Максим Исповедник - Вопросы и недоумения - Smaragdos Philocalias

 

Пер. с древнегреч. Д. А. Черноглазова; науч. ред. Г. И. Беневич; отв. ред. Д. А. Поспелов

Москва; Святая гора Афон: Никея; Пустынь Новая Фиваида Афонского Русского Пантелеимонова монастыря, 2010. — 488 с. — (Византийская философия. Т. 6; Smaragdos Philocalias).

ISBN 978-5-91761-011-5

 

Предисловие

Прп. Максим Исповедник. Разъяснение некоторых трудностей в Св. Писании, писаниях святых отцов и других вопросов и недоумений

Святого Максима различные вопросы и выборки из различных глав Недоумений

Из писаний преподобного отца нашего Максима Исповедника

Примечания

Согласования между различными рецензиями Qu. dub.

 

Что в Евангелии означает судья неправедный и кто есть вдова⁵⁴²?

Судьей неправедным [евангелист] называет естествен­ный закон, который вследствие преступления ожесто­чился⁵⁴³ и ни Бога, ни людей не стыдится⁵⁴⁴; вдовой же [он называет] вдовствующую душу, [лишенную] добрых дел⁵⁴⁵. Ведь если душа приходит к раскаянию⁵⁴⁶, то она вынуждает естественный закон отказаться от противо­естественного, докучая ему аскетическими подвигами и воздержанием. Так вот, говорит [евангелист], если ум по усердным и неотступным просьбам сможет достичь и сверхъестественного⁵⁴⁷, то насколько вероятнее, говорит он, что Бог услышит вопиющих к Нему прилежной мо­литвой и дерзновенной неотступностью.

Что есть свиток, данный пророку Иезекиилю, на  котором было написано: плач, и песнь, и горе (Иез. 2, 9-ю⁵⁴⁸)? И отчего в устах его стало сладко⁵⁴⁹?

Свиток есть слово Божие. На нем написано: плач, то есть устрашение карами; песнь, то есть обещания благ; горе же, поскольку те, кто не вразумляются ни страхом на­казаний, ни обещанной наградой, — те непременно вос­примут горе вечной кары. То же, что в устах пророка стало сладко, означает следующее: кто постоянно печет­ся о вышесказанном и размышляет о том, что грозит и что обещано, тот услаждается надеждой.

По какой причине Дух сошел через десять дней после Вознесения⁵⁵⁰?

Некоторые из умудренных в Божественных [речениях] говорят, что, поскольку ангельские силы, согласно Ди­онисию Ареопагиту, составляют девять чинов⁵⁵¹, то Го­сподь, восходя по человечеству — ибо по Божеству Он и так все [Собою] исполняет⁵⁵², — уделил каждому чину один день, от низшего чина до высшего, ибо и они нуж­дались в том, чтобы Господь посетил их; ведь в Нем, по словам Апостола, возглавлено не только земное, но и не­бесное⁵⁵³. А после этого Он явился Богу и Отцу, и тогда сошел Дух⁵⁵⁴.

Однако можно рассмотреть этот вопрос и с иной точ­ки зрения: Слово Божие сокрыто в Его десяти запове­дях, оно воплощается в нас, нисходя к нам через наши дела⁵⁵⁵, а затем возводит нас, возвышая через ведение⁵⁵⁶, пока мы не достигнем наивысшей из заповедей, которая гласит: Господь Бог твой, Господь един есть (Втор. 6, 4). Ведь, когда наш ум, освободившись от всего, или, вернее, все оставив, достигнет Бога⁵⁵⁷, — тогда он воспринимает огненные языки, становясь Богом по благодати⁵⁵⁸.

Что же означает сказанное Лукой в Деяниях о Павле, что поспешил, если можно чтоб ему быть в день Пятидесятницы в Иерусалиме (Деян. 20,16), и оказывается совершающим коленопреклонения⁵⁵⁹, что канонами запрещено⁵⁶⁰.

Он говорит не о самой Пятидесятнице, в которую сошел Святой Дух, но поскольку о пятидесяти днях [от Пас­хи до пятидесятницы] говорится — день пятидесятни­цы, поспешил Павел после Пасхи первый день провести в Иерусалиме, откуда видно, что во время поста прекло­нял [в молитве] колени⁵⁶¹.

