Геффкен - Из истории первых веков христианства

Современная эпоха нашего духовнаго и нравственнаго существованія ·снова выдвинула на первый планъ вопросы религіозной жизни, и мы, нѣмцы, съ полнымъ правомъ можемъ превозносить ее за это, хотя бы въ другихъ отношеніяхъ мы и считали многое въ ней заслуживающего лишь осужденія и не находили бы особаго удовольствия жить въ эту эпоху. На какой бы точке зрѣнія мы ни стояли,—желая вынести вполнѣ справедливое рѣшеніе, мы несомнѣнно должчы признать, что среди нашихъ со·временниковъ лишь очень немногіе принадлежать къ разряду  хулителей.

 

Настоящая фривольность вообще, слава Богу, рѣдкая гостья въ нѣмецкихъ земляхъ; выраженіе «христіанскіе бонзы» принадлежать тому быстро про текшему времени, когда самый грубый матеріализмъ, казалось, завладѣлъ многими умами. Мы, слава Богу, въ этомъ отношеніи ушли далеко впередъ; даже соверлшнно нерелигіозные философы и историки видятъ въ христіанствѣ великую, отчасти даже величайшую проблему человѣческаго развитія.

 

Помимо лекцій на религіозныя темы, на которыя собираются обыкновенно лишь лица одинаковаго образа мыслей, мы замѣчаемъ, что вообще въ Германіи съ каждымъ днемъ становится все сильнѣе и сильнее жажда болѣе близкаго ознакомленія съ содержаніемъ и значеніемъ христіанства. Развѣ не является, напр., важнымъ симптомомъ то, что А. Гарнакъ имѣлъ возможность говорить въ Берлинѣ о сущности христіанства передъ аудиторіей, состоявшей почти изъ 600 студентовъ всѣхъ факультетовъ. Такое же знаменіе времени составляетъ и появленіе въ свѣтъ размышленій и изслѣдованій объ ученіи Іисуса, написанныхъ Чэмберлэномъ, извѣстнымъ авторомъ основныхъ теченій XII вѣка. Сюда же слѣдуетъ отнести также и тотъ интересъ, который былъ проявленъ сначала германскимъ императоромъ, а за нимъ и всей Германіей къ лекціямъ Делича о «Вавилонѣ и библіи».

Лекціи Гарнака и Делича вызвали цѣлый потокъ полемической литературы. Твердая критическая и теософическая позиція перваго оскорбила ортодоксальныхъ теологовъ, слишкомъ большая переоцѣнка результатовъ, добытыхъ вавилонскими раскопками, сдѣлала Делича объектомъ еще болѣе энергичныхъ нападокъ. Повидимому, въ этой области, касающейся не одного только разума, трудно достигнуть дѣйствительной объективности. Повсюду раздается требованіе безпристрастнаго изслѣдованія и тѣмъ не менѣе, когда въ этой области появится какое-либо новое литературное произведение, прежде всего спрашиваютъ о его «точкѣ зрѣнія».