Мистицизм - теория и история

Представления о мистике и мистицизме довольно неопределенны и во многом противоречивы, и не только в обыденном сознании, но даже в религиоведении, претендующем на высокий статус «науки о религии», ко многому обязывающий, в том числе к точности используемых понятий.

 

На это досадное обстоятельство указывал почти столетие тому назад Уильям Джеймс, автор знаменитого произведения «Многообразие религиозного опыта». Он подчеркивал необходимость сузить объем понятия «мистика» и попытался выделить четыре главных характерных признака, которые могут послужить критерием для различения мистических переживаний (неизреченность, интуитивность, кратковременность, бездеятельность воли). Однако философия прагматизма вынудила Джеймса ограничиться эмпирическим подходом к изучению мистики, которую он понимал лишь как специфические «состояния сознания».

 

В результате он стал одним из крупнейших представителей психологизма в понимании религии и мистицизма, чреватого редукционизмом – игнорированием сложного, многоуровневого строения этих социокультурных феноменов и непониманием стадиально-типологических изменений, свойственных их историческому генезису. Джеймс даже причислял религию «к числу важнейших биологических функций

человечества».

 

Рос. акад. наук, Ин-т философии ; Отв. ред.: Е. Г. Балагушкин, А.Р. Фокин

М.: ИФРАН, 2008. 203 с.; 20 см.

ISBN 978-5-9540-0127-3

 

Предисловие

Сведения об авторах 

 

 

Устремленность к духовному возрождению России, набирающая силу в постсоветский период, с самого начала столкнулась с тенденцией иного рода, вносящей дисгармонию в этот сложный и трудно идущий процесс. Получили широкое распространение нетрадиционные религии, возникшие на гребне мистической волны 1960-х гг. прошлого века в западном мире. Было замечено, что «благодаря обновлению вероучения и обрядности современные нетрадиционные религиозно-мистические культы и организации проявляют активный, деятельный характер». Мистические настроения начали играть доминирующую роль в молодежной контркультуре.

 

Всё это привело к тому, что мистицизм стал предметом вдумчивого исследования большой группы отечественных ученых, обратившихся к изучению его природы и многообразных проявлений в современных условиях и на различных ступенях культурно-исторического развития человечества. Был издан сборник под общим названием «Мистицизм: проблемы анализа и критика» , содержащий полтора десятка статей, среди которых наиболее актуально прозвучали исследования особенностей мистицизма как культурно-исторического феномена (П.Н.Митрохин ), его соотношение с наукой (П.С.Гуревич) и связь с проблемами идеологической борьбы (А.А.Ротовский). Привлекли к себе внимание книги о мистицизме, написанные И.Р.Григулевичем, Е.И.Парновым, М.И.Шахновичем.

 

Вообще-то активизация религиозно-мистических настроений, распространение ересей и новых религиозных объединений – давно замеченная закономерность всплеска мистицизма в переломные периоды культурно-исторического развития человечества и даже концептуально осмысленная в особой культурологической теории «кризисных культов». Тем не менее ещё два десятилетия тому назад мы характеризовали мистицизм как временное явление в нашей стране, поскольку считали: «есть все основания полагать, что начавшееся обновление страны в ходе перестройки приведет к рассеиванию тумана мистических настроений, появившихся в минувшие годы застоя». П.С.Гуревич провел обстоятельное критическое исследование, озаглавив его всё же риторическим вопросом: «Возрожден ли мистицизм?»

 

Ныне этот вопрос снят, мистицизм не только возродился, но стал модой, влиятельным и широко распространенным увлечением, наблюдается его экспансия на новые, давно секуляризированные сферы человеческой деятельности, сознания и чувства. Это уже давно не секрет, а неоспоримый факт, признаваемый исследователями, стоящими на разных мировоззренческих позициях. Православный священник Владимир Елисеев пишет: «Ныне все мы – свидетели бурного распространения оккультных и восточных мистических идей среди людей, полностью невежественных в духовном отношении». Ему вторит Пауль Моммерс, опубликовавший свое обстоятельное исследование в Германии: «Мистика очевидно стала модой. По этому поводу можно радоваться или печалиться, но едва ли можно отрицать тот факт, что в настоящий момент существует большой интерес к загадочному миру мистики».

 

Таким образом, в настоящее время уже не осталось сомнений в том, что почти повсеместно происходит расширение и усиление влияния этого во многом загадочного явления, неизменно вызывающего острый, хотя весьма неоднозначный интерес и обладающего чрезвычайно притягательной силой и неоспоримым значением для людей, так или иначе приобщившихся к «мистическому опыту». С одной стороны, вновь, как и в мятежные предреволюционные десятилетия, разгорелись ожесточенные споры противников «суеверий, мистики и оккультизма» с их защитниками и популяризаторами, а с другой стороны, ширятся заинтересованные дискуссии и обсуждения предметного поля «мистического ренессанса».