Имя современного немецкого философа Михаэля Френча в нашей стране знакомо пока что лишь узкому кругу читателей. Но публикация на русском языка книги Френча «Лик Премудрости» — явление внутренне закономерное. Дело в том, что доктор Френч — один из тех немногих людей на Западе, кто не только глубоко проник в мир русской религиозной мысли, но и принял ее вызовы. Френч, чей творческий путь приходится на вторую половину XX в. (он родился в 1948 году), не связан преемственно ни с одним из направлений новейшей немецкой философии. Для автора «Лика Премудрости» словно не существует ни экзистенциализма и феноменологии, ни диалогической философии, ни психоанализа; и если все же говорить о немецких мыслителях XX в., то проблематизированными у Френча оказываются лишь взгляды М. Шелера.
Но вместо того ведущая роль в духовном развитии Европы Френчем отводится русским философам — В. Соловьеву, П. Флоренскому, С. Булгакову. Внимание Френча направлено преимущественно на софиологию; с этим, видимо, связано то, что он не учитывает в своей концепции воззрений Н. Бердяева. Зато в ряду русских мыслителей Френч видит интереснейшего писателя софиологической ориентации, практически неизвестного в России — Валентина Томберга (1900, С.-Петербург — 1973, Майорка), и обращается не к одним опубликованным книгам Томберга, но и к его рукописному наследию.
Михаэль Френч - Лик Премудрости - Дилемма философии и перспектива софиологии
Пер. с нем., вступ. ст. и примеч. Н. К. Бонецкой
СПб.: ООО «Издательство "Росток"», 2015. - 527 с; ил.
Перевод выполнен по изданию: Michael Frensch. Weisheit in Person. Das Dilemma der Philosophic und die Perspektive der Sophiologie. Novalis Verlag Schaffhausen, 2000.
ISBN 978-5-94668-156-8
Михаэль Френч - Лик Премудрости - Содержание
Н. К. Бонецкая. К истокам софиологии
Введение. Синтез традиции Премудрости и персонализма Нового времени
- 1. Русская религиозная философия как философское учение о Софии
- 2. Идея «великого синтеза» Соловьева
- 3. Две формы метафизики
- 4. Третий род метафизики
- 5. Софиология как продолжение традиции положительной философии .
Часть I ЦИМЦУМ И СОФИЯ. Отрицательная философия, положительная философия и софиология
-
I. Божественное отступление и возникновение мира
- 1. Идея божественного отступления Исаака Лурия
- 2. Ступени возникновения мира по Якобу Бёме
- 3. Заключение: Лурия, Бёме и Шеллинг
-
II. Трансцендентность и троичность
- 1. Введение: дурная и истинная трансцендентность
- 2. Формы дурной трансцендентности
- 3. Переход Шеллинга к истинной (guten) трансцендентности
- 4. Абсолютный дух и его образы
- 5. Божественная перестановка и тринитарное развитие
- 6. Промежуточный результат: монотеизм как философское развитие деизма, атеизма и пантеизма
- 7. Шеллинг и Лурия
- 8. Шеллингова концепция абсолютного духа и учение о Троице Булгакова
- 9. Шеллингова теория перестановки и софиологическая идея согласия
- 10. Перспектива: цимцум и четыре причины (causae)
-
III. Присутствие отсутствующего
- 1. Введение: диалектика бытия и небытия
- 2. Априорный эмпиризм
- 3. Чистое бытие как ничто
- 4. Шеллингова концепция непостижимого бытия
- 5. Отношение между непостижимым и чистым бытием
- 6. Бытие и небытие
- 7. Цимцум как условие диалектики
- 8. Развитие понятия личности из идеи цимцума
-
IV. Лик Софии
- 1. Введение: от чистого принципа к сущности
- 2. Понятие Софии у Шеллинга
- 3. Опыт Соловьева и его понятие Софии
- 4. Сущность Софии согласно Павлу Флоренскому и Сергею Булгакову
Часть II ЛИЧНОСТЬ И СУЩНОСТЬ. Основные черты западной метафизики
-
V. Образ и подобие
- 1. Введение: история двух понятий
- 2. Религиозно-философский подход к библейскому рассказу о сотворении мира
- 3. Дальнейшее развитие учения об образе и подобии
- VI. Метафизика сущности и imago Dei [образ Божий]
- 1. Введение: самосознание средневековой философии
- 2. «Первое начало» и помрачение imago
- 3. Второе начало метафизики и возвышение similitudo
- 4. Третье начало: философия как «точная имагинация» и новое открытие образа (imago) у Николая Кузанского
- 5. Итоги и перспективы
-
VII. Метафизика свободы и similitudo Dei [подобие Божие]
- 1. Введение: новая метафизическая традиция
- 2. Христологические основы понятия личности
- 3. «Субъективация» естественного права в эпоху позднего Средневековья
