Название новой книги протопресвитера Александра Шмемана может вызвать как минимум недоумение. «Литургия смерти и современная культура» — это непонятно и очень рискованно. Но я хотел бы предостеречь читателя от желания вступить в спор о названии, не открывая книги.
«Религия мертвых» остается значимой частью нашей культуры, даже если мы на это не обращаем внимания. В XXI веке, как и две, и пять тысяч лет назад, «религия мертвых» проникает во все традиции и обряды, связанные со смертью и с поминовением усопших.
Это утверждение верно для самых разных стран, но связь с «религией мертвых» проявляется по-разному. Протопресвитер Александр Шмеман говорит об Америке 1970-х. Но и современная Россия не исключение. Самый яркий, но далеко не единственный пример — мавзолей с телом Ленина, который спустя почти четверть века после падения коммунистического режима остается на Красной площади, и вряд ли в обозримом будущем тело Ленина будет предано земле.
Мумия в центре Москвы остается важнейшим символом советского прошлого, материально соединяет с этим прошлым всех живущих сегодня. Эта связь оказывается настолько значимой, что решение о захоронении становится не просто политическим, а религиозно-политическим, и ни один из российских президентов пока не осмелился его принять.
Протопресвитер Александр Шмеман - Литургия смерти
М.: ГРАНАТ, 2013.- 176 с.
Перевод с английского Е. Ю. Дорман
ISBN 978-5-906456-02-1
Александр Шмеман - Литургия смерти - Содержание
Предисловие
От переводника
ЛЕКЦИЯ I Развитие христианских погребальных обрядов
- Смерть как «практическая проблема» Несколько вступительных замечаний
- Вызовы современной культуры Секуляризм
- «Заговор молчания» (отрицание смерти)
- «Гуманизация» смерти (приручённая смерть)
- Смерть как «невроз»
- Христианские корни «секулярной смерти» «Христианские истины, сошедшие сума»
- Memento mori
- «Христианская революция» Древний «культ мертвых»
- Победа над смертью
- Раннехристианские истоки литургии смерти
ЛЕКЦИЯ II Похороны: обряды и обычаи
- Вступление
- Доконстантиновские христианские похороны Преемственность форм /Дискретность смысла
- Радикально новый взгляд на смерть
- Сохранившиеся «ранние элементы» в современном погребальном обряде Молитва «Боже духов и всякия плоти...»
- Кондак «Со святыми...»
- «Форма» первоначального погребения: параллели с Великой Субботой Похороны как процессия: от места смерти к месту упокоения
- Служба в церкви Псалмопение. Слово Божие. Чтение Апостола. Евангелие
ЛЕКЦИЯ III Молитвы за усопших
- Второй «слой» погребения (гимнография)
- Изменение отношения к смерти
- Утрата «эсхатологического видения»
- Поминовение усопших
- Молитвы за усопших
ЛЕКЦИЯ IV Литургия смерти и современная культура
- План практических действий Общие соображения Культура. Вера. Надежда. Литургическая традиция
- План действий Стремление к кафоличности. Необходимость образования
- Обновление и воссоединение погребальных «слоев»: «Оплакивание», «Великая Суббота» и «Поминовение»
- О секуляризации смерти Истоки секуляризации Отказ от эсхатологии
- Возвращение жизни смысла
Александр Шмеман - