Крамер - История начинается в Шумере

Шумеры, как и их преемники вавилоняне, не знали, в противоположность древним египтянам, того развитого заупокойного культа, который побуждал снабжать умер­ших всем, что было им дорого при жизни, в том числе и излюбленными литературными произведениями.

 

Поэтому дошедшие до нас литературные памятники Шумера и Ва­вилонии ограничиваются глиняными табличками, которые хранились в библиотеках храмов и царей.mПоскольку эти библиотеки содержали лишь религиозную литературу, то многие ассириологи считали, что все сочинения древнего южного Междуречья имеют лишь богословский характер.

 

Однако автор настоящего труда не придерживает­ся этой точки зрения. Он находит в изучаемой им литера­туре также и темы земные.

 

М.: Издательство "Наука", 1965. — 256 с. 

(По следам исчезнувших культур Востока). 

 

Предисловие

1. Образование.  Первые  школы

2. Школьные будни. Первый «подхалим»

3. Отец  и  сын.   Первый   «несовершеннолетний правонарушитель»

4 Международные отношения. Первая «война нервов»

5. Политическая   система.  Первый двухпалатный   «парламент»

6. Гражданская   война   в  Шумере.   Первый  историк

7. Социальные реформы. Первый случай снижения налогов

8. Своды законов. Первый «Моисей»

9. Правосудие.   Первый   юридический   прецедент

10. Медицина.  Первая фармакопея

11. Сельское хозяйство. Первый «Календарь земледельца»

12. Садоводство.    Первые  защитные   насаждения

13. Мотыга и плуг.   Первые успехи  в   труде

14. Натурфилософия.   Первая  космогония   и   космология

15. Этика.   Первые моральные  идеалы

16. Страдания и смирение. Первый «Иов»

17. Мудрость  древних.   Первые пословицы   и   поговорки

18. Предшественники Эзопа.   Первые басни о животных

19. «Дом   Рыбы».   Первый рыбный заповедник

20. Диспуты.   Первые  литературные   споры

21. Рай. Первые параллели с Библией

22. Потоп. Первый «Ной»

23. Потусторонний   мир.    Первая    легенда    о    воскресении из мертвых

24. Элегии.   Первые   погребальные   песни

25. Борьба с драконом. Первый св. Георгий

26. Сказания   о   Гильгамеше.   Первое   литературное заимствование

27. Эпическая литература.    Первый    «героический    век» человечества

28. Во   славу царственного жениха.    Первая   любовная   песнь.

29. Библиография.   Первый   библиотечный   каталог

30. Мир и согласие на земле. Первый золотой век

 

 

Шумерская школа возникла в результате появления письменности, той самой клинописи, изобретение и усовер­шенствование которой явилось самым значительным вкла­дом Шумера в историю цивилизации.

Первые письменные памятники были обнаружены среди развалин древнего шумерского города Урука (библейский Эрех). Здесь нашли более тысячи маленьких глиняных таб­личек, покрытых пиктографическим письмом. В основном это были хозяйственные и административные записи, одна­ко среди них оказалось несколько учебных текстов: списки слов для заучивания наизусть. Это свидетельствует о том, что по меньшей мере за 3000 лет до н. э. шумерские писцы уже занимались вопросами обучения. В течение последую­щих веков это дело развивалось медленно, однако к середи­не III тысячелетия до н. э. на территории Шумера, по-ви­димому, существовала сеть школ для систематического обу­чения чтению и письму. В древнем Шуруппаке — на родине шумерского «Ноя» (см. гл. 22) — во время раскопок 1902—1903 гг. было найдено значительное количество таб­личек со «школьными текстами», относящимися к периоду около 2500 г. до н. э.

 

Однако шумерские школы достигли своего расцвета только во второй половине III тысячелетия до н. э. Обнару­жены десятки тысяч глиняных табличек этого периода, и не вызывает сомнений, что сотни тысяч аналогичных текстов еще покоятся в земле, ожидая будущих исследователей. Большинство табличек заполнено административными и хо­зяйственными   записями.  По ним можно шаг за шагом проследить весь ход экономической жизни древнего Шумера. Из них же мы узнаём, что количество профессиональных писцов в тот период достигало нескольких тысяч. Писцы делились на младших и старших; были писцы царские и храмовые, писцы с узкой специализацией в какой-либо од­ной области и писцы высокой квалификации, которые зани­мали важные государственные должности. Все это дает основания предполагать, что по всему Шумеру было раз­бросано множество довольно крупных школ для писцов и что этим школам придавалось немалое значение.

