Фрэзер — Золотая ветвь. Новые плоды

Сэр Джеймс Джордж Фрэзер (1854-1941) — выдающийся ученый, автор теории роисхождения религии. В этнографию он пришел из истории литературы и классической филологии, авоевав известность своими комментированными переводами Павсания, Овидия, Саллюстия. Интерес Фрэзера к этнографическим проблемам пробудился в результате чтения классических трудов по этой теме, в частности знаменитой работы Эдуарда Тэйлора «Первобытная культура».

 

В этнографии Фрэзер дебютировал книгой «Тотемизм» (1887), сразу же привлекшей внимание ученых. Впоследствии эта небольшая книга  разрослась в четырехтомный основательный труд «Тотемизм и экзогамия» (1910).

 

В значительной своей части творчество Дж. Фрэзера приходится наконец XIX — начало XX веков. Он является автором капитальных исследований: «Вера в бессмертие и культ умерших» (2 тома, 1911-1912),«Фольклор в Ветхом Завете» (3 тома, 1918-1919), «Культ природы» (1926), «Боязнь умерших в примитивной религии» (2 тома, 1933-1934),«Мифы о роисхождении огня» (1930), «Творение и эволюция в примитивных космогониях» (1935). В своих трудах он широко использует материал, почерпнутый из более ранних источников.

 

Первое издание «Золотой ветви» вышло в Лондоне в 1890 году. И с тех пор труд Дж. Фрэзера (полное издание которого составляет 12 томов) продолжают издавать, переиздавать, переводить и изучать. Книга оказалась настоящей энциклопедией традиций и мифов, обычаев и обрядов, церемоний и ритуалов. Взгляды Джеймса Дж. Фрэзера близки к воззрениям Бронислава Малиновского — основоположника социальной антропологии. И.Т. Касавин, рассматривая идеи этих авторов, указывал, что согласно Фрэзеру, «психологическая основа магии — ассоциация идей, между которыми не существует реальной причинной связи; магия позволяет умному человеку доминировать над остальными: получать статус святых и богов после смерти; магия вырабатывает первые санкции, закрепляющие частную собственность и целостность, самостоятельность индивида».

 

По мнению Б. Малиновского, магия создает уверенность в неопределенных ситуациях, создает структуру торговли, организует кол См.: Магический кристалл: Магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1992. С. 12. коллективный труд, но в первую очередь представляет феномен, демонстрирующий силу языка, поскольку всякий язык обладает магической функцией*.

 

 

 Пер. с англ. А.П. Хомика. — М.: Академический проект, 2014. — 407 с. — 

(Философские технологии. Социокультурная антропология).

ISBN 978-5-8291-1654-5

 

Дж.Фрэзер —  Золотая ветвь - Новые плоды - Исследование магии и религии - Содержание

 

Глава I. Магия

Глава II. Магический контроль над природой

Глава III. Колдуны как правители

Глава IV. Боги, воплощенные в людей

Глава V. Цари отдельных природных стихий

Глава VI. Поклонение деревьям

Глава VII. Пережитки культа деревьев в современной Европе

Глава VIII. Отношение полов и его влияние на растительность

Глава IX. Священный брак

Глава X. Царский огонь

Глава XI. Палочки для добывания огня

Глава XII. Отец Юпитер и мать Веста

Глава XIII. Происхождение вечных огней

Глава XIV. Престолонаследие в Лациуме

Глава XV. Святой Георгий и Парилья

Глава XVI. Поклонение дубу

Глава XVII. Дианус и Диана

Глава XVIII. Табу царей и жрецов

Глава XIX. Опасности, угрожающие душе

Глава XX. Запретные действия

Глава XXI. Табу на людей

Глава XXII. Табу на предметы

Глава XXIII. Табу на слова

Глава XXIV. Предание смерти божественного правителя

Глава XXV. Сказочная жена

Глава XXVI. Временные цари

Глава XXVII. Принесение в жертву сына правителя

Глава XXVIII. Умерщвление духа дерева

Глава XXIX. Качание как магический обряд

Глава XXX. Миф об Адонисе

Глава XXXI. Освящение помазанием

Глава XXXII. Перевоплощение умерших

Глава XXXIII. Вулканическая религия

Глава XXXIV. Сады Адониса

Глава XXXV. Ритуал Аттиса

Глава XXXVI. Аттис как бог-отец

Глава XXXVII. Охота за головами

Глава XXXVIII. Слезы Исиды

Глава XXXIX. Звезда Исиды

Глава XL. Праздники всех душ

Глава XLI. Родство по матери и матери богини

Глава XLII. Бракосочетание братьев и сестер

Глава XLIII. Дети живых родителей в ритуале

Глава XLIV. Слепые жертвы в жертвоприношениях

Глава XLV. Мужчины, переодетые в женщин

Глава XLVI. Дети на веерах для провеивания зерна

Глава XLVII. Магическое значение игр в первобытном земледелии

Глава XLVIII. Роль женщины в первобытном земледелии

Глава XLIX. Олицетворение духа зерна во время жатвы

Глава L. Человеческие жертвоприношения ради урожая

Глава LI. Дух зерна в образе животного

Глава LII. Плеяды в первобытных календарях

Глава LIII. Первобытный способ очищения

Глава LIV. Маниа в ариции

Глава LV. Попытки обмануть демонов

Глава LVI. Жертвоприношение первых плодов

Глава LVII. Гомеопатическая магия мясной пищи

Глава LVIII. Умилостивление охотниками диких зверей

Глава LIX. Переселение человеческих душ в животных

Глава LX. Перенос сил зла

Глава LXI. Вездесущность демонов

Глава LXII. Публичное изгнание злых сил

Глава LXIII. Общественные «козлы отпущения»

