Сперва — объяснение о методе и языке. Описать национальное — это выявить уникальное. Эта задача не поддается только рассудочному мышлению. Здесь образ, символ и миф эффективнее работают. Строгая логика и «бинарные оппозиции» обесцвечивают: все — на одно лицо выходят, а национальные особенности — это как выражение лица и интонация. В этом деле не доказать, а показать — возможно. Ведь цель-то — сообщить представление (не понятие — это невозможно) о каждом национальном мире, чтобы оно было ярко и убедительно. И тут поле ассоциаций из разных сфер вокруг костяка рассуждения обладает «доказательной» силой и убеждает более, нежели непротиворечивое выведение звена из звена.
И такое поле залито и воспринимается тем же «естественным светом разума» (Декарт). Это не чисто философский текст. Но строго философские подходы оказались бессильны справиться с национальной материей. Я предлагаю текст — культурологический по предмету. В нем рассудочное и образное мышление работают вместе. Смотреть на национальное — как на солнце: прямой взгляд и подход напролом («прямой наводкой ») слепит — и предмет ускользает. А вот сбоку заглядывать, подглядывать, вроде случайное улавливать — глядь! — вдруг некий целостный образ и складывается... Поэтому полагаю, что мой метод соответствует предмету. Что же до протяженности предлагаемого текста, так ведь тут сжато изложена целая система и метод, что давно просили меня дать в сгустке — для гуманитариев из разных областей.
Гачев Георгий - Образы Божества в культуре: Национальные варианты
М.: Академический проект; Культура, 2016. 891 с.
(Технологии культуры: Национальные образы мира)
ISBN 978-5-8291-1799-3 (Академический проект)
ISBN 978-5-902767-64-0 (Культура)
Гачев Георгий - Образы Божества в культуре: Национальные варианты - Содержание
Предуведомление от автора
I. Национальный Космо-Психо-Логос
- Ландшафт и религия
- Панорама Евразии
- Миф. Национальный. Индивидуальный
- Еврейский образ Бога
- Язык тела в Евангелиях
- Национальные образы Бога в переводах Нагорной проповеди
- Космос ислама
- Английский образ Бога
- Болгарский образ Бога
- Религия Достоевского
- «Ум ума» с «умом сердца» не в ладу (Религия Толстого)
- Религия Есенина
- Диалектика сакрального и светского в культуре. «Чевенгур» А. Платонова
ІІ. КРЕСТЬЯНСТВУЮ И ХРИСТИАНСТВУЮ С СЕМЬЕЮ В ДЕРЕВНЕ И ДУМАЮ О НАЦИОНАЛЬНЫХ ОБРАЗАХ БОГА
- Национальные варианты святых. Англичанин Томас Мор
- Французский святой Жан-Мари Вианней, арсский пастырь
- Русский блаженный
- Германское чувство Бога (по Мейстеру Экхарту)
- Французский вариант религиозного чувства (Тейяр де Шарден, Паскаль)
- Сергий Радонежский
- Франциск Ассизский
- Мартин Лютер
- Классификация религий (по Николаю Федорову)
- Русская вера по «Стихам духовным»
- Американский Иисус
- Бог на Руси и в США
- Болгарская мистика
III. ПРИЛОЖЕНИЕ
- Размышления о национальных вариантах религиозного чувства из жизнемыслей 1999-2004
- «Прибавок в Логосе в творение Бога внося...» (Из жизнемыслей 2005-2008)
- Прот. Владимир Вигилянский. Слово на отпевании Г. Д. Гачева в храме св. благоверного царевича Димитрия при городской клинической больнице № 1 им. Н.И. Пирогова 25 марта 2008 года
- Анастасия Гачева. К истории создания книги «Образы Божества в культуре. Национальные варианты»
Указатель имен исторических и мифологических
Гачев Георгий - Образы Божества в культуре: Национальные варианты - Предуведомление от автора
Две главные линии моей душевно-духовной и мыслительной работы за жизнь сходятся в этом труде: «познай самого себя» (Сократов императив человеку) и «познай мир» — его Единое во множестве. Первое осуществлялось в жизненно-философском дневнике «жизне-мыслей» — самонаблюдении каждодневном над опытами жизнепрохождения. Второе — через приникание к богатству Бытия вокруг — в озирании, в «разуме восхищенном». И конкретнее — в описании национальных образов мира. Оба вектора: внутрь в «я» и вовне в мир — естественно переплетены, меж ними взаимопитание, вос-связь — РЕ-ЛИГИО, re-ligio (лат.).
