Мауро - Руфь, искупленная чужеземка

Книга Руфь обладает своим неповторимым шармом, который намного легче оценить, чем описать. Ее главные герои, за исключением Вооза, бедные и скромные — две бездетные вдовы, одна из них дочь ненавистного народа Моава. Случаи, записанные в этих нескольких коротких главах, достаточно обычны — почти банальны.

 

Стиль книги крайне прост, совершенно лишен эмоциональности и свободен от литературных уловок. События пересказываются в немногих и простых словах. В ней нет драматических ситуаций, нет попыток усилить эффект описываемых событий. Тем не менее, история Руфи моавитянки захватывает внимание даже самого безразличного читателя и оставляет в его уме впечатление живительной здравости и свежести, которые не могут создать более амбициозные литературные старания, имея дело с более захватывающими событиями.

 

Пер. с англ.

Одесса: Христианское просвещение, 2008. 176 с.

ISBN 5-8404-0200-1

 

 

Собранные нами факты относительно природы искупления и шагов, посредством которых оно совершено, придают особое значение званию "Сын Человеческий", которым наш Господь постоянно описывает Себя здесь, на земле, а также, когда говорится о Его втором пришествии, чтобы вступить во владение приобретенной собственностью. Мы обратили внимание, что, согласно закону, выкупающий должен быть родственником тем, кому он помогает. Фактически слово "искупитель" или "выкупающий" означает "родственник", как мы уже видели. Поэтому огромное значение имеет тот факт, что Господь, живя среди людей, ходя в пыли созданного Им мира, не называл Себя Сыном Авраама или Сыном Давида, но Сыном Человеческим, этим, на самом деле, возвещая, что Он поместил Себя, будучи "рожденным от жены", в такие родственные отношения ко всему человечеству, что Он имеет право, согласно требованиям закона, "принять" любого члена человеческой семьи, который нуждается и примет служение богатого и знатного Искупителя.

 

Это, конечно же, не означает, что между Господом ("не знавшим греха" и в Котором "нет греха") и порочными сынами человеческими существует какое-либо родство; но всего лишь, что, смирив Себя, став Сыном Человеческим, приняв "подобие плоти греховной", Он стал, благодаря этому, подходящим для искупления людей из всех колен, народов, языков и племен. Почему же для спасения человеков было необходимо, чтобы Он стал человеком? Одной достаточной причиной является то, что предназначенным Ему делом было дело искупления, как имущества, так и личности людей — освободив их имущество от утраты, а их личности от рабства; а поскольку закон требовал, чтобы искупитель был родственником тому, кому он помогает, и поскольку Христос пришел исполнить (а не нарушить) закон, прославить и возвеличить его, то Он должен был стать Родственником погибающим потомкам Адама. Эти факты освещают такие места Писания, как Галатам 3:13 и 4:4, 5. Первый гласит следующее: "Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою — ибо написано: проклят всяк, висящий на древе".

 

Это говорит о клятве закона, возложенной на нас так же, как закладная заключается на все заложенное имущество, и эта закладная должна быть полностью выкуплена, прежде чем имущество будет освобождено. Отрывок из Галатам 4:4, 5 гласит следующее: "но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление". Этот отрывок подчеркивает факт родства, принятого Господом по отношению ко всей человеческой семье, в том, что Он "родился от жены". Этот факт имел бы малое (или совсем никакого) значение, если бы не постановление закона "при выкупе и при мене" (Руфь 4:7).

 

Но, рассматривая его во свете этих постановлений Божьего закона, мы познаем чудесную благодать Господа нашего Иисуса Христа, Который принял ради нас положение родственника. Так как, заметьте, закон возлагал обязанности выкупа только на тех, которые уже были родственниками по природе. Но Господь Иисус Христос, Божий Сын, не был родственником по природе. На Нем не было законной обязанности, вынуждавшей Его искупить. Только по благодати Он занял положение, в котором Он стал обязанным "принять" всех, которые ищут Его в своей нужде и которые верой принимают служение, совершаемое Им для "всех повсюду".

 

В книге Руфь есть еще одно обстоятельство, которое, на первый взгляд, и не имеет большого значения, но иллюстрирует важную истину. Мы сейчас говорим о том факте, что Вооз не был ближайшим родственником, но, как Ноеминь сказала Руфи: "Человек этот близок к нам; он из наших родственников" (2:20). И Вооз, признавая свое родство с этими бедными вдовами, сказал: "Хотя и правда, что я родственник, но есть еще родственник ближе меня" (3:12). Кого представляет тот более близкий родственник? Это интересный вопрос, который мы намерены исследовать в последующей главе. До сих пор мы рассматривали искупление с точки зрения отчаянного и безнадежного состояния человека. Но есть и другая сторона, которую нам представляет Писание и которая может быть кратко представлена, если сказать, что приобретенное имущество стает собственностью выкупившего его. Как это выражено в молитве Давида: "И кто подобен народу Твоему, Израилю, единственному народу на земле, для которого приходил Бог, чтобы приобрести его Себе в народ" (2 Цар. 7:23)