Отчего апостол Павел называет себя римлянином⁵⁶²  и, разговаривая с тысяченачальником, говорит: А я и родился (Деян. 22_у 28)?

Жители каждой области [Римской империи], так как по­лагали, что называться римлянами есть нечто важное, уплачивая деньги, записывались в число римлян, и это наименование передавалось по наследству⁵⁶³. Посколь­ку родители апостола, жившие в Тарсе, были записаны в число именуемых римлянами, потому, разумеется, апо­стол — как рожденный ими — и говорит: А я и родился.

Из пророка Амоса: И сойдутся два или три город в один город, чтобы напиться воды, и досыта не напьются (Амос. 4, 8: LXX). Что означают города?

Города здесь следует понимать как души⁵⁶⁴, ибо они, буд­то дома⁵⁶⁵, составлены и восприимчивы к добродетелям. Два города следует понимать как души, огражденные де­ланием и созерцанием, а три города — как души, неко­лебимой верой достигшие богословского знания. То же, что пророк облек это в форму проклятия, означает [сле­дующее]: всякий раз, как случается голод, но не хлеба и воды, а слышания слова Господня (Амос. 8, и), то такие души, пусть даже они достигли меры в упомянутых до­бродетелях, но проявили нерадение, — [такие души,] ка­жется, ищут знания, но не находят, поскольку не упраж­няются в делании⁵⁶⁶. Если даже они, кажется, сходятся в один город, то есть к учителю, они знанием досыта не напиваются — ведь ему не даруется благодать учения, [то есть] способность утолить жажду нуждающихся в Божественном знании.

Оттуда же: в городе, из которого выступила тысяча, останется сотня, а в городе, из которого выступила сотня, останется десяток (Амос. 5, у. LXX).

Поскольку общая сумма содержит в себе четыре десят­ки (ибо первая десятка из единиц, сама же десятка то­же одна [десятая], но для сотни, сотня — одна [десятая] для тысячи, а тысяча — одна [десятая] для десяти ты­сяч)⁵⁶⁷ — так вот, так как число добродетели⁵⁶⁸, прибы­вая, умножается и воспринимает прибавление, то, я по­лагаю, из чисел явствует следующее: кто так преуспел в [исполнении] десяти заповедей, что каждая заповедь за­ключается в остальных, тот, умножив их на десять, до­стиг сотни и, подобно Сарре, воспринял в прибавление букву «р»⁵⁶⁹. Тот же, кто при этом преуспел и в знании — тот, умножив на десять сотню, достиг тысячи. Поскольку же и это изречено пророком в форме проклятия, то это означает [следующее]: достигший в добродетели уров­ня сотни, [если проявит] нерадение, низводится и дохо­дит до десятки. Таким же образом от сотни, [достигну­той] в делании, человек нисходит к простому соблюде­нию заповедей по обычаю, иначе говоря, исполняет их по-иудейски.

Оттуда же: Горе желающим дня Господня!          

...И он есть тьма, а не свет, то же, как если бы человек убежал от льва, и попался бы ему навстречу медведь, и если бы пришел домой и оперся руками о стену, и ужалила бы его змея (Амос 5,18-19: LXX).

День Господень есть просвещение и знание Господа⁵⁷⁰. Всякий, кто желает⁵⁷¹ воспринять знание Бога без дея­тельной добродетели, тот, разумеется, достоин жалости. Ведь страсти, гнев и вожделение, достают его — пытаясь избежать пасти льва, то есть гнева, он попадает к мед­ведю, то есть вожделению⁵⁷². Затем же, теснимый эти­ми страстями, он приходит домой, опирается руками о стену, и змея жалит его. Дом есть душа, а стена — те­ло, и всякий раз как он находит опору деятельных сил души⁵⁷³ в телесном удовольствии, то выходит наслажде­ние — ведь это и есть змея — и жалит его⁵⁷⁴. Наслажде­ние жалит несчастную душу, вползая в каждое чувство тела, будто в щель. Так вот, для того, кто столь немощен очами души, солнце знания есть тьма и ослепление⁵⁷⁵.