Гагинский – Онтологическая проблематика в греческой патристике III-IV вв.

Во второй половине XX в., в частности, после статьи М. Хайдеггера «Онтотеологическое строение метафизики», вопрос о соотношении фило­софии и теологии стал привлекать все большее внимание исследователей. А именно, возникла необходимость прояснить, как соотносятся понятие бы­тия и идея Бога? В последнее время возникло даже целое направление, поставившее своей задачей уяснить взаимосвязь онтологии и теологии, иными словами, онтотеология превратилась в особую предметную область, которая оказалась весьма плодотворной для современной философии. Данной про­блематике уделяли внимание такие именитые мыслители, как П. Тиллих, Э. Левинас, Ж. Деррида, X. Яннарас, Ж.-Л. Марион и др. При этом очевид­но, что разработка указанной темы предполагает и изучение предшествую­щей традиции — отнюдь не случайно, что уже дискурс Хайдеггера строится ретроспективно, т.е. историко-философски (лекции о Шеллинге, Гегеле и т.д.). Поэтому вполне естественно, что современные мыслители (к примеру, Ж. Деррида, X. Яннарас, Ж.-Л. Марион и др.) обращаются к таким фигурам, как Григорий Нисский или Псевдо-Дионисий Ареопагит . Это обстоятельст­во указывает на то, что назрела необходимость провести историко­философское исследование онтотеологической проблематики в греческой патристике, поскольку в этом отношении ей до сих пор не уделялось должно­го внимания.

 

Следует отметить, что потребность в таком исследовании существовала изначально. М. Хайдеггер критикует христианство за то, что оно представля­ет Бога как causa sui, высшее сущее, где «Бог сам, как несотворенный Творец, “есть”». Иными словами, Бог оказывается лишь неким сущим, наряду с другими: «Бытие шире, чем все сущее... будь то скала, зверь, художествен­ное произведение, машина, будь то ангел или Бог». В связи с этим немецкий философ с сожалением говорит о «долгой христианизации Бога» (die lange Verchristlichung des Gottes) . И хотя правомерность таких утверждений уже поставлена под сомнение , необходимо добавить, что М. Хайдеггер говорит только о западной традиции, из поля его зрения выпал огромный культурный пласт — восточное христианство, его философия и богословие. Ведь если есть определенные основания говорить о том, что в западной традиции, по крайней мере, от Августина до Фомы Аквинского, сущность Бога понималась как бытие par excellence, то что можно сказать в этом отношении о восточном христианстве? Надо полагать, что при настоящей степени изученности этого вопроса — почти ничего. В подтверждение этого тезиса можно сослаться на то обстоятельство, что в качестве примера отождествления в восточной традиции сущности Бога с бытием нередко приводят слова Василия Великого: «...сущность же не есть что-либо из непринадлежащего [Богу], но само бытие Бога». Но действительно ли кесарийский епископ имеет в виду то же самое, что и Фома Аквинский, который говорит, что «сущность Бога есть само Его бытие»? При более внимательном рассмотрении вопроса становится ясно, что такая трактовка обусловлена как раз позднейшей западной онтотеологической традицией, сквозь призму которой исследователи смотрят и на Василия Великого.

 

Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. – Москва: Институт философии РАН, 2012. – 207 с.