Алексей Гагинский - Философия беспредпосылочных начал

В этой книге исследуются три объемные темы, каждой из которых посвящена отдельная глава: бытие, единое, Бог. С одной стороны, они могут рассматриваться самостоятельно и независимо одна от другой, возможно, представляя некоторый интерес для соответствующих областей философии. С другой же, каждая из глав является частью целого, реализуя этапы общего замысла книги, о чем следует сказать подробнее.

Если верить Аристотелю, первые философы стремились к познанию начала (ἀρχή) всего сущего, ибо мудрость есть знание начал и причин. И хотя эти начала осмыслялись по-разному, между ними выстраивается что-то вроде иерархии, определяемой степенью всеобщности, методологической и культурной значимостью. Например, воздух в качестве всеобщего начала явно уступает бытию, и если первое представляется достаточно наивным, то второе остается необходимым и по сей день. Тем не менее не существует какого-то общепризнанного первоначала, каждая новая эпоха осмысляла его по-своему. Как заметил однажды М. Хайдеггер: «В метафизике происходит осмысление существа сущего и выносится решение о существе истины. Метафизика лежит в основе эпохи, определенным истолкованием сущего и определенным пониманием истины закладывая основание ее сущностного образа. Этим основанием властно пронизаны все явления, отличающие эпоху. И наоборот, в этих явлениях для достаточно внимательного осмысления должно раскрываться их метафизическое основание». Иными словами, каждая эпоха по-своему истолковывает предельные константы, которые, в свою очередь, определяют специфические черты этой эпохи. В истории философии обсуждалось много начал, но наиболее важными, с моей точки зрения, являются следующие.

Античная культура обозначила едва ли не все возможные способы понимания ἀρχή, среди которых самым возвышенным и утонченным, пожалуй, является учение о едином, которое превосходит в своей изначальности даже бытие и мыслится как нечто беспредпосылочное. Для Средних веков таким началом было, конечно, «то, больше чего нельзя ничего помыслить», которое «все называют Богом» – что бы это ни означало. Для философии Нового времени в качестве начала выступает, пожалуй, концепция «я», или самости, которая фиксирует важную перемену, произошедшую в европейской культуре. Наконец, для современной философии, хотя обобщить это явление очень сложно, безусловным началом оказывается бытие.

Конечно, наряду с этими началами признавались и другие, приоритет той или иной идеи вообще мог не артикулироваться, – речь идет лишь о том, что в определенные периоды истории эти понятия выходили на первый план и определяли наиболее существенные черты своей метафизической эпохи. Точнее говоря, не столько определяли, сколько выступали в качестве беспредпосылочного начала, которое явным или неявным образом оказывалось предельной точкой мыслимого. Однако в данной книге рассматриваются только три из упомянутых выше. Причина этого в том, что «я» выступает как первое лишь для нас, оно не вечно и имеет начало во времени, тогда как бытие, единое и Бог суть первоначала по природе, для которых нельзя найти причины. Впрочем, как будет показано во второй главе, имеется четкая внутренняя связь между «я» и тем, что неоплатоники именовали «единым», поэтому что-то вроде трансцендентального единства апперцепции все же присутствует на страницах этой книги. По крайней мере, оно предполагается там, где речь идет об интерпретации «единого».