- 4. Сумерки права в Новое время и пробуждение личностного сознания
- 5. Открытие Кантом ценности личности и обоснование моральной логики как логики метафизики свободы
- 6. Отделение Кантом права от нравственности в «Метафизике нравов» и соединение их в философии права Гегеля
- 7. Выводы и перспективы
Часть III СКРЕЩЕНИЕ [DAS KREUZJ ДВУХ ПУТЕЙ.Софиологический вклад в преодоление дилеммы философии
-
VIII. Софиология как метафизика свободы. Понятие Богочеловечества у В. Соловьева
- 1. Введение: «сверхчеловек» Ницше и сумерки метафизики свободы
- 2. Будущее метафизики свободы по Соловьеву
- 3. Воплощение Богочеловека
- 4. Универсальное значение Богочеловека
- 5. Истолкование западной истории
- 6. Синтез Запада и Востока
-
IX. Софиология как метафизика сущности. Критика отвлеченных начал и осуществление всеединства
- 1. Введение: восстановление «собора познания»
- 2. Sensus и его критика
- 3. Ratio и его критика
- 4. Intellectus и его критика
- 5. Теология («Deus»)
- 6. Софиология и положительная философия
- 7. Цельное знание и свободное творчество
Часть IV СИНТЕЗ ИЛИ ЕДИНСТВО ДВУХ. Итоги и перспективы
-
X. Синтез или единство двух. Итоги и перспективы
- 1. Два пути к Софии
- 2. Перспектива: соединение двух путей и свободное творчество
Примечания
Указатель имен
Михаэль Френч - Лик ПремудростиН. К. Бонецкая К истокам софиологии
Френч принял вызов русской философии прежде всего в том смысле, что глубоко согласился с ее основным тезисом относительно «кризиса западной философии» и разделил присущий ей пафос «критики отвлеченных начал». Русский читатель будет приятно удивлен, когда познакомится с историко-философской теорией Френча, согласно которой софиологическая система Соловьева является не просто результатом, но и вершиной всего предшествующего философского развития. В учении Соловьева, по Френчу, осуществилось столь важное для духовных судеб европейского человечества соединение двух основных тенденций философии — «метафизики сущности», связанной со средневековой онтологией, а в конечном счете восходящей к Платону и Аристотелю, и «метафизики свободы», которая, зародившись в сочинениях номиналистов и пройдя долгий путь, нашла свое трагическое завершение в мировоззрении Ницше. Возврат Соловьева к религиозным ценностям не означает, по Френчу, отхода к средневековой картине мира и, главное, реставрации средневекового мирочувствования: софиология ценна имен но тем, что требует усвоения достижений науки Нового времени (как естествознания, так и «наук о духе»), а также предполагает свободу человеческой личности. Последнее для Френча особенно важно, свобода — главная ценность его собственного мировоззрения.
Такое, в общем-то, странное явление, как этот русский философский синтез, смог осуществиться не потому, что Соловьев был то ли умнее, то ли проницательнее своих современников одного с ним мыслительного ранга, — хотя бы того же Ницше. Дело здесь в другом — в вещах, выходящих за пределы позитивного круга явлений. Для Френча оказывается значимым тот глубинный духовный опыт Соловьева, благодаря которому русский мыслитель и поэт обрел совершенно новое видение реальности. Доверие Френча к той соловьевской интерпретации, согласно которой этот опыт является не чем другим, как непосредственным духовным кон тактом Соловьева с Софией Библии и древних гностиков, выразилось и в том, что свою исключительно богатую смыслами книгу немецкий автор назвал не как-то иначе, но «Ликом Премудрости». Как историк философии, Френч не остается в границах чисто имманентного анализа: исток любой философской концепции он видит в области более глубокой, чем ratio философии — в той сфере, которую русские мыслители называли первичными бытийственными интуициями, которую иначе можно было бы назвать областью веры. Только один простейший при мер. Усвоенное всеми нами еще на школьной скамье гегелевское динамическое единство противоположностей, казавшееся тогда софистическим трюком, при углубленном подходе историка идей обнаруживает свой исток в созерцаниях Я. Бёме: встреча и борьба в «центре природы» Божественных «гнева» и «любви» (а также других противоположных начал), открытые опыту Бёме, впоследствии, в пространстве уже чисто философского дискурса, обрели форму мыслительной «диалектики».
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
