Романов Владимир - Культурно-историческая антропология

Вся предлагаемая вниманию читателя работа выросла, в конечном счете, из одного-единственного частного вопроса, который с полной очевидностью встал передо мной еще в бытность студентом вечернего отделения исторического факультета МГУ. Переводя один древнеиндийский дхармический текст, посвященный правилам благопристойного поведения «дваждырожденных», среди прочих норм, касавшихся самых различных сторон повседневной жизни, я неожиданно столкнулся также с предписаниями о том, как следует справлять нужду, большую и малую.

Было совершенно ясно, что здесь, как и обычно, когда в моем тексте шел разговор о совершении повседневных домашних обрядов, о разного рода искупительных процедурах, о правилах торговли, о достижении «трудного для лицезрения» атмана, об очищении, решении ряда правовых дел и т. д., всякий раз и без всяких новаций просто кодифицировалась устоявшаяся и освященная временем традиционная практика. Смущало только одно небольшое обстоятельство. Если прагматическая необходимость в кодификации всего остального материала еще могла получить (и иногда получала в литературе) хотя бы внешне правдоподобное (но, отмечу, неизменно частное) объяснение, то тот же вопрос относительно отправления естественных потребностей человека повисал безответно в воздухе. «И действительно, – думалось мне, – разве без опоры на текст никак нельзя было справить нужду, или разве кто-нибудь из древнеиндийских диссидентов, обильно расплодившихся в предшествующий моему тексту период духовного, как говорят, брожения, смог предложить обществу что-либо принципиально новое взамен?!»

Вот в этой-то как раз связи у меня впервые родилось смутное подозрение, что, придерживаясь рутины научной мысли в поисках причинного объяснения, кажущегося нам наиболее разумным и наиболее для нас приемлемым, упускаешь что-то главное здесь и это главное состоит, быть может, не столько в описываемой практике, сколько в самом акте описания, который безотносительно к чему-либо уже сам по себе заключал в это время определенный момент новизны и притом достаточно сильный, чтобы мотивировать вне зависимости от прагматики текстовую объективацию стародавних норм сложившегося ранее поведения.

Романов Владимир - Культурно-историческая антропология

М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив; Университетская книга, 2018. 362 с.

Серия "Humanitas"

ISBN 978-5-98712-130-6

Романов Владимир - Культурно-историческая антропология - Содержание

Предисловие

Часть I. Человек, язык, культура: По эту сторону от объективного

Введение. Антропоцентричный подход к языку vs. объективистский (к методологии гуманитарного исследования)
Глава 1. Становление одушевленной реальности, или по эту сторону от объективной
Глава 2. Становление очеловеченной реальности, или по эту сторону от умозримой
Глава 3. Становление умозримой реальности, или по ту сторону от очеловеченной
Заключение. Язык как потенциальный текст культуры

Часть II. Культура симпрактического типа (к реконструкции первобытной культуры)

Введение. О деятельностном подходе к культуре
Глава 1. Техническая деятельность в традиционном обществе
Глава 2. Обрядовая деятельность в традиционном обществе
Глава 3. Текстовая деятельность в традиционном обществе
Глава 4. Традиционное мышление и самосознание
Заключение. Традиционная культура: «повторение без повторения»

Часть III. Культура теоретического типа в ее поздне- и послеведийском варианте

Введение. От первобытной культуры к древней
Глава 1. Культура брахманической Индии: методологические предпосылки исследования
Глава 2. О понятии yajna («жертвоприношение»)
Глава 3. О понятии satya («то, что сбывается»)
Глава 4. О понятии bhu («становиться сущим»)
Глава 5. Развитие древнеиндийской культуры в ведийский период: от самхит к брахманам
Глава 6. От понятии аtman («сам»)
Глава 7. Развитие древнеиндийской культуры в поздневедийский период: от брахман к упанишадам
Глава 8. О понятии upaniщad
Глава 9. О понятии upa-аs
Глава 10. «Тайная» книга Х «Шатапатха-брахманы» (о значении оборота ya evam veda)
Глава 11. Книга ХI «Шатапатха-брахманы» (об «оковах ритуализма» и «освобождении» от них)