 

Также Бог предъявлял требования на каждого первенца в Израиле, как на Своего. Поэтому родители были вынуждены "выкупить", то есть, купить обратно у Бога, своего первенца (Исх. 13:13-15). Но позже Бог обменял Свое право на первенцев, смягчив Свое требование и взяв вместо них левитов. И из отчета о процессе обмена первенцев на левитов мы можем узнать, насколько Бог скрупулезен по отношению ко всему, что касается выкупа. Так как когда были исчислены первенцы и левиты, то обнаружилось, что первых было на 273 человека больше, чем последних. Следовательно, производя обмен, Бог получал на 273 человека меньше, чем отдавал. Поэтому Он потребовал, чтобы те 273 человека, на которых было больше, чем левитов, были "выкуплены", говоря Моисею: "И отдай серебро сие Аарону и сынам его, в выкуп за излишних против числа их. И взял Моисей серебро выкупа за излишних против числа замененных левитами, от первенцев Израилевых взял серебра тысячу триста шестьдесят пять сиклей, по сиклю священному, и отдал Моисей серебро выкупа Аарону и сынам его по слову Господню, как повелел Господь Моисею".

 

Эта сторона искупления (то есть, Божья сторона) также представлена нам в Титу 2:11-14, где, в отрывке, говорящем о ''благодати Божией, спасительной для всех человеков", о нашем Спасителе Иисусе Христе сказано, что Он "дал Себя за нас, чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный", другими словами, народ для Себя. Таким образом, мы стали Его народом благодаря тому, что Он дал Себя за нас, чтобы мы были народом Того, Кто "возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их" (Иоан. 13:1). В предыдущей главе мы рассматривали искупление, как то, которое будет завершено в грядущем веке, и как оно описано в последней книге Библии; и теперь мы закончим настоящую главу, рассмотрев его так, как оно представлено, как принято считать, в самой древней книге Библии, книге Иова. В первой части 19-й главы Иов описывает свое безысходное состояние (ошибочно приписывая его чрезмерной строгости Бога), говоря, например, в стихах 9 и 10: "Совлек с меня славу мою и снял венец с головы моей. Кругом разорил меня, и я отхожу; и, как дерево, Он исторг надежду мою".

 

Но именно здесь, будучи переполненным чувства безнадежности, Иов получает чудесное видение Родственника. Он начинает свою вспышку вдохновения со слов: "О, если бы записаны были слова мои! Если бы начертаны были они в книге резцом железным с оловом, — на вечное время на камне вырезаны были!" Это желание Иова было удовлетворено в масштабах, о которых он даже не мог помыслить. Его слова записаны. Они начертаны в книге, в Книге Божьей, откуда они произносят утешение многим миллионам. Они были сохранены намного дольше, чем если бы они были вырезаны на самом твердом камне, а буквы залиты оловом, как он хотел. И каким словам Иов придавал такое огромное значение? Это были следующие слова: "А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!"

 

Некоторые части этого замечательного отрывка доставили переводчикам трудности; но, вне всякого сомнения, ясно то, что хоть положение Иова было крайне безнадежно, хоть он и заблуждался относительно цели Божьих действий к нему — еще не увидев "конец от Господа, ибо Господь весьма милосерд и сострадателен" (Иак. 5:11) — тем не менее, Иову было дано ясно увидеть, что он имел, в Самом Господе, Искупителя; и увидеть больше, что через Его дело искупления, хоть и смертное тело Иова могло быть разрушено, тем не менее, он в своей плоти узрит Бога, Которого увидят его глаза. Поистине чудесно то, что для Иова был открыт, во время глубочайшего горя, тот факт, что он "не был оставлен" без Родственника, Того, Кто жив, и может "принять". Слова "я во плоти моей узрю Бога" являются, очевидно, ссылкой на великую истину того, что "Бог явился во плоти" — "Слово стало плотию" — "Эммануил". Иов был просвещен свыше ожидать, что он узрит Бога в своей — то есть, в Иова — плоти. И эта точка зрения также гармонирует со значением слова "Искупитель", то есть, тот, кто близок.

 

В примечании слова "во плоти моей", и т.д., передаются следующим образом: "Пробудившись, хоть мое тело будет разрушено" — что кажется предпочтительным переводом. Слова "Истаевает сердце мое в груди моей" переведены как "истощены тайные желания моего сердца". Помышление о Господе как о Родственнике не было редким для духовных мужей древности; Давид, в 18-м Псалме, имея в виду очищение его тайных грехов и избавление от их "господства", обращается к Господу как "Твердыня моя и Избавитель мой" — (Родственник). Смотрите также Исайя 43:14; 44:6; 54:5. Итак, если мы всего лишь в небольшой мере поняли истину, связанную с темой Искупителя, то с глубочайшей благодарность скажем: "Благословен Господь, что Он не оставил нас ныне без наследника!