Швейцер - Сандерс - Христос или Закон

1 Миссия к евреям провалилась - они не приняли Христа

2 Павел был последовательным но не систематичным, его "аргументация" напоминает по стилю детские - любой ребёнок может привест хоть сто "доводов", почему ему надо сидеть в луже, когда его празднично одели. Так и Павел его доказаьельства (показательства) таковы - он всегда идёт от того, что ему надо показать и любые "аргументы" годятся, а не наоборот!

Две идеи Павла -а) Закон дан Богом и Бог спасает по своей милости, но судит по делам б) В круг спасаемых можно войти только верой в Христа, без различия на евреев и язычников а не Законом. Закон не спасает, т.е. не вводит в круг спасаемых! Эти две идеи примерить нельзя, но они у Павла были одновременно, что и придаёт его посланиям общеизвестную неудобопонятность.

Цитата "Есть, однако, один пункт, в котором присущие Павлу изначально, еще до его призвания, убеждения явно выходят на передний план. Часто спрашивают, как мог Павел говорить, что он утверждает Закон или что весь Закон должен быть исполнен, после того как он заявил, что никто не оправдывается делами Закона. Представляется, что в биографии Павла есть для этого основательная причина. Как еврей, он считал, что в Законе воплощена воля Бога, а предписания Закона представлялись ему самоочевидной истиной — кроме тех случаев, когда у него были причины отвергать их. Естественно, что когда речь шла о поведении, он прибегал к помощи Закона. Это могло приводить к логическим противоречиям, но по–человечески его легко понять.
 Последний вопрос, на котором мы остановимся в связи с рассмотрением истоков мысли Павла, заключается в следующем: почему он сделал выводы, которых другие люди, находящиеся в той же или близкой ситуации, не делали? Он никоим образом не был единственным евреем, полагавшим, что Иисус был Мессией, или что его смерть и воскресение имели спасительное значение[445] , или что Бог оправдал Иисуса, хотя он был проклят Законом. И не только он один думал, что в последние дни язычники присоединятся к народу Божьему. Безусловно, не только он один читал Быт. 15:6. Можно не сомневаться, что его оппоненты оппоненты в Галатии не отрицали, что принадлежащие к «Израилю Божьему» должны иметь веру в Христа; они лишь не допускали, что вера в Христа исключает принятие Закона. Язычники, по их мнению, должны были принять Иисуса, а также обрезаться и принять Закон. Этот вопрос, насколько я могу судить, так и останется вопросом; ответы на него могут быть только умозрительными. Возможно, в требовании к язычникам принять Закон Павел усматривал несправедливость: в этом случае они остались бы людьми второго сорта. А может быть, он мыслил более радикально, чем, например, Петр: если язычники должны быть допущены, то все различия следует перечеркнуть. Радикализм такого рода согласуется с присущей ему тенденцией к крайностям. В любом случае, мы должны признать, что мысль Павла выделяется из общего ряда.
 Это означает, что его позиция в отношении Закона — не просто логическое следствие его новых убеждений. Утверждая, что его высказывания о Законе вытекают из некоторых его основополагающих убеждений, а не из аналитического размышления о Законе самом по себе Весьма вероятно, что другие христиане из евреев разделяли его принципиальные убеждения — что необходима вера в Христа, что конец уже близок и что настало время для язычников присоединиться к народу Божьему,и при этом не приходили к тем выводам о Законе, к которым пришел Павел[447] . Позиция Павла, насколько нам известно, остается уникальной

И ещё

Я не знаю, что думал бы Павел, если бы он жил 2000 лет или если бы он предвидел, сколько времени пройдет от его служения до эсхатона. Полагаю, что знаю, что он думал в тех конкретных обстоятельствах, при которых писал. Он думал, что спастись можно лишь одним способом — через Христа Иисуса. Если бы современным христианам было предложено думать так же и, соответственно, думать, что евреи, которые не обратились, должны считаться отсеченными от Бога, и если бы такое предложение рассматривалось где–либо, где я имею право голоса, то я голосовал бы против. Я склонен думать, что Павел, возможно, сделал бы то же самое