 

Однако ни одна из табличек этой эпохи еще не дает нам ясного представления о шумерских школах, о системе и ме­тодах обучения в них. Чтобы получить такого рода сведе­ния, необходимо обратиться к табличкам первой половины II тысячелетия до н. э. Из археологического слоя, соответ­ствующего этой эпохе, были извлечены сотни учебных таб­личек со всевозможными заданиями, выполненными самими учениками во время уроков. Здесь представлены все стадии обучения. Такие глиняные «тетрадки» позволяют сделать немало интересных выводов о системе обучения, принятой в шумерских школах, и о программе, которая там изучалась. К счастью, и сами преподаватели любили писать о школь­ной жизни. Многие из этих записей также сохранились, хотя и в отрывках. Эти записи и учебные таблички дают достаточно полное представление о шумерской школе, о ее задачах и целях, об учениках и учителях, о программе и методах обучения. В истории человечества это единствен­ный случай, когда мы можем узнать так много о школах столь отдаленной эпохи.

 

Первоначально цели обучения в шумерской школе были, так сказать, чисто профессиональными, то есть школа дол­жна была готовить писцов, необходимых в хозяйственной и административной жизни страны, главным образом для дворцов и храмов. Эта задача оставалась центральной на протяжении всего существования Шумера. Но по мере раз­вития сети школ, а также по мере расширения учебных про­грамм школы постепенно становятся очагами шумерской культуры и знания. В них формировался тип универсально­го «ученого» — специалиста по всем существовавшим в ту эпоху разделам знания: по богословию, ботанике, зоологии, минералогии, географии, математике, грамматике и лингви­стике, причем нередко эти ученые обогащали знания своей эпохи.

 

Наконец, в отличие от современных учебных заведений шумерские школы были своеобразными литературными центрами. Здесь не только изучали и переписывали лите­ратурные памятники прошлого, но и создавали новые про­изведения.

 

Большинство учеников, оканчивавших эти школы, как правило, становились писцами при дворцах и храмах или в хозяйствах богатых и знатных людей, однако определен­ная их часть посвящала свою жизнь науке и преподаванию. Подобно университетским профессорам наших дней, многие из этих древних ученых зарабатывали себе на жизнь пре­подавательской деятельностью, посвящая свое свободное время исследованиям и литературному труду.

 

Шумерская школа, первоначально возникшая, по-види­мому, как придаток храма, со временем отделилась от него, и ее программа приобрела в основном чисто светский харак­тер. Поэтому труд учителя вероятнее всего оплачивался за счет взносов учеников.

 

Разумеется, в Шумере не было ни всеобщего, ни обяза­тельного обучения. Большинство учеников происходили из богатых или зажиточных семей — ведь беднякам было не­легко найти время и деньги для продолжительной учебы. Хотя ассириологи уже давно пришли к такому выводу, это была только гипотеза, и лишь в 1946 г. немецкий ассирио­лог Николаус Шнейдер сумел подкрепить ее остроумными доказательствами, основанными на документах той эпохи. На тысячах опубликованных хозяйственных и администра­тивных табличек, относящихся примерно к 2000 г. до н. э., упоминается примерно пятьсот имен писцов. Многие из них, во избежание ошибки, рядом со своим именем ставили имя своего отца и указывали его профессию. Тщательно рас­сортировав все таблички, Н. Шнейдер установил, что отца­ми этих писцов,— а все они, разумеется, обучались в шко­лах,— были правители, «отцы города», посланники, управ­ляющие храмами, военачальники, капитаны судов, высшие налоговые чиновники, жрецы различных рангов, подрядчи­ки, надсмотрщики, писцы, хранители архивов, счетоводы. Иными словами, отцами писцов были наиболее зажиточные горожане. Интересно, что ни в одном из документов не встречается имени писца-женщины; по-видимому, в шумер­ских школах обучались только мальчики.

 

Во главе школы стоял «уммиа» (знающий человек, учи­тель), который именовался также «отец школы». Ученики назывались «сыновьями школы», а помощник учителя — «старшим братом». В его обязанности, в частности, входи­ло изготовление каллиграфических табличек-образцов, ко­торые потом переписывали ученики. Он же проверял пись­менные задания и заставлял учеников рассказывать выученные ими уроки.

 

В числе преподавателей были также учитель рисова­ния и учитель шумерского языка, наставник, следивший за посещаемостью, и так называемый «владеющий хлыстом» (очевидно, надзиратель, отвечавший за дисциплину в шко­ле). Трудно сказать, кто из них считался выше по рангу; мы знаем только, что «отец школы» был ее фактическим директором. Нам ничего не известно и об источниках суще­ствования школьного персонала. Вероятно, «отец школы» выплачивал каждому его долю из общей суммы, поступав­шей в уплату за обучение.