Бонфильоли - Пенелопа здесь больше не живёт

К чему вообще это психолого-антропологическое исследование личности Пенелопы, столь знакомого мифопоэтического персонажа, хорошо известного не только специалистам по классической мифологии и средиземноморским религиям? Почему вопрос о личности Пенелопы, этой неутомимой ткачихи, знатока всех уголков сознания Улисса/Одиссея/Никто, - гораздо сложнее того значения, которым её наделили западные историко-культурные традиции патриархального типа и которое без изменений и дошло до нас?

 

Я решила написать о ней, царице Итаки, чтобы донести сюда, в наши дни, её слово вместе с её ткацким станом, доверяясь при этом инстинктивному, практически бессознательному пониманию, проистекающему скорее из моих глубинных связей с женской сутью, нежели с женственностью. 

 

Прекрасная дочь Икария и Перибеи, жена Улисса, мать Телемаха и двоюродная сестра Елены Спартанской, ставшая символом супружеской верности, в «Одиссее» представляет собой сложившийся во времена Гомера идеал женщины, супруги и матери и является настоящим образцом женского поведения. 

 

А если бы Пенелопа заговорила сегодня, то что бы она сказала, о чём бы поведала? Каким ключом она открывала бы двери наших сердец? Какой бы ей пришлось стать, чтобы вновь быть с нами? 

 

Наверное, её собственная, личная, история слишком долго считалась несуществующей, поскольку выглядела неоднозначно. Наверное действительно был нужен столь длительный период молчания и осмысления, чтобы рассказ Пенелопы начал вырисовываться, обрел плотность и текстуру. Быть может, нужны были особые события, необходимые для эволюции её образа, для того чтобы история о Пенелопе предстала сегодня во всей своей значимости, со всеми присущими только ей ценностями, со всей глубиной ее внутренней реальности. 

 

Предположим, что в тиши её легендарного ткачества, в тени уединения её дома на Итаке - уединения, которое никогда не было понято, никогда не пересказано, - у Пенелопы совершалась своя жизнь, своя история, далёкие от того, что происходило в большом, внешнем мире. И если наше предположение правдиво, то какой была эта жизнь? 

 

Правда ли, что царица была всего лишь равнодушным элементом застывшего и бесконечного мира Итаки, в то время как за его пределами Улисс, как герой-полубог, среди огня и пламени, бросал вызов судьбе? Действительно ли дихотомия между Её статичным, спокойным ожиданием и Его опасными приключениями была столь явственной и ощутимой?

 

Перев. с итал. - М.: Сказка и миф, 2022. - 217 с.

ISBN 978-5-6045008-2-8

 

Презентация

Предисловие

Вступление

Глава I. По следам Пенелопы - между архетипом и стереотипом

      1.1 Пенелопа как образ в филологии: нарратив и репрезентация

      1.2 Пенелопа как царица: миф и загадка

      1.3 Уроки и синдром Пенелопы

      1.4 Узнавание Улисса

Глава II. Ткань Пенелопы как страшная тайна

      2.1 Антропологическое отступление: женщина, которая ткала из всего, что течёт

      2.2 Ностальгический оксюморон: опыт ожидания и его выстраивание в культуре

      2.3 Архетипические корни сущности ожидания: ткань и psyché

      2.4 Пенелопа - ткачиха грёз

Глава III. Феномен Улисса: между маской и загадкой, ложью и верностью

      3.1 Возвращение Улисса: чужестранец в Итаке

      3.2 Брачное ложе: ожидания и отношения

      3.3 Что же, собственно, мы знаем об Улиссе?

Глава IV. Женские образы в древней философии и греческой мифологии

      4.1 Пандора и другие

      4.2 Кирка, Калипсо и Навсикая как образцы вытесненного женского начала

      4.3 Сирены. Отдельная глава

      4.4 «Одиссея» как миф о Великой Матери или Богине. Вокруг Коры/Персефоны и Аида

Эпилог

Дополнение

Благодарность автора

Библиография