Столпе и утверждении Истины» Флоренский приступает к конструированию этой символической реальности, в которой рационально невыразимое обнаруживается при погружении в иерархические слои бытия, все более приближая адепта к таинственному средоточию Жизни. Этот внутренний центр стремления, раскрывающийся как парадокс, противоречие, антиномия, «делающий за нас невозможное для нас» именуется Триединой, или Триипостасной, Истиной. Сто лет назад книга Флоренского вызвала ряд критических рецензий, авторами которых были такие выдающиеся мыслители, как Н. А. Бердяев, Б. А. Яковенко и др., и которые в наше время уже сами стали классическими для истории русской философии текстами. Важным моментом в восприятии книги Флоренского стал посвященный ей резко критический отзыв прот. Г. Флоровского, представленный им в не менее известной работе «Пути русского богословия» и сам ставший как предметом подражания, так и поводом к ожесточенной полемике.
Вопросы, поднятые в этой полемике, и сейчас звучат не менее остро. Так что же такое «Столп...» - эклектика или синтез, стилизация под архаику или открытие нового способа философствования, гносеология или мистагогия? Отвечая на эти вопросы, авторы настоящего сборника анализируют различные аспекты формы, структуры, принципов построения и идейного содержания книги. Помещенные в настоящем издании статьи делятся на несколько тематических групп. В первой из них, образуемой статьями С. М. Половинкина и В. Н. Катасонова, по-разному представлена базовая для мысли Флоренского концепция «онтологической гносеологии». В первой из них выделяются существенные черты этой концепции: апофатизм, персонализм, диалектика и др.; во второй - основные моменты процесса познания истины по Флоренскому.
Ко второй группе относятся статьи, связывающие идеи Флоренского с важнейшими направлениями мировой философской мысли: платонизмом (О. Т. Ермишин), кантианством (Т. Н. Резвых), лейбницеанством (А. Бердникова). В статье О. Т Ермишина рассматриваются основные этапы восприятия и интерпретации платонизма у Флоренского, характеристика его идей как «конкретного идеализма» должна, по мнению автора, служить основой для пересмотра устоявшегося представления о «софиологии Флоренского». В статье Т. Н. Резвых ставится вопрос о кантианских категориальных истоках сотериологии Флоренского, как она была заявлена им в письмах VII и VIII «Столпа...». Антиномизм Канта, теория предустановленной гармонии и монадология Лейбница и теория множеств Кантора в статье А. Бердниковой рассматриваются как образующие начала мысли Флоренского, в особенности в контексте эсхатологии последнего, его учения об апокатастасисе.
Отдельные аспекты идей Флоренского анализируются в статье О. В. Марченко о понятии «круглого мышления» и тексте Н. А. Кореневой о роли концепта «религиозный опыт» в «Столпе...». В первой из них упомянутая идея рассматривается в ее историко-философских импликациях, позволяющих Флоренскому и В. Ф. Эрну выстроить традицию онтологической мысли, противоположной рационализму западноевропейской философской традиции, прежде всего картезианству. Н. А. Коренева предлагает обзор тех отечественных, западных и святоотеческих источников понимания мыслителем темы религиозного опыта, на которые он сам эксплицитно ссылается в своей знаменитой книге, и рассматривает значение данного концепта для конституирования в мышлении Флоренского таких понятий, как «догмат», «вера», «чувство природы», «религиозное миропонимание».
Значительное место в сборнике уделяется выявлению места книги Флоренского в контексте русской религиозной культуры и философской мысли начала XX в. Ряд структурных особенностей «Столпа...» и характерных черт мышления его автора демонстрируется в статье Н. А. Вагановой, посвященной роли, играемой в них образом «нижегородской сивиллы» - А. Н. Шмидт. Крайне спорному и часто обсуждаемому исследователями творчества Флоренского, но до сих пор до конца не решенному вопросу о соотношении идей Флоренского и архим. Серапиона (Машкина) посвящена основанная на изучении архивного материала, и в частности рукописей о. Серапиона, статья Н. Н. Павлюченкова. Работа А. В. Шевцова ставит малоисследованный вопрос о соотношении логики и гносеологии Флоренского с идеями М. И. Каринского. Автор показывает их принадлежность к общей традиции духовно-академического философствования.
Завершается настоящее издание публикацией подготовленных к печати игум. Андроником (Трубачевым) и Н. Н. Павлюченковым дневников о. Павла, раскрывающих различные аспекты его существования в более поздний по отношению к «Столпу...» период жизни: 1921-1922 гг. Тем не менее представленный материал, хотя он и носит преимущественно биографический, событийный характер, убедительно демонстрирует сложное единство мировоззрения мыслителя, раскрывает образ его жизни в первые годы Советской власти.
В статьях, представленных в данном сборнике, цитирование книги свящ. Павла Флоренского «Столп и утверждение Истины» приводится по изд.: Флоренский 77., свящ. Столп и у тверждение Истины. Опыт православной теодицеи в двенадцати письмах. М., 1914, а также ее репринтное издание в: Флоренский 77. А. Сочинения: В 2 т. Т. 1. Ч. 1 и 2. М., 1990.
К. М. Антонов, Н. А. Ваганова
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