Ибо таков со-мысл этого делания, а именно: ВОС-СО-ЕДИН-ЕНИЕ ВСЕГО СО ВСЕМ: всех особей, атомов, индивидов, частей в Единое Целое. А Центр Целого — «Бог». Так что в узле, средоточии это — «я » и «Бог », моя жизнь и мир, Бытие. Диалог их и свод. До сих пор я увлеченно странствовал умом и воображением по разным странам и национальным культурам в жанре интеллектуальных путешествий (ибо реальные путешествия телом лишь под конец жизни мне выпало совершать) — и целый спектр национальных картин мира, радуга национальных ментальностей восписаны в серии книг. Но — о Боге?.. Ходил вокруг да около, трепеща приступать напрямую. Да и как взирать в Солнце? Ослепнешь. Так что косвенно многое высказывалось о национальных верованиях, божествах в ходе описания разных культур. Но теперь пора свести эти опыты и соображения воедино. Что и предлагается в настоящей книге. Два предварительных объяснения. Первое. Это — не богословие: не Бог здесь предмет, а религиозные опыты внутри, в ходе жизни.
И в том же Христианстве исследуются не догматические различия: там православие, католицизм, протестантизм и проч. — но те краски, особенности, которые христианство получает, попадая в космос, природу, быт, язык, характер, историю того или иного народа. Второе же предварение — о жанре и стиле предлежащего читателю текста. Это не трактат, не строгое исследование предмета, темы, не абстрактное (= отвлеченное) тут мышление, а Привлеченное — к жизни человека, думающего о Боге, к трудам, дням, в ситуациях, отношениях в семье с ближними, на работе с «дальними», в обществе в данном месте и времени. Это — экзистенциальное произведение совместно жизни и мыслей по ее ходу, где «макро» и «микро» переплетаются, входят одно в другое и даже неразделимы.
Самые высшие идеи, понятия — вдруг узнаются в самом мелочном переживании повседневия, и наоборот: разбив нечаянно стакан из-за неловкого телодвижения, я думаю о «христианских телодвижениях», о христианском обращении с вещами, о грехе невнимания и неуважения к душе человека, сделавшего сей предмет. И так всепроникаемость Бога во всё восчувствуется, понимается. Всё — в контексте житейском, и он нужен, фиксация прозы жизни, чтоб сакральный пласт проступил, прорезался, за-оче-виделся, замечен, узнан стал... Живой Бог — живущий, «Сущий» во всём...
Так что, если сослаться на прецеденты, то текст мой — это помесь Розанова («Опавшие листья») с Бердяевым («Самопознание»). Или если взять европейские аналоги, то — гибрид Пруста со Шпенглером: идет самоисследование, «поток сознания», а в нем трактаты о национальных мирах и умах... Такой жанр соответствует теме. Ре-лигия — это живое дыхание и делание, а не набор святынь (ликов и ритуалов), догматов и формул. Так что да не брезгует читатель воспроизведенной тут «житейщиной»: она относится к нашему «делу» не менее, нежели логические формулировки и толкования. Естественно в разных главах и кусках преобладает то «трактатное», то «жизненное», но шествуют они вместе, рука об руку. Тут дуэт — и это в интонации даже «отвлеченных» построений расслышивается: торчат ослиные уши — как некий «генерал-бас» под фиоритурой.
Теперь — о последовательности глав и строении книги. В начале — программная статья «Национальный Космо-Психо-Логос», где сжато изложен мой подход к описанию национальных образов мира, концепция, методология, техника... Затем же — панорама пространства религий, его ощупь способом «тыка» в разные точки религиозного корпуса, как пункция и срез тканей в разных местах, органах. Особый акцент — на вариантах религиозности у русских. Завершает книгу сокращенный вариант Писания «Крестьянствую и христианствую с семьею в деревне и думаю о национальных образах Бога», где вместе и о том, и о сём...
Переделкино. 4 ноября 2007 года
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
