Экхарт - Трактаты - Проповеди

Истинное и совершенное послушание - это добродетель превыше всех добродетелей, и никакое великое дело не может осуществиться или быть  доведено до конца без этой добродетели. И каким бы малым и незначительным ни было дело, надобно соделать его в истинном послушании, будь то пение или слушание мессы, молитва, созерцание или что ты еще можешь  представить. Опять же, возьми поступок столь маловажный, какой только хочешь, пусть будет он тем, чем является, - истинное послушание соделает его для тебя благородней и выше.

 

Повсюду послушание вызывает наилучшее во всех вещах. Послушание, воистину, никогда не будет помехой и не  воспрепятствует в том, что кто-нибудь делает, тому, что проистекает из подлинного  послушания; и оно не минует блага. Послушание никогда не нуждается в хлопотах и у него нет нехватки ни в коем добре.

 

Где человек в послушании выходит из себя самого и отрекается от своего, именно там волей-неволей должен снизойти в него Бог. Ведь когда  кто-нибудь для себя ничего не желает, Бог за него должен желать тем же образом, каким Он желает для Себя Самого. Ежели я бросился от своей воли прочь в руки моего прелата и для себя самого ничего не хочу, то должен Бог хотеть за меня; а ежели в том Он для меня что-то упустит, то одновременно упустит и для Себя Самого.

 

И так во всех вещах: где я для себя ничего не желаю, там желает Бог за меня. Ну а теперь посмотри! - Что же хочет Он за меня, если я сам для себя ничего не хочу? Там, где я покидаю себя, там поневоле Он  должен желать за меня все, что желает для Себя Самого, ни больше, ни меньше, Трактаты и тем же образом, каким Он для Себя желает. Не сотвори этого Бог, говоря по правде, - а она и есть Бог, - был бы Бог неправеден, и Он не был бы Богом, что, однако, является Его естественной сутью.

 

В истинном послушании можно обнаружить не «Я хочу так или этак» либо «этого или того», но лишь совершенное отречение от своего. И вот поэтому в наилучшей молитве, какую только может сотворить человек, должно звучать не «Подай мне эту добродетель или сей путь!», не «Подай мне, о Господи, Себя Самого или вечную жизнь!», а лишь - «Господи, даруй мне не иное, как только то, что Ты хочешь, и сотвори, Господи, любым образом то и так, что и как ты пожелаешь!». Сия (молитва) превышает первую, как небо землю.

 

И если кто-то так исполнил молитву, то изрядно он помолился: в истинном послушании он вышел в Бога из себя самого. Как истинное послушание не может знать «Я хочу так», так же от него никогда не может послышаться «Я не хочу», ибо «Я не хочу» для послушания есть сущий яд. Как говорит  святой Августин: «Верного служителя Божьего не заботит, чтобы ему говорили или давали лишь то, что он с удовольствием услышал бы либо увидел, ибо его первое, высшее устремление - слушать то, что более всего Богу угодно».

 

Российская Академия Наук

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАМЯТНИКИ

МОСКВА НАУКА 2010

ISBN 978-5-02-036865-1

 

ТРАКТАТЫ

М.Ю. Реутин. Майстер Экхарт: в поисках «неведомого Бога»

Примечания (составил М.Ю. Реутин)

Литература по немецкой мистике средних веков и «новому благочестию» на русском языке

Список сокращений

Список иллюстраций

 

 

Я был спрошен: «Некоторые христиане совсем удаляются от людей и  всегда охотно остаются одни, и в этом состоит их покой и в том еще, чтобы  пребывать в церкви, наилучшее ли сие?». - Тогда я сказал «Нет!» И вот почему, послушай! Кто идет стезей правды, тот, воистину, праведен на всех местах и среди всех людей. Кто же идет стезей лжи, тот на всех местах и среди всех Речи наставления людей лжив. Кто праведен, тот подлинно имеет Бога с собою. Кто же  подлинно имеет Бога, тот имеет Его во всех местах, на улице и среди прочих людей с тем же успехом, как в церкви или пустыни иль в келье. Ведь если кто Им и только Им обладает, то такому человеку не может ничто помешать.

 

Почему?

 

Потому, что он обладает только Богом и помышляет только о Боге, и все вещи для него становятся сплошным Богом. Такой человек носит Бога во всех своих деяниях и на всех местах, и все поступки этого человека совершает исключительно Бог. Ведь кто поступок предопределяет, тому и  принадлежит поступок, - подлинней и действительней чем тому, кто поступок совершает. Итак, если мы имеем перед глазами одного и только одного Бога, то, поистине, Он должен совершать наши поступки; во всех же Его поступках никто не в силах Ему помешать, никакая толпа и никакое место. Также и человеку такому не в состоянии никто помешать, ведь он, кроме Бога, ни к чему не стремится и ничего не взыскует, и ничто ему не по вкусу, потому что Он становится един с человеком во всяком его устремлении. И как Бога не может рассеять никакая множественность, так и подобного человека ничто не может ни рассеять, ни разнообразить, ведь он един в том Едином, в котором всякая множественность есть единое и не множественное.

 

Человеку надлежит схватывать Бога во всем и подобает приучать свой дух к тому, чтобы всегда лицезреть Бога в духе, в стремлении и в любви.  Посмотри, как ты помышляешь о Боге, когда находишься в церкви или в келье: это самое сосредоточение сохраняй и неси во множественность, непокой и нетождество. Но, как я часто говаривал, когда рассуждают о тождестве, не имеют в виду, что все мол дела надо мыслить как равные, или все места или же всех людей. Это было бы вовсе неверно, ведь молитва - лучшее дело, чем прядение, а церковь - более достойное место, нежели улица. И все же ты должен во всех делах иметь неизменный дух и неизменное доверие, и неизменную любовь к своему Богу, и неизменную трезвенность. Поверь, будь ты столь неизменен, никто не помешал бы тебе быть с твоим Богом.

 

Но в ком Бог не укоренен так глубоко, кто должен постоянно воспринимать Бога извне, в том и в другом, и кто ищет Бога разными способами, будь то в трудах или среди людей или по местам, тот не имеет Бога. И может легко что-то случиться, что такому человеку станет помехой, ибо он не имеет Бога, и он ищет не только Его, и любит и взыскует не только Его. А потому не только злое общество ему помешает, ему помешает и доброе, не только улица, но и церковь, не только злые слова и поступки, но также добрые слова и поступки; ибо препятствие находится в нем, потому что в нем Бог не стал еще всем. А ведь если бы с ним такое случилось, то на всех местах и со всеми людьми ему стало бы вольготно, ибо он Бога имеет, и никто Его у него не может отнять, и никто не может воспрепятствовать ему в его деле.

Но в чем же заключается сие истинное обладание Богом, когда Им истинно обладают?

 

Сие истинное обладание Богом заключается в духе, а равно в  сокровенном, разумном обращении и стремлении к Богу, (но) не в постоянном, равномерном размышлении о Нем, поскольку такое наличие в мыслях было бы для природы невозможным и весьма тяжким и к тому же не наилучшим. Человеку не следует ни обладать, ни позволять себе удовлетворяться мыслимым Богом, ведь когда мысль иссякнет, тогда исчезнет и Бог. Обладать надлежит сущностным Богом, Который высоко вознесен над помыслами людей и всей твари. Бог непреходящ, но человек отвращается от Него по своей воле.