В 1948 году монах и врач Антоний был приглашен впервые в Англию на конференцию Православно-Англиканского Содружества святых мученика Албания и преподобного Сергия. Основанное в двадцатые годы такими выдающимися богословами, как отец Сергий Булгаков, отец Георгий Флоровский и будущий Архиепископ Кентерберийский Майкл Рамзей, оно свидетельствовало о новом понимании русской эмиграцией своего призвания как свидетельства о неразделенной Церкви. В Содружестве был воплощен дух парижской открытости Православия, ярчайшим выразителем которого был отец Лев Жилле (1892 — 1980), француз, бывший монах-бенедиктинец, отправившийся на Восток в поисках единства, но встретивший Православную Церковь в Париже и вошедший в нее в 1928 году. Он писал о пережитой встрече с православными: «Огромная притягательность религиозного движения в том, что нет ничего формального или условного в нем, все свежо и спонтанно, подобно движению сока (saprising). Русские молодые люди в Париже помогли мне понять рождение Церкви в Иерусалиме, как это описано в Деяниях».
Именно Жилле пригласил Антония в Англию как представителя парижского Православия, открытого, социального, евангелического и литургического. Об их первой встрече в Англии Антоний вспоминал, что после прочитанного им доклада по-английски, на языке, которого он в то время не знал совершенно, Жилле «прямо ко мне пришел и сказал: "Вы нам здесь нужны, бросайте медицину, делайтесь священником и переходите в Англию". Я ему тогда сказал: "Вы подумайте и скажите, это всерьез или нет. Потому что, если всерьез — я по вашему слову поступлю". И он мне сказал, что это всерьез, и я так и поступил и теперь ему всегда напоминаю, что он ответствен за все то недоброе, что я делаю, и поэтому его дело — молиться. И он еще усугубил это дело тем, что после первой моей лекции на английском языке ко мне подошел и сказал: "Отец Антоний, я за всю жизнь ничего такого скучного не слыхал". Я ему говорю: "Что же делать, я английского не знаю, мне пришлось лекцию написать и читать, как мог". — "Так вот я вам запрещаю отныне писать или по запискам говорить". Я возразил: "Это же будет комично!" И он ответил: "Именно! Во всяком случае, это не будет скучно, мы сможем смеяться на ваш счет".
Александр Филоненко - «Жизнь для меня - Христос». Митрополит Антоний Сурожский
К.: Дух i Лiтера, 2015. 80 с.
ISBN 978-966-3 78-422-9
Александр Филоненко - «Жизнь для меня - Христос». Митрополит Антоний Сурожский - Содержание
Введение. Роуэн Уильямс
ВСТРЕЧА
- Российская эмиграция: «Господь нас взял, как зерна, и кинул во весь мир»
- Сказочное начало: из Персии в Париж
- Три школы и скаутское движение: открытие периферии
- Встреча с воскресшим Христом
ПРИЗВАНИЕ
- Евангельская глубина встреч
- Школа молитвы: первые шаги
- Отец Афанасий Нечаев: путь следования
- Монах на войне: уроки послушания
- Врач и учитель: уроки солидарности
ОБЩИНА
- Православно-англиканское Содружество святых мученика Албания и преподобного Сергия: открытие Англии
- Достоинство человека и солидарность
- Община и воспитание: метод
- Пастух и овцы: природа авторитета
- Успенский собор и испытание общины
ЦЕРКОВЬ
- Трава и небо на войне: причастность тайне мира и Церкви
- Церковь — лоза: боль отделенности и жажда единства
- Свободный голос плененной Церкви: от Парижа до СССР
- В поисках единства
МИР
- Христианин в миру: цена ученичества
- Услышать другого
- Святость, свидетельство и цивилизация дружбы
НОВАЯ ЖИЗНЬ
- Память смертная и ожидание смерти
- Смерть и Присутствие
- Бабушка и последняя Пасха
- «Христос Воскресе!»
- Школа видения: Мария Магдалина
Биография митрополита Антония Сурожского
Александр Филоненко - «Жизнь для меня - Христос». Митрополит Антоний Сурожский - Введение
Для целого поколения британцев Митрополит Антоний был не только голосом русского христианства, но и наиболее убедительным свидетелем христианства в самом широком смысле. Во всех его словах чувствовалась глубокая укорененность в богослужении и духовном опыте русского православия, но при этом в нем поражало умение по-новому раскрывать суть традиционной христианской веры как людям из самых разных конфессий, так и тем, кто прежде не соприкасался с верой, но оказывался потрясен его присутст вием и личным воздействием. Он безусловно пребывал в самой глубине христианской идентичности и говорил об этом свободно, с необычайным авторитетом. Несомненно, для многих он был настоящим «старцем» , который мог глубоко заглянуть в душу и обратиться непосредственно к ее нуждам. Подобно старцам, он мог вести себя ошеломляюще, нешаблонно, быть то внезапно резким, то неожиданно сочувственным. Его нельзя было назвать ни пресно-благочестивым, ни просто «приятным» - он был непростым человеком; но при всей внутренней борьбе и напряженности, о которых так хорошо знали близкие ему люди, он позволял себе быть прозрачным для Христа, так, что в его присутствии вы всегда чувствовали абсолютную реальность Господа.
Именно этот опыт абсолют ного присутствия вернул его в юности к христианской вере. Он незабываемо описывает, как читал Евангелие от Марка (выбрав его к ак самое к раткое) и ощутил, что был не один: Тот, о Ком говорилось в тексте, присутствовал здесь неоспоримо, ярко, и единственно возможным ответом на это присутствие было признание и доверие. Без преувеличения скажу, что многие люди при встрече с ним так же ощущали, что находились не просто в обществе другого человека, но переживали нечто от того присутствия, в котором он сам всегда пребывал. Невозможно забыть, как это было - видеть пристальный взгляд его глаз и ощущать, как с тебя одновременно спадает и притворство, и защита (это то, что, среди прочего, роднило его с Папой Иоанном Павлом ІІ). Он жил в совершенной простоте. Его изношенная ряса, готовность выполнять самую обыденную работу в храме (расставлять стулья и чистить подсвечники !), неприятие величавого поведения, свойственного православным иерархам - все это говорило о возрождении а постольской прямоты, о новом видении того, что по-настоящему важно в жизни Тела Христова. Многим он помог поверить в то, что Церковь способна и сегодня быть по-настоящему апостольской не только в служении и учении, но и в образе жизни.
Он постоянно говорил, что не является богословом; однако его проповедь христианского учения обнаруживает такую глубину и тонкость богословского осмысления, которые могли бы устыдить самых великих «профессионалов». С удивительной простотой он помогал увидеть, как учение естественно вырастает из богослужения, и как богослужение воплощает в себе учение. Что касается меня лично, впервые я услышал его по радио, когда был еще подростком; почти сорок лет спуст я мне посчастливилось разделить с ним трапезу за несколько недель до его смерти и в последний раз получить от него благословение. Его учение о молитве открыло для меня двери, которые я сам никогда бы не обнаружил, а его слово и пример вдохновляли меня на протяжении взрослой жизни и священнического служения. Вечная ему память ! Пусть его молитвами и п роповедью еще больше людей будут привлечены светом Христовым.
Архиепископ Роуэн Уильямс
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
Комментарии
Дякуємо.