Книга наших партнеров - киевского издательства "Дух и Литера"
Иосиф Павлинчук — выпускник и докторант Парижского университета Сорбонны.
Августин Соколовски — доктор богословия, преподаватель систематического и экуменического богословия во Фрибурском Университете в Швейцарии и Киевской Духовной Академии.
Иосиф Павлинчук - Августин Соколовски - Упразднение богословия - диалоги о прошлом и будущем
Киев, ДУХ I ЛIТЕРА, 2014. — 152 с.
ISBN 978-966-378-333-8
Иосиф Павлинчук - Августин Соколовски - Упразднение богословия - диалоги о прошлом и будущем - Содержание
I. Современники Отцов Церкви
II. К определению миссии
III. Новогодний диалог
IV. Желающий пусть берет воду жизни
V. Время Отрока Божия
VI. Пасхальная эра годичного круга
VII. Место Преображения
VIII. Всемирное Воздвижение
IX. Мера ангела
X. Он нарек Ему имя
XI. Вне мира нет спасения
XII. Упразднение богословия
Иосиф Павлинчук - Августин Соколовски - Упразднение богословия - диалоги о прошлом и будущем - «Современники Отцов Церкви» - К итогам конференции[1]
Иеромонах Иосиф (Павлинчук): Здравствуйте, дорогой отец Августин. Только что закончилась конференция, посвященная каппадокийским отцам и их влиянию в Грузии и на Кавказе. В этом контексте я хотел бы спросить вас, как вы смотрите на то богословие, на то наследие и влияние, которое они оказали на последующее развитие христианской письменности — как на Востоке, так и на Западе?
Диакон Августин (Соколовски): Я думаю, что прежде чем говорить об итогах конференции, нужно поговорить о том, что значит для нас сама тема этой конференции. Ведь сама формулировка темы значит для нас очень многое. Во-первых, формулируя тему таким образом — «Христианская Каппадокия и Кавказ»,— мы отдаем себе отчет в том, что здесь, где проходит эта конференция, мы находимся в сердце Европы. Почему в сердце Европы? Потому что именно здесь был задан тот мировоззренческий идеал, та парадигма, те мировоззренческие координаты, по которым существовала и формировалась наша цивилизация. У истоков этой цивилизации стояли многие люди. Но одними из тех, кто придал этой цивилизации ее неповторимый вид, были именно отцы-каппадокийцы. Именно об этом мы хотели поговорить во время конференции, именно об этом свидетельствует то многообразие тем, которое было представлено на ней, то собрание научных интересов, которое убедительным образом свидетельствует о том, что тема, выбранная нами, не случайна. Она указывает нам на наше происхождение, она указывает нам на наше настоящее и дает координаты нашему будущему.
О. Иосиф: В этом контексте я также хотел спросить вас, как вы смотрите на проблему личности, проблему свободы, как она интерпретируется у каппадокийцев, и какое развитие эта проблематика получает в западном мире, особенно у святителя Августина Иппонского?
О. Августин: Я думаю, что вопрос этот возник неслучайно, потому что именно великие каппа-докийцы стоят в основе нашей цивилизационной модели, которую мы обычно отождествляем с восточной, православной моделью христианства. Та герменевтика свободы, которая была задана великими каппадокийцами, основывается, прежде всего, на основных характеристиках их понимания христианства. Христианство великих каппадокийцев — это христианство философское, христианство аскетическое, христианство универсальное. Великие каппадокийцы считали себя гражданами мира. И эта координационная герменевтика, это сопоставление координат находит свое преломление в столетиях и тысячелетиях последующей истории. В этом смысле упоминание о святителе Августине Иппонском вовсе не случайно.
Святитель Августин в своем творчестве, безусловно, преломляет данность каппадокий-ского богословия, интерпретирует его по-своему, в чем-то он критичен, в чем-то он повторяет каппадокийцев, в чем-то развивает заданное ими. Но именно эта способность восприятия, способность преломления, способность развития свидетельствует об универсальности и гибкости заданных каппадокийскими отцами координат. Речь идет о способности к восприятию, способности быть воспринятыми, способности быть интерпретированными. Это то, что характеризует великих каппадокийцев.
Их понимание свободы, которое, безусловно, связано с философским, античным идеалом понимания свободы как ответственности, находит свое дополнение в понимании свободы святителем Августином, которое тесно связано с пониманием ограниченности человека. Ответственность и ограниченность, безграничность и в то же время полное совпадение человека с его конечными координатами в истории, бесконечность и историчность — вот что, на мой взгляд, характеризует то, что произошло впоследствии в процессе интерпретации восприятия каппадокийского наследия. Речь идет о творческом преломлении, творческом развитии заданного ими понимания свободы как философского идеала, идеала, предполагающего ответственность, принятого и воспринятого Августином и переданного им как свобода и ответственность в ограниченности с безусловной ориентацией на безграничный идеал божественной свободы, свободы Бога, входящего в историю.
О. Иосиф: На основании только что вами предложенного объяснения мне хотелось бы предложить вопрос, который, на мой взгляд, весьма актуален сегодня. Мы живем в эпоху постмодерна, в эпоху, когда стираются границы между культурами и порой между национальностями, когда плюрализм и всевозможные различия входят в современную жизнь. Как вы считаете, какое место занимает каппадокийское богословие в современном мире постмодерна?
О. Августин: Я бы сказал, что каппадокийское богословие, каппадокийское мышление в целом являет собой грандиозный комплекс ответов на множество проблемных вопросов. Единственным и, пожалуй, наиболее важным «недостатком» великих каппадокийцев является то, что они не были нашими современниками. Этот факт является для нас своеобразным указанием на наш долг.
Наш долг — сделать их нашими современниками. Но сделать это мы можем и призваны не упростив их, сделав доступными языку максимального плюрализма, языку масс-медиа, а попытавшись сделать их аргументацию, их слово, их смысл доступными для нас самих. Прежде всего потому, что первые наши современники — это мы сами. Затем следуют все те, кто нас окружает. Мы должны попытаться говорить их языком, находясь в нашей современности. В этом смысле очень многие координаты, заданные капппадокийцами, приобретают особую актуальность и важность. В первой части нашего сегодняшнего заседания очень много внимания было уделено проблематике красоты, поэзии, музыки, танца, динамики, эстетического восприятии мира в наследии каппадокийцев.
Мне кажется, что здесь нам дается один из ключей к восприятию и передаче их наследия. Неслучайно Достоевский говорил о том, что красота спасет мир. Современный человек, к сожалению, утратил это чувство красоты. Он часто не способен наслаждаться красотой мира, потому что она лишь свидетельствует об исчезновении, уходе и кризисе, наполняющих собой человеческое сердце. Способность великих каппадокийцев видеть красоту в присутствии, запечатлеть красоту момента, способность слышать гармонию Вселенной, музыку Вечности во временном — именно это, как мне кажется, нуждается в передаче, передаче тем, кто находится в поиске красоты, в поиске смысла.
[1] В основу текста положено интервью по итогам Международной Богословской Конференции «Христианская Каппадокия и Кавказ», состоявшейся в Тбилиси 2-4 июня 2010 года.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
