Хоружий – Фонарь Диогена

Не вызывает сомнений, что наше сравнительное обсуждение двух антропологических проектов, при всех найденных расхождениях, в крупных чертах показывает их сходными и соседствующими, какими они и казались на первый взгляд.

 

Иначе не могло быть: слишком велика та почва сходства и близости, что заложена уже в совпадении исходной позиции, в решении взять базовым концептом антропологического дискурса – антропологические практики. В этом решении крылась принципиальная установка, принимающая, что Человек конституируется в своих определенных практиках; и данная установка изначально намечала для антропологического дискурса новое русло, отличное от известных типов антропологии.

 

Возникающая парадигма конституции человека влекла отказ от классической эссенциальной антропологии Аристотеля-Декарта-Канта; опора на практики человека означала уход от концептуальных систем философской антропологии, от всего ее русла; в то же время, концепция антропологических практик не совпадала и с любыми версиями «деятельностного подхода», развивавшегося в нео – и пост-марксистской мысли; и т. д.

 

 

 

Москва: Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2010 г., 68 с.

ISBN: 978-5-94242-052-9

 

 

ПРОЛОГ: ЧЕЛОВЕК В ПОИСКАХ ЧЕЛОВЕКА 

1. Человек Аристотеля
2. Боэций и проблема личности
3. Человек Картезия
4. Структура классической модели
5. Кантовы антропотопики
6. Антиантропология классического немецкого идеализма 

7. Беглец в оковах
Преамбула: Вектор Картезия – вектор Кьеркегора 
А. Вводное обозрение. Феномен Кьеркегора в его особой природе

Материя мысли – жизнь мыслителя
Рисунок жизнетворчества – герменевтический ключ 
Базовые структуры мысли

Б. Датский сериал: Шесть сценариев размыкания человека

Сценарий Отшельника-Победителя: Выбор себя
Сценарий Молчащего: Вера 
Сценарий Стража: Экзистенциальный страх
Сценарий (псевдо-)Лествичника: Экзистенциальный пафос
Сценарий Анти-(псевдо-)Лествичника: Отчаяние
Второй сценарий Анти-(псевдо-)Лествичника: Современность Христу

8. Переоценка всех антропоценностей
8 ½. Шелер, или упущенный шанс
9. Уроки Хайдеггера

I. Парадигма размыкания в дискурсе Хайдеггера
II. Духовная практика присутствия-в-падении
III. Человек и Событие

10. Последний проект Фуко. Практики себя и духовные практики

Преамбула

I. Последний проект Фуко, или герменевтика отнюдь не субъекта

Вехи проекта
Язык концепции
Абрис концепции

- Генезис практик себя: Платоновская модель
- Эллинистическая, или «этическая» модель
- Христианская, или «религиозная» модель

Контуры замысла и дискуссия концепции

II. Духовная практика, синергийная антропология и проект Фуко 

Реконструкция исихастской практики
От исихазма – к синергийной антропологии
Историческая последовательность антропоформаций
Антропологические сценарии и проекты для современности

III. Куда ж нам плыть?

 

 

…Есть старая цирковая реприза, имеющая множество вариаций: «Дали подержать». На арене – Рыжий, нелепая и наивная, бестолковая фигурка. Кругом него люди, жизнь, снуют деловые, занятые персонажи; и кто-то на бегу, устремляясь куда-то мимо, сует ему в руки большой и неуклюжий, непонятный предмет. Растерянно озираясь, он стоит, бросает взгляды то на предмет, то вокруг по сторонам. Однако вручившего нет уже, а предмет – в руках; и мало-помалу Рыжий свыкается с предметом, окружает его вниманием. Постепенно он начинает чувствовать и осмысливать себя как Держателя Предмета, а Предмет – как свою задачу; начинает существовать в озадаченности Предметом. Но тут, едва он уж совсем вошел в роль, сжился с Предметом – следует столь же неожиданная, брутальная развязка: предмет грубо отбирают, награждая Рыжего тумаками. Рыжий рыдает.

 

Рыжий – я, каждый из нас. Предмет – человеческая участь, природа, жизнь: la condition humaine. Так, по крайней мере, заставляет считать наш прямой опыт собственной ситуации; таков этот опыт в непосредственной его данности, до всех редакций, пока на голос непредвзятого, из души, чувства и ощущения: Дар напрасный, дар случайный… – еще не послышалось назидания: Не напрасно, не случайно! Немудрящая реприза вобрала в себя едва ли не все главные слагаемые сырого антропологического опыта. Ибо всё так и есть: каждого наделяют неким устройством, внешним и внутренним, некой природой, движущей им, но ему самому неведомой, наделяют на некий ограниченный срок; и это всё – устройство, природа, срок – нисколько не в его власти, не в его ведении – «дали подержать». Как Рыжий, каждый может это тематизировать: может выяснить, что он, человек, сотворен Богом, или занесен с Альфы Волопаса, или произошел от обезьяны. Отсюда, в свою очередь, будет что-то следовать. Изменить ничего нельзя, но можно обдумать. Впрочем, нельзя и исключать, что пристальное обдумыванье не откроет в ситуации и каких-нибудь возможностей к изменению.

 

Итак, помимо рыданий, Рыжему еще дано рефлектировать; и ясно, что его рыдания задают сверхзадачу его рефлексии. Есть, пожалуй, единственная необходимая предпосылка человеческого существования: оно должно быть возможным. «Быть» означает здесь: представляться самому человеку, восприниматься, переживаться им. И самое удивительное в человеке – его фантастическая способность добиваться выполнения этой предпосылки – как в отношении существования вообще, как такового, так равно и в отношении конкретных, сколь угодно немыслимых, нечеловеческих образов и условий существования. В тетради Батюшкова, одного из тех, кому добиться не удалось, есть запись: Карамзин мне сказал однажды, человек, он всех тварей живущее, он все перенесть может.

 

Нас занимает сейчас именно «всё», существование вообще. Представить его возможным (а если выйдет, то и наилучшим из всего возможного, достойным, возвышенным) призван верный слуга, послушный ум Рыжего, Hure Vernunft; и в исполнении задачи он проявляет поистине неистощимую изобретательность. Рождается множество решений, приспособленных ко всем эпохам, обществам и сословиям, выраженных во всех формах, жанрах, дискурсах. Необычайной убедительности здесь достигает искусство. «Я телом в прахе истлеваю – умом громам повелеваю». Это звучит. И все же наиболее прочного успеха добивается не эстетическое сознание, а религиозное и философское.