Недавно в одной дискуссии я сказал, что церковные дела милосердия — то, о чем стоит говорить как можно больше в СМИ и Интернете. Думается, у многих это изменило бы отношение к Церкви, а возможно, и подтолкнуло бы кого-то к приходу в храм. Но тут же возник вопрос: а разве Церковь — это «министерство добрых дел»? Церковь — это про спасение.
И не надо, мол, подменять ее высокий смысл хорошими, конечно, но не имеющими непосредственного отношения к ее сути делами. Спросите, а что же неправильно в этом аргументе? Безусловно, Церковь — не очередной благотворительный фонд. Она создана самим Богом, а не людьми, и создана для того, чтобы человек пребывал в богообщении. Это — главное, и об этом никогда нельзя забывать.
Сомнительной же мне кажется стоящая за всякой категоричностью попытка подогнать под мерку человеческую то, что нам неудобно. То, под мерку чего мы в идеале сами должны себя подгонять. Помните, как блаженный Августин просил Бога: «Тесен дом души моей, чтобы Тебе войти туда: расширь его»? Ведь нет в христианстве этого разделения: вот здесь мы спасаемся (и это главное!), а вот здесь в оставшееся время занимаемся добрыми делами.
Христианство не про спасаться, а потом любить людей. Оно про спасение любовью. Христос никогда Себя ни с кем не сравнивал, за исключением одного случая, описанного евангелистом Матфеем, когда Он сказал ученикам: Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф 25:40). То есть мы вот прямо сейчас, а не в другой жизни, можем сделать что-то непосредственно для Христа.
Не метафорически, а действительно сделать. И для этого нам нужно обратить свое сердце... к другому человеку! Трудно вместить, правда? Милосердие — это не особый режим типа «деликатной стирки» в стиральной машине, который полагается включать в определенные моменты. Милость сердца — это состояние. Это образ жизни, к которому мы призваны и начало которого по человеческой нашей привычке любим откладывать «до следующего понедельника» — а покамест занимаемся «более важными» спорами о том, что в Церкви правильно и неправильно, кто православный, а кто нет.
Фома – Журнал – 2019-09
Учредитель и издатель – Фонд «Фома центр»
Редакция – ИД «Фома».
ISSN 1813–8993
Одобрено Синодальным информационным отделом Русской Православной церкви.
Дата выхода номера: 27.08.2019 г.
Фома – Журнал – 2019-09 – Содержание
- Пролог
- Даты месяца
- Владимир Легойда. Сердце беспокоит?
- Феликс Разумовский: «Храм, окруженный помойкой, — это духовно тяжелое зрелище»
- Вопрос номера: Земная жизнь — тяжесть и наказание ?
- Александр Ткаченко
- Патриарх Кирилл. Смерть проходит. Жизнь остается
Вера
- Именины. Наталия
- Марина Журинская. Притчи и заповеди. Что такое учение Христа
- Суть вещей. Владимирская икона Божией Матери
- Архимандрит Дамаскин (Орловский). Священномученик Михаил (Воскресенский)
- Говорят, что...
Люди
- Протоиерей Максим Первозванский. «Ура, девчонок привезли!»
- У вас будет ребенок
- Владимир Ештокин. Пять любимых фотографий
- Игорь Цуканов. Живой комплекс
Культура
- Наталья Харпалёва. Кирилл и Мефодий
- Стоит перечитать: Виктор Симаков рекомендует книгу Виктора Гюго «Труженики моря»
- Виталий Дмитриев. Даруется свыше
- Что читать
- Страница добрых дел
- Подписка
- Вопросы мастерам
- Эпилог
Фома – Журнал – 2019-09 – Как на Земле все стало так мучительно?
Библия говорит о том, что сотворенный человек был помещен в райский сад не просто для блаженного безделья, но — с вполне определенной целью: И взял Господь Бог человека, [которого создал,] и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его (Быт 2:15). Но что же такое рай и чем райский сад отличался от всей остальной земли? Говоря совсем просто, рай — это место особого присутствия Божия на земле. В раю человек мог общаться с Богом, слышать Его и отвечать Ему столь же легко и непосредственно, как сейчас мы общаемся друг с другом. Но обусловлена эта возможность богообщения была не только местом, но и самим состоянием человеческой природы, еще не поврежденной грехопадением.
Человек был сотворен как бы неким мостиком между двумя мирами — духовным и материальным. Он был создан духовным существом, но при этом обладал материальным телом. Правда, это тело было совсем не таким, каким мы знаем его сегодня. Вот как описывает его святитель Иоанн Златоуст: «То тело не было такое смертное и тленное. Но как светло блестит золотая статуя, только что вышедшая из горнила, так и тело то было свободным от всякого тления, его ни труд не тяготил, ни пот не изнурял, ни заботы не мучили, ни скорби не осаждали, и никакое подобное страдание не удручало». А святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит о еще более удивительных возможностях тела первозданного человека: «Облеченный в такое тело, с такими органами чувств, человек был способен к чувственному видению духов, к разряду которых он принадлежал душой, был способен к общению с ними, к тому Боговидению и общению с Богом, которые сродны святым духам.
Святое тело человека не служило для сего препятствием, не отделяло человека от мира духов». Способный к богообщению, человек мог возвещать волю Бога всему материальному миру, над которым он получил от Бога огромную власть. И в то же время только он один мог предстоять от лица этого мира перед его Творцом. Человек был создан как царь или, точнее говоря, наместник Бога на Земле. Поселив его в прекрасном саду, Бог дал ему заповедь — хранить и возделывать этот сад. В сочетании с благословением плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю это означало, что со временем человеку предстояло сделать райским садом весь мир. Для этого он получил широчайшие полномочия и возможности. Весь мир с радостью повиновался ему.
Дикие звери не могли причинить ему вреда, болезнетворные микроорганизмы не вызывали в нем болезней, огонь не мог обжечь, вода не могла утопить, земля не могла поглотить его в своих пропастях. Лишь одну заповедь, ограничивающую его возможности, получил человек в раю от Бога — не есть плодов с древа познания добра и зла: ... И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт 2:16-17). Конечно же, Бог не хотел смерти человеку и не угрожал ему в этой заповеди убийством за ее нарушение. По смыслу она скорее была подобна табличке с надписью «Не влезай — убьет!» на современных высоковольтных линиях электропередач.
Бог заботливо предупреждал человека о смертельно опасных последствиях некоего действия. Нарушив по подсказке сатаны заповедь о невкушении плодов с древа познания добра и зла, человек, по сути, совершил предательство по отношению к Богу, переступил некую грань в отношении к своему Создателю, и для любви за этой гранью места уже не оставалось. Человек как бы сказал Богу: «Ты говоришь, „не вкушай этих плодов, потому что умрешь"? Я Тебе не верю. Сатана говорит, что, вкусив их, я стану во всем равен Тебе. А значит, смогу жить без Тебя». Это душевное устроение и оказалось смертоносным результатом нарушения заповеди. Стремление к бытию без Бога глубоко вошло в человеческую природу и жесточайшим образом изуродовало ее.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
