Иннокентий - Павлов - Что такое христианство

 

 

Игумен Иннокентий (Павлов). — М.: Эксмо, 2008. — 416 с — (Православная библиотека)

ISBN 978-5-699-27914-2

Как пользоваться этой книгой

Вместо введения

К постановке вопроса

Вместо заключения. О чем молиться?

Приложение. Тексты Нового Завета

Словарик библейских имен и терминов

Принятые сокращения

Об авторе

Знакомясь с разнообразной литературой, издаваемой в последние годы в России и претендующей на то, чтобы считаться христианской, я с удивлением обнаружил, что на моем родном языке нет ни одного современного произведения, где обычный россиянин мог бы получить доступный его пониманию компактный ответ на, казалось бы, простой вопрос: «Что такое христианство?»

 

Впрочем, введение в ряде российских областей в качестве регионального компонента в школьное образование такого предмета, как основы православной культуры, по идее, должно было бы решить эту проблему, во всяком случае, имея в виду компактность и доступность ответа К такому предположению я пришел, исходя из той простой мысли, что исторически православие рассматривает себя как вероисповедание, соответствующее Евангелию, под которым в данном случае понимается весь свод христианских первоисточников. Следовательно, подумал я, разговор о православной культуре необходимо начинать как раз с разъяснения того, чтб есть христианство в его православном исповедании.

 

Открыв пособие для учителей по указанному школьному предмету, я в самом его начале прочитал такое весьма показательное признание: «В православии молодежь находит ключи к раскрытию творческих замыслов писателей-классиков, известных русских художников, скульпторов, архитекторов, музыкантов. Здесь истоки народной мудрости и эстетических идеалов. Отсюда и традиционная для русского народа иерархия ценностей, понимание истины как Бога Жертвенной Любви». Понятно, что литературовед и культуролог могут поспорить с автором пособия относительно «ключей к раскрытию творческих замыслов» отечественных классиков литературы и искусства, равно как этнолог поспорит относительно «истоков народной мудрости и эстетических идеалов», которые далеко не всегда лежат в христианской и вообще в религиозной сфере. То же самое историк скажет о «традиционной для русского народа иерархии ценностей». Однако здесь гораздо важнее другое. А именно то, что автором пособия Аллой Бородиной совершенно верно схвачена самая суть христианства, свидетельствующего о Боге, являющем Себя в любви, выражением которой становится жертва.

 

В связи с этим я сразу вспомнил замечательную формулу одного из крупнейших христианских богословов истекшего XX столетия протоиерея Сергия Булгакова (1871—1944), писавшего: «Если Бог есть любовь <1 Ин 4:8>, то Он есть и жертвенность, каковая только через страдание являет побеждающую силу любви и ее радость. Бог есть <...> Троица Отца, Сына и Духа Святого, Который и есть радость жертвенной любви, ее блаженство и осуществление». Это высказывание, смысл которого в достаточной мере станет ясен тому, кто прочтет настоящую книгу до конца, явилось результатом глубоких умозрений, основанных на библейских первоисточниках христианства и получивших затем свое богословское отражение. Собственно, задача, стоящая перед популяризатором православия (впрочем, как и любого другого христианского вероисповедания), как раз и должна состоять в том, чтобы подвести своих читателей (в данном случае школьных учителей, которым поручено преподавание основ православной культуры) к пониманию Бога жертвенной любви, слово Которого, согласно новозаветному провозвестию, да и всей библейской традиции, есть истина (Ин 17:17, также Пс 119 (118):86, 90,142,151,160; Притч 8:6-7). Увы, но в рассматриваемом пособии лишь единственный, да и то предпоследний раздел (их всего шесть) «Спаситель», делящийся на подразделы «Иисус Христос», «Спаситель мира» и «Искупитель», хотя и затрагивает богословские вопросы (так, на с. 126 учителям дается такая рекомендация: «Закрепить (очевидно, у учащихся. — И. П.) представление о Святой Троице», более ничего не сообщает в раскрытие заявленного тезиса о Боге жертвенной любви.

 

Другое дело, что с конца 80-х гг. истекшего столетия на русском языке было напечатано немало замечательной литературы, оригинальной и переводной, дающей представление о христианстве как в его истоках, так и в его историческом пути. Однако она, как правило, рассчитана на подготовленного читателя, либо имеющего специальное богословское или хотя бы качественное гуманитарное образование, либо же прошедшего достаточную катехизацию, т. е. ознакомление с христианским вероучением

В качестве примера литературы такого рода я прежде всего хочу назвать книгу Йозефа Ратцингера с говорящим самим за себя названием «Введение в христианство». Делаю я это вовсе не потому, что автор, при ее написании бывший профессором католической теологии в Тюбингенском университете, спустя 37 лет после первого издания книги на немецком языке (1968 г.), когда он о том, надо полагать, и не думал, стал Римским Папой Бенедиктом XVI, но именно потому, что, судя по ее заглавию, она призвана дать ответ на поставленный нами вопрос. И в самом деле эта книга, редставляющая собой приближенный к современному читателю опыт раскрытия христианского вероучения на основе т. н. Апостольского символа, такой ответ дает. Другое дело, что дает она его не нашему соотечественнику, по той или иной причине заинтересовавшемуся христианством, но мало что слышавшему о нем ранее, а тому же студенту-богослову либо же европейскому интеллектуалу, воспитанному в католической традиции, но при этом переживающему кризис своей веры. Иначе говоря, читатель профессора Ратцингера, безусловно, в теме, ему доступен богословский понятийный аппарат, используемый автором, так что если эта книга и является введением, то в сферу религиозно-философской и богословской проблематики христианства, проистекающей из давно усвоенных вероучительных постулатов.

 

Исходя из задачи своей книги, профессор Ратцингер начинает ее с апологетического (оправдательного) введения, посвященного вере. Название первой главы этого введения во «Введение в христианство» — «Вера в современном мире» также говорит само за себя. Действительно, как может верить в то, о чем возвещает свод христианских первоисточников, т. е. Священное Писание Ветхого и Нового Завета, современный образованный человек, в той или иной мере владеющий научными представлениями о происхождении и строении видимого мироздания, о ходе мировой истории и, наконец, о самом человеке как об объекте научного изучения? Отсюда следуют и такие темы, как «Сомнение и вера — человек перед вопросом о Боге», «Границы современного понимания реальности и место веры» и, наконец, «Вера как опора и постижение». Учитывая, что в основе сочинения профессора Ратцингера лежит Апостольский символ, который, как и все прочие древние христианские вероисповедные символы (краткие обозначения того, во что верит церковь), начинается глаголом верую, даже исходя из чисто композиционных соображений, оправданно было бы начать его с вопроса о вере. Хотя очевидно, что дело здесь не только и даже не столько в композиционной целесообразности, а именно в том, что христианская вера в современном мире, имея в виду современную европейскую, точнее, евроатлантическую цивилизацию (хронологическую границу ее существования отсчитывают с эпохи Просвещения, т. е. с XVIII века), переживает известный кризис (о значении этого понятия говорится в конце раздела 7), долженствующий напомнить тем, кто действительно ожидает второе славное Христово пришествие, т. е. настоящим христианам, известный вопрос Христа: а найдет ли Он в этот раз вообще на земле веру (Лк 18:8)?