Пученков, Калиновский - Духовный форпост России

Благодаря привлечению обширного корпуса источников мы попытались создать максимально полную картину деятельности православного духовенства Таврической епархии в эпоху великих потрясений.

 

Наш труд — попытка разобраться в тех метаморфозах, которые происходили с клиром: от полной поддержки самодержавия до попыток найти себе место в новых исторических реалиях. На наш взгляд, важен не только анализ положительных проявлений деятельности духовенства (таких как организация благотворительной помощи в дни Первой мировой войны), но и осмысление противоречивых явлений его жизни, таких как прямое участие священнослужителей в политической борьбе или антисемитские проповеди. Это ни в коем случае не следует считать попытками очернительства целого сословия или клеветы на него. Рассматриваемый в монографии период, на наш взгляд, это и пролог, и первая глава гонений, которые пережило православное духовенство в XX в., первые его шаги в пути на «русскую Голгофу». Объективно и без замалчиваний разобраться в истоках этой трагедии, понять мотивации действий духовенства на сломе эпох — важная научная задача, которую мы попытались решить.

 

СПб.: Владимир Даль, 2020. — 407 с.

ISBN 978-5-93615-232-0

 

Введение

Глава I. Таврическая епархия в годы Первой мировой войны

Глава II. От надежд — к тревогам: Таврическая епархия в 1917 г

Глава III. Таврида, кровью умытая

Заключение

Вместо послесловия

Именной указатель 

 

 

Октябрь был встречен населением полуострова достаточно апатично и равнодушно — Таврическое духовенство в этом отношении не было исключением.

 

За летние месяцы люди по всей России настолько устали от постоянных потрясений, что восприняли произошедшее в Петрограде как еще одну политическую метаморфозу бурного на события года. От февральско-мартовской эйфории не осталось и следа, а проявлять оппозиционные настроения стало делом опасным. Уже первые шаги большевиков, такие как подавление восстания юнкеров в Петрограде, показывали, что мириться с сопротивлением новая власть не будет. До Крыма новости из Петрограда вначале доходили в виде слухов, а вскоре местные сторонники В. И. Ленина сами начали демонстрировать, какими именно методами они собираются прокладывать дорогу «в царство свободы».

 

Виднейшей фигурой в дни установления советской власти в Крыму был Ю. П. Гавен, делегированный ЦК РСДРП(б) осенью 1917 г. на полуостров. «В конце сентября 1917 г. я получил поручение от ЦК нашей партии отправиться в Крым для руководства партработой. Директивы ЦК передал мне через покойного тов. Свердлова. Помню, что Яков Михайлович торопливо, кратко и очень ясно — это был его стиль — отчеканивал:

 

„Вопрос о взятии власти пролетариатом — вопрос нескольких дней. Во всех промышленных центрах пролетарские силы уже достаточно созрели. На юге же, особенно в Крыму, наши дела обстоят плохо. Там — полное засилье социал-соглашателей. А это особенно печально, если принять во внимание значение Севастополя как военного порта. Ближайшая важнейшая задача — превратить Севастополь в революционный базис Черноморского побережья... Спеши. Подбодри хорошенько крымских ребят. Нарисуй им картину той революционной бодрости пламенного энтузиазма и боевого пыла, каким охвачен питерский пролетариат. Крымчаки должны чрезвычайно напрягаться, чтобы подогнать события, которые мчатся вперед бешеным темпом. Еще раз подчеркиваю: в центре внимания — Севастополь и Черноморский флот. Севастополь должен стать Кронштадтом юга“», — вспоминал Ю. П. Гавен. И действительно, Севастополь и Черноморский флот всегда были намного «левее», чем весь остальной полуостров в целом. Как и в Петрограде, в пределах Таврической губернии главными приверженцами осуществления насилия в отношении противников Революции стали радикально настроенные «широколицые, скуластые и угрюмые», пользуясь определением М. Волошина, матросы, для которых основным средством ведения политической борьбы почти сразу стал террор.