Глава LXIV. Сатурналии и аналогичные празднества

Глава LXV. Табу касаться земли

Глава LXVI. Табу видеть солнце

Глава LXVII. Изоляция девочек с наступлением половой зрелости

Глава LXVIII. Праздники огня в Европе

Глава LXIX. Оборотни

Глава LXX. Хождение по горящим углям

Глава LXXI. Магические цветы накануне дня летнего солнцестояния

Глава LXXII. Находящаяся вне тела душа в народных сказках

Глава LXXIII. Душа вне тела в народных обычаях

Глава LXXIV. Ритуал смерти и воскрешения

Глава LXXV. Омела

 

У полинезийцев, населяющих острова Океании, есть много вождей и других людей, претендующих на то, что они являются воплощенными в людей богами. Об этом свидетельствует американский этнограф Горацио Хейл, участвовавший в американской экспедиции по Тихому океану в 1838-1842 гг., когда полинезийская система религии и правления еще была в полном расцвете. Доказывая, что полинезийская система табу могла зародиться из притязаний какого-нибудь человека либо на общение с божественными силами, либо на то, что сам он одухотворен и наделен божественными чертами, автор пишет: «Весомый аргумент в пользу этой точки зрения на происхождение табу мы находим в том, что с очень древних времен в большинстве, если не во всех, группах существовали люди, которых туземцы считали разделяющими божественную природу, короче говоря,— земными богами. На островах Самоа две такие личности, отец и сын, известные как тамафаинга, на протяжении многих лет, вплоть до прибытия первых миссионеров, держали жителей в рабском страхе и правили, как им заблагорассудится, благодаря страху людей перед их сверхъестественной силой. На островах Тонга, хотя и не известен ни один человек, которому бы действительно поклонялись так, как в других местах, существуют два верховных вождя, имеющих официальные титулы туитонга и виати и женщина — тамаха.

 

Их считают потомками богов, поэтому они пользуются у всех большим почтением, не исключая царя, который относится к ним, как стоящим по рангу выше него. В Новой Зеландии великий вождь-воитель Хонди претендовал на титул бога и ризнавался богом своими приверженцами. На островах общества как богу поклонялись Таматоа, последнему языческому царю Райатеа. На всех Маркизских островах есть несколько человек, которых называют атуа, или богами. Они обладают теми же качествами, что и боги, им поклоняются, как богам. То, что на Сандвичевых островах почтение к некоторым вождям граничит с религиозным поклонением, доказывает отрывок из речи Джона Ли (священника, а впоследствии одного из самых влиятельных местных ораторов), произнесенной в 1841 г. и опубликованной в Polynesian за 1-е мая того же года, в которой он описывает некоторые древние суеверия. Он говорит: “Вот другой род табу, который я наблюдал, а именно, табу, относящегося к верховным вождям и особенно к царю. Некоторые называли их богами, потому что их дома были священными, как и все, имеющее отношение к их личностям. На самой западной группе Полинезийских островов, нас посетил вождь, который провозгласил себя атуа, или богом этих островов, и другие туземцы признавали его таковым”».

 

Но одержимость божественным духом отнюдь не всегда постоянна: очень часто она бывает только временной, как у жрецов или других людей, которые заявляют о том, что передают пророческие речи через божественный дух, который вошел в их тело и говорит их устами. На Фиджи такие пророчества делает жрец. Эта процедура описана миссионером Томасом Уильямсом, одним из первых и лучших знатоков религии фиджи. Он говорит: «Тот, кто хочет посоветоваться с оракулом, соответственно одевается и умащивает себя маслами. Затем, в сопровождении нескольких человек, он отправляется к жрецу, который, предположим, заранее знал о предстоящем визите и лежит в священном углу, готовясь дать ответ. Когда группа входит, он садится спиной к белой ткани, через которую его посещает бог, в это время другие занимают противоположную часть буре (храма). Посетитель преподносит жрецу китовый зуб, излагает цель своего визита и выражает надежду, что бог отнесется к нему благосклонно. Иногда перед жрецом ставят блюдо с ароматическим маслом, которым он натирает себя, а затем принимает зуб, отнесясь к нему с глубоким и серьезным вниманием. Наступает полная тишина. Жрец погружается в себя, и все глаза с пристальным вниманием наблюдают за ним. Через несколько минут он начинает дрожать, черты его лица слегка искажаются, а конечности подрагивают.

 

Это перерастает в сильные мышечные конвульсии, которые распространяются по всему телу, и человек трясется, как в приступе лихорадки. В некоторых случаях это сопровождается бормотаниями и всхлипываниями, сильно расширяются вены и усиливается кровообращение. Теперь жрец одержим своим богом, все его слова и действия считаются уже не его собственными, а принадлежащими богу, вошедшему в его тело. Воздух наполняют пронзительные крики “Кои ау! Кои ау!”; таким образом бог сообщает о своем приходе. Когда жрец отвечает, его глаза вращаются, как в припадке безумия; голос его неестественен, лицо бледное, губы серовато-синие, дыхание прерывистое, и всем своим внешним видом он напоминает буйно помешанного. Изо всех его пор выделяется пот, а из широко раскрытых глаз выступают слезы. Затем все симптомы постепенно исчезают. Жрец смотрит вокруг отсутствующим взглядом как бог говорит: “Я удаляюсь”,— и провозглашает о его фактическом уходе, с силой бросаясь на Циновку или неожиданно ударяя по земле палицей. Находящихся в отдалении людей информируют о возвращении бога в мир духов несколькими гудками в раковину или выстрелом из мушкета».