Греческая религия - Архаика и классика

Важнейшими для греческой религии продолжают оставаться литературные свидетельства, тем более что культура, созданная греками, носила ярко выраженный литературный характер. Правда, именно здесь мы почти не находим религиозных текстов, если понимать под этим священные тексты в строгом смысле слова: нет «священного писания», почти нет устойчивых молитвенных формул и литургий; отдельные секты создавали в поздней античности свои особые книги, например, наподобие книг «Орфея», но и здесь нет ничего сравнимого с Ведой, Авестой или, тем более, Торой.

Каждый раз к очередному празднику в честь богов поэты слагали новые песни: почти вся архаическая хоровая лирика была культовой, и рапсоды предваряли свои выступления на торжествах исполнением «гомеровских гимнов».

В то же время эпическая поэзия, и прежде всего «Илиада» Гомера, соединила истории о богах с героическими сказаниями, что особым образом повлияло на представление греков о божественном. Уже в начале VII в. Гесиод привел мифы о богах в теогоническую систему, к которой примыкали «каталоги» героических мифов, обладавшие способностью включать в себя новые сказания. Классическая трагедия показывает страдания и крушение отдельной личности в атмосфере таинственной загадочности божественного. Таким образом, основной источник свидетельств о греческой религии — это практически вся древняя поэзия, причем и комедия привносит важные дополнения, во-первых, открывая нам взгляды «маленького» человека, а во-вторых, при помощи бурлескных пародий. Впрочем, до нас дошла далеко не вся литература. Содержание утраченной ее части в известной мере сохранено мифографическими компендиумами, среди которых выделяется своей содержательностью «Библиотека», дошедшая под именем Аполлодора.

Вальтер Буркерт - Греческая религия: Архаика и классика - Серия «Миф. Религия. Культура»

Санкт-Петербург: Алетейя, 2004 г. — 584 с.

ISBN 5-89329-661-3

Вальтер Буркерт - Греческая религия: Архаика и классика - Серия «Миф. Религия. Культура» - Содержание

Введение

1. История исследований
2. Источники
3. Ограничение темы

I. Доисторическое время и минойско-микенская эпоха

1. Неолит и период ранней бронзы
2. Данные индоевропеистики
3. Минойско-микенская религия
- 3.1. Исторический обзор
- 3.2. Источники
- 3.3. Культовые сооружения
- 3.4. Ритуалы и символы
- 3.5. Минойские Божества
- 3.6. Микенские имена богов
4. «Темные века» и проблема преемственности

II. Ритуал и святилище

Предварительные замечания
1. «Совершение священного»: принесение в жертву животных
- 1.1. Процесс и значение
- 1.2. Ритуалы, связанные с кровью
- 1.3. Ритуалы, связанные с огнем
- 1.4. Животное и божество
2. Принесение даров и возлияние
- 2.1. Принесение в жертву начатков
- 2.2. Вотивные жертвоприношения
- 2.3. Возлияние
3. Молитва
4. Очищение
- 4.1. Функция и методы
- 4.2. Священное и чистое
- 4.3. Смерть, болезнь, помешательство
- 4.4. Очищение кровью
- 4.5. Pharmakos
5. Святилище
- 5.1. Теменос
- 5.2. Алтарь
- 5.3. Храм и культовое изображение
- 5.4. Anathemata
6. Жрецы
7. Праздничные мероприятия
- 7.1. Процессия
- 7.2. Agermos
- 7.3. Танец и песня
- 7.4. Маски, фаллосы, эсхрология
- 7.5. Агон
- 7.6. Пир богов
- 7.7. Священное бракосочетание
8. Экстаз и мантика
- 8.1. Вдохновение
- 8.2. Искусство ясновидения
- 8.3. Оракулы

III. Антропоморфные боги

1. Поэзия и изобразительное искусство в плену у Гомера
2. Отдельные божества
- 2.1. Зевс
- 2.2. Гера
- 2.3. Посейдон
- 2.4. Афина
- 2.5. Аполлон
- 2.6. Артемида
- 2.7. Афродита
- 2.8. Гермес
- 2.9. Деметра
- 2.10. Дионис
- 2.11. Гефест
- 2.12. Арес
3. Остальной пантеон
- 3.1. «Младшие» боги
- 3.2. Объединения богов
- 3.3. Божества природы
- 3.4. Чужеземные боги
- 3.5. Даймон
4. К вопросу о своеобразии греческого антропоморфизма

IV. Мертвые, герои и хтонические божества

1. Погребение и культ мертвых
2. Мифология загробного мира
3. Олимпийское и хтоническое
4. Герои
5. Существа смешанной (хтоническо-олимпийской) природы
- 5.1. Геракл
- 5.2. Диоскуры
- 5.3. Асклепий

V. Полис и политеизм

1. Ментальные формы греческого политеизма
2. Ритм праздников
- 2.1. Праздничный календарь
- 2.2. Конец года и начало нового года
- 2.3. Карнеи
- 2.4. Анфестерии
- 2.5. Фесмофории
3. Общественные функции культа
- 3.1. Боги между безнравственностью и правом
- 3.2. Клятва
- 3.3. Единение в игре и разыгрывание ролей
- 3.4. Инициация
- 3.5. Преодоление кризисных ситуаций
4. Благочестие в зеркале греческого языка
- 4.1. «Священное»
- 4.2. Theos
- 4.3. Eusebeia

VI. Мистерии и аскеза

1. Мистериальные святилища
- 1.1. Общие замечания
- 1.2. Родовые и племенные мистерии
- 1.3. Кабиры и Самофракия
- 1.4. Элевсин
2. Bakchika и orphika
- 2.1. Вакхические мистерии
- 2.2. Вакхические ожидания, связанные с потусторонним миром
- 2.3. Орфей и Пифагор
3. Bios

VII. Философская религия

1. Новое начало: сущее и божественное
2. Кризис: софисты и атеисты
3. Спасение: религия космоса и метафизика
- 3.1. Начало. Досократики
- 3.2. Платон: благо и душа
- 3.3. Платон: космос и видимые боги
- 3.4. Аристотель и Ксенократ: божественный дух и даймоны
4. Философская религия и религия полиса: «Законы» Платона

Библиография

Вальтер Буркерт - Греческая религия: Архаика и классика - Серия «Миф. Религия. Культура» - Введение

Греческая религия всегда была в определенной степени известным феноменом, но при этом ее никак нельзя назвать доступной и понятной. В своей кажущейся естественности и со своими странными атавизмами, одновременно утонченная и варварская, она служила путеводной звездой всем, кто желал найти истоки религии вообще, но все же как историческое явление она единственна и неповторима, а кроме того, сама составляет продукт сложной предыстории.

В просвещенном сознании греческая религия сохранилась благодаря трем традициям: во-первых, это ее присутствие в античной и всех основанных на ней литературах, во-вторых, полемика отцов Церкви, и в-третьих, ее символическое перерождение в философии неоплатонизма. К тому же в литературу и в философию вошел метод аллегорического толкования, учивший понимать под именами богов с одной стороны природные, а с другой метафизические данности. Этот метод позволял снять противоречие с христианской религии последний раз попытку такого рода, широко задуманную и совершенно не удавшуюся — предпринял Крейцер в своей «Символике». В то же время всегда существовал соблазн сознательно выстроить некий языческий противовес христианству; начиная с эпохи Возрождения, мы видим такие примеры в «Богах Греции» Шиллера (1788), в «Коринфской невесте» Гете (1797) и позднее — у Фридриха Ницше. Историческая критика XIX века порвала с такими непосредственными истолкованиями и заменила их критическим отбором и хронологическим упорядочением сведений, сообщаемых источниками. Прежде всего здесь следует назвать «Аглаофамус» Кристиана Августа Лобека, который свел рассуждения о мистериях и учении орфиков к чему-то конкретному, правда, в то же время и банальному. Романтизм породил более интересную попытку увидеть в мифах проявления народного духа и, соответственно, возвести греческие «сказания» к отдельным греческим племенам и их истории. Здесь первым стал Карл Отфрид Мюллер, среди его последователей в этом был и признанный авторитет историко-филологической науки Виламовиц, написавший в конце жизни труд «Вера эллинов». Как своего рода продолжение того же направления мысли на первый план на какое-то время выступили попытки реконструкции индоевропейской религии и мифологии, которые совпали по времени с расцветом санскритологии и испытали на себе сильное влияние давнишней идеи аллегорического толкования природных явлений. Однако именно дальнейшее развитие языкознания положило конец большей части этих реконструкций.

До сих пор понятие греческой религии определялось отражением мифов в литературе, а также извлекаемыми из этих мифов «идеями» и содержанием «верований», но фольклористика и этнография заставили решительно переменить угол зрения. Когда Вильгельм Маннхардт, применив новые методы полевых исследований, открыл европейские крестьянские обряды и нашел им античные соответствия, внимание ученых, наряду с мифами, обратилось также на обычаи ритуалы античности древние и новые обряды предстали выражением «исконных» религиозных представлений, вращавшихся в годичном цикле вокруг роста и размножения растений, животных и человека; ключевым понятием сделался «вегетативный дух», вновь и вновь умирающий, чтобы воскреснуть. Принцип сведения вместе крестьянских обычаев и усовершенствованного способа аллегорического толкования мифа, предпринятый Маннхардтом, был воспринят и развит в Германии в первую очередь Германом Узенером, а впоследствии Альбрехтом Дитерихом, который начал издавать «Религиоведческие опыты и подготовительные исследования» (1903) и преобразовал «Архив религиоведения» (1904), придав этим самостоятельный научный статус истории религии, отталкивающейся от античности. Мартин Нильссон, создавший самые значительные и остающиеся поныне незаменимыми фундаментальные труды по греческой религии, безусловно, тоже, относил себя к этому направлению.

Одновременно велись исследования в Англии, центре колониальной державы, куда стекались сообщения о «диких» народах и в особенности об их религиях, ведь этнографы были почти сплошь миссионеры. Видя в себе самих прогрессивную стадию развития, англичане воспринимали чужое как «примитивное», «первобытное» как некое «еще не», свойственное всякому началу. Обобщенную картину «первобытной культуры» дал Э. Б. Тайлор, который ввел в историю религии понятие «анимизм», означающее веру в души или духов, предшествующую вере в богов или единого Бога. Применительно к религиям древнего мира этот подход дал плоды в трудах «кембриджской школы». В 1889-90 гг. почти одновременно вышли «Религия семитов» У. Робертсона Смита, «Мифология и памятники древних Афин» Джейн Харрисон и первое издание «Золотой ветви» Джеймса Джорджа Фрэзера. Общим для всех этих книг является то, что и здесь в центре внимания исследователя стоит ритуал. Джейн Харрисон, как археолог исходила из свидетельств изобразительного искусства стремясь выяснить, какой, была догомеровская, доолимпийская религия греков. Ключевым понятием она, вслед за Маннхардтом, сделала «даймона года». Фрэзер соединил идеи Маннхардта с увлекательной темой ритуального убийства царя. Он привлекал в своем собрании материалов, разраставшемся от издания к изданию до невероятных размеров, также и новейшие теории «тотемизма» и «преанимизма».

Предполагалось, что в «преанимизме» следует видеть самую первую форму религии вообще — веру в некую безличную «мана». Сторонником этих воззрений был и Нильссон.

Заметное влияние «кембриджское школы» было обусловлено прежде всего тем, что ее сторонники стали возводить мифы к ритуалам: два слова «миф и ритуал», связанные вместе, продолжают сопоставляться и противопоставляться и по сей день. Гилберт Мюррей и Франсис Макдональд Корнфорд, ученики и сотрудники Джейн Харрисон, с их териями ритуального происхождения трагедии и космогонического ритуала как основания натурфилософии дали сильный оригинальный импульс развитию науки о древнем мире, а затем также литературоведению и философии вообще. Фрэзерова мифологема «умирающего бога» Адониса-Аттиса-Осириса в соединении с институтом царя-жреца давала ключ, который, казалось, открывал множество дверей. Только в последние десятилетия влияние и слава ориентированного на «Золотую ветвь» «антропологического» направления в различных отраслях науки резко пошли на спад; более строгие требования к методам исследования, специализация и, соответственно, недоверие к обобщениям взяли верх как в этнографии, так и в частных областях филологии и археологии. Однако, во всяком случае, в английской и американской литературе и литературной критике влияние Фрэзера — Харрисон все еще продолжает быть ощутимым.

В начале XX века появились два новых начала, преобразивших духовную жизнь и ее самосознание: Эмиль Дюркгейм последовательно развил социологический способ мышления, а Зигмунд Фрейд основал психоанализ. В своих воззрениях на историю религии оба они следовали тому представлению о ритуале жертвоприношения, которое дал Робертсон Смит. Оба направления сходятся в том, что мнимая абсолютность и независимость духовного на деле ограничена; она оказывается обусловленной бессознательными силами души и надличностными силами общества. На такой же позиции — с поправкой на введение понятия экономического базиса — стоит и марксизм, чей вклад в историю религии в значительной мере обесценивается ортодоксальностью, вызванной политическими причинами, и нежеланием отказаться от научных положений, относящихся ко временам Фридриха Энгельса и потому устаревших.

Категории:

Благодарю сайт за публикацию: