Браун - Культ святых

 

Взаимоотношения живых и мертвых являются важным элементом культуры не только в эпоху рассматриваемую Брауном. 

Еще более ярко они проявились в последующие столетия. Так, в религиозной жизни франков почитание святых занимало центральное место уже к концу восьмого века1. И хотя центром духовного сосредоточения христианина должен быть Христос, массы новообращенных прихожан и даже клир желали видеть более ощутимый и близкий предмет для поклонения. Склонность персонализировать власть заставляла сосредоточивать религиозную практику на отношениях с местными святыми: святым молились, их умиротворяли, с ними договаривались. Святые способствовали экономическому развитию, поощряя щедрость жертвователей и привлекая паломников. В условиях слабости центральной власти они давали защиту не только индивиду, но и церкви: подчеркивалось, что отчуждение honores монастыря — это отчуждение honores святого. Святой мог поразить дворянина-обидчика или отомстить косвенным образом, отказываясь творить чудеса и хлопотать о хорошем урожае. Соответственно, при обращении к сверхъестественным силам, франки прибегали к посредству объектов, обеспечивавших непосредственный контакт с источником этих сил, — к мощам. Реликвии были каналом, через который сверхъестественные силы были доступны для нужд повседневной жизни. Простые люди могли видеть их и манипулировать ими, и в то же время мощи принадлежали не преходящему миру, но вечности. В судный день они будут востребованы святыми и станут неотъемлемой частью царствия небесного2. Для масс паломников мощи имели магическую функцию. Даже когда имя святого не было известно, паломники верили, что надлежащие действия с его мощами приведут к желаемому эффекту. Жертвы эпидемий не утруждали себя расспросами о личности того, кому несли приношения. Для них было важно только то, что святой был могущественным и при желании мог помочь. А святой мог передумать или пожелать перейти в другое место, чтобы одарить своей властью другую общину. 

 

В некоторых элементах культ христианских святых восходит к античному культу героев. Но если культ героев был почитанием тел навеки умерших, то христианам не нужно было напоминать, что тела мучеников за веру не всегда будут мертвыми. В день Страшного суда они будут востребованы владельцами. Таким образом, земное присутствие останков было залогом и гарантией для живущих, физическим напоминанием о спасении верных. Христиане верили, что пространственная близость к таким телам полезна и что погребенные подле святого будут воскрешены вместе с ним в день суда. 

 

Уже меровингские короли клялись на главе святого Мартина и прочих мощах, а Карл Великий узаконил подобную практику в 803 г., повелев, чтобы «все клятвы приносились либо в церкви либо на мощах». В знаменитый трон Карла, стоявший в дворцовой базилике Ахена, были вставлены специальные ящички с частицами мощей. Трон, таким образом стал сакральным объектом, и поклоняясь императору, подданные поклонялись святым. В каролингскую эпоху вновь обратились к канону Item placuit Пятого Карфагенского Собора (401 г.), который предписывал иметь мощи в каждом алтаре, а алтари, лишенные мощей — разрушать. Власти поощряли паломничество к гробницам святых, а также импорт реликвий из других стран. С середины восьмого и весь девятый век каролингские клирики вели розыск и добычу останков святых в Италии и даже в Испании, чтобы прославить и защитить церковь и народ франков. В результате, количество мощей к северу от Альп существенно возросло. Это время настоящего бума и Пасхазий Радберт (786 — ок. 860) это отмечает: 

 

Я далек от того, чтобы говорить, будто чудеса святых, столь долго почивавших во Христе, засверкали недавно безо всякой причины. От сотворения мира никто не слыхал о стольких и таких чудесах, совершенных в одно время подле мощей святых, ибо совсем как [петухи] в курятнике, святые, перенесенные в разные места этого королевства, будят друг друга для совместного пения. 

 

Позже, в десятом и одиннадцатом веках местные соборы, на которых знать клялась ограничить уровень своих притязаний и насилия, созывались подле какого-нибудь святого и клятва должна была произноситься перед святым. Реликвии защищали общину и ее членов от телесных и духовных врагов, давали процветание. Мощи были не просто духовно и мистически связаны с божественной вечностью, это фактически был сам святой. Сама евхаристия рассматривалась как род реликвии, только это была не плоть и кровь святого человека, но кровь и плоть Бога.