Флавий Филострат (160—240) является выдающимся греческим писателем Римской империи эпохи Северов. Со смерти Коммода (192) и до восшествия на престол Декия (299) развивается новая фаза в истории римского общества. С эпохой Северов обычно связывают феномен прогрессирующей ориентализации традиционной римской религии, о чем свидетельствуют, например, расцвет в это время т. н. «восточных мистериальных культов» и активная религиозная политика самих императоров, вводящих в официальный римский культ божеств, связанных с восточным происхождением императорской семьи. Наконец, император Элагабал делает местное солярное божество родной Северам Эмесы главой римского пантеона, что свидетельствует не только о стремлении императора отличиться перед своим богом благочестием, но и о существующей в язычестве этого времени тенденции к своего рода единобожию.
Примечательным явлением при императорском дворе был кружок жены Септимия Севера Юлии Домны, которая собрала вокруг себя многих культурных деятелей эпохи и проявляла неподдельный интерес к религии и философии, астрологии и магии. Одним из виднейших участников кружка Юлии Домны был как раз Флавий Филострат. И в творчестве этого писателя можно заметить еще одно отражение ориентализации - вторжение «восточных» литературных жанров и тем в эллинские жанры и наоборот.
Довольно обширная литература, посвященная творчеству Филострата, за немногими исключениями была направлена в основном на исследование его литературных источников. Областью поиска этих источников была большей частью греческая же литературная традиция и, особенно для «Жизни Аполлония», раннехристианская новозаветная литература.
До сих пор его произведения воспринимались исследователями главным образом как образцы, имеющие своими литературными прототипами чисто греческие жанры, и почти не рассматривались специально с точки зрения отражения в них религиозных настроений его эпохи. Между тем такое исследование необходимо, так как оно имеет большое значение как для более глубокого понимания творчества самого Филострата, так и для решения некоторых важных вопросов истории греческой литературы эпохи Второй софистики.
Ориентализация религии в эпоху Северов отражается не только в государственной религиозной политике и свидетельствах об умонастроениях широких масс, но и в во многом элитарной литературе Второй софистики. Рассмотрение сочинений Филострата в более широком контексте литературы средней Римской империи под углом выявления различных религиозных влияний определяет актуальность настоящей работы.
Белоусов Алексей - Флавий Филострат в религиозном контексте своего времени - «Жизнь Аполлония» и «Героика»
М.: Изд-во ПСТГУ, 2012. - 246 с.
ISBN 978-5-7429-0746-6
Белоусов Алексей - Флавий Филострат в религиозном контексте своего времени: «Жизнь Аполлония» и «Героика» - Содержание
Предисловие
Введение
ГЛАВА I. Эпоха Северов. Вторая софистика. Филострат
- 1. Эпоха Северов
- 2. Вторая софистика
- 3. Флавий Филострат и его сочинения
ГЛАВА II. «Жизнь Аполлония» в религиозном контексте III в
- 1. Датировка, содержание, жанр
- 2. Источники Филострата
- 3. «Божественный муж» — пифагореец-тайноводитель
- 4. Солнечный культ у Аполлония Филострата
- 5. «Духовная жертва» и «чистота души»
ГЛАВА III. «Героика» Филострата и героический культ
- 1. Датировка, содержание, жанр
- 2. «Героика» и Schwindelliteratur: миф и история у Филострата
- 3. Почему Протесилай?
- 4. Фессалийский культ Ахилла (Her. 52.3—54.1)
- 5. Ахилл на Белом острове
ГЛАВА IV. Флавий Филострат и раннехристианская литература
- 1. «Жизнь Аполлония Тианского» и Новый Завет
- 2. «Героика» Филострата и христианство
Заключение
Приложения
- 1. Культ Ахилла в Северном Причерноморье: религиозный контекст рассказа об Ахилле у Филострата
- 2. Pythagorica-Hermetica: К вопросу об источниках Vita Apoll. III. 34
- 3. Ai&kzfyq (2) Флавия Филострата о законе и природе
Summary. Flavius Philostratus in the Religious Context of His Epoch: "Life of Apollonius" and "Heroicus"
Сокращения
Издания и переводы
Литература
Белоусов Алексей - Флавий Филострат в религиозном контексте своего времени - «Жизнь Аполлония» и «Героика» - Предисловие
Еще в 1986 г. Грэм Эндерсон, выпуская в свет свою известную монографию, писал, что трудно вызвать недоумение у читателя появлением еще одной книги о Филострате. На тот момент книга Эндерсона была практически первым и единственным ученым трудом об этом писателе. Последние годы — звездный час Филострата. Только в 2009 г. вышло два специально посвященных его творчеству сборника. В начале того же года был написан и основной текст монографии, предлагаемой ныне вниманию любезного читателя.
Исследования, вошедшие в состав этой книги, посвящены двум взаимосвязанным проблемам: тому, как и насколько явно отразилось в сочинениях Флавия Филострата религиозное мировоззрение его времени, и тому, насколько достоверны и полезны для реконструкции истории эллинской религиозности сочинения Флавия Филострата.
Современная парадигма исследований классических религий определяется двумя базовыми понятиями: во-первых, «полиморфностью» эллинских религий, подобие которых мыслится в рамках понятия «семейное сходство», а во-вторых, «погруженностью» (embeddedness) эллинской религии в общественную жизнь полиса.
Первое определяет особое измерение каждого отдельно взятого локального пантеона и мыслимой в соответствии с ним религиозной системы, насколько она может быть реконструирована из второго - состояния «погруженности» в общественные полисные отношения. Соответственно в общем виде история эллинской религиозности — это волнообразный процесс «выгружения» греческих религий из общественных отношений и образования некоего «эллинистическоримского религиозного койне». Проследить эти процессы позволяет историко-филологический анализ литературной традиции, эпиграфических и археологических памятников. Именно на такой анализ сочинений Филострата и нацелены данные разыскания.
Флавий Филострат — писатель III в. н. э., времени во многих отношениях переходного, которое Э. Р. Доддс называл «смутным». Очень сложно дать связную, исторически правдоподобную картину религиозной жизни этой эпохи: многообразие и многочисленность источников — археологических, эпиграфических, папирусных и литературных - зачастую лакунарно именно в ключевых моментах. Мы, например, обладаем огромным количеством памятников культа Митры, но мало что можем извлечь из них надежного и однозначного относительно самого учения его поклонников.
Сведения о христианстве в эпоху Северов скудны и противоречивы. Или, к слову сказать, несмотря на впечатляющее описание религиозных реформ Элагабала Геродианом и другими историками, мы, по сути, мало что можем сказать существенного о самом божестве этого императора. Наши источники полны красочных подробностей, но из них временами пропадает сам человек верующий, метаморфозы сознания греческого и римского мира начала III в., того мира, который уже менее чем через 100 лет станет христианским, теряются за пестротой софистического красноречия или красочными деталями придворных историографов.
В центре предлагаемых читателю исследований находится Филострат как свидетель своей эпохи. Мы пытаемся прорваться за пределы филостратовского текста к самому Филострату, а через него к человеку его времени. Сделать это нелегко, потому что приходится читать Филострата как бы «двойным зрением», удерживая внимание и на том, что хочет сообщить автор сознательно, и на том, что он высказывает неосознанно, становясь тем самым источником о себе и своей эпохе. Эти не осознанные древним автором или нами свидетельства могут скрываться и в лексике, и в художественных образах, и в жанровых предпочтениях писателя, и в темах, на которые он пишет.
Разыскание и исследование таких свидетельств требует от религиоведа умения пользоваться и традиционными методами классической филологии, и методами смежных дисциплин. Пытаясь пробиться через стиль к писателю, выводы следует делать осторожно, поэтому читатель найдет в книге множество более или менее правдоподобных предположений и совсем немного того, что можно назвать «выводами» в строгом смысле слова. В конце концов, труд филолога-классика скорее призыв к внимательному медленному чтению, и все наши специальные исследования в области древней литературы лишь усилие по возвращению европейского человека, нашего современника, к самому себе, к истокам европейской культуры.
Данная монография выросла из диссертации, защищенной мною в феврале 2010 г. в Диссертационном совете по классической филологии Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова, написанной в годы моей учебы в Православном СвятоТихоновском гуманитарном университете.
А. В. Белоусов
Москва, 24 мая 2011 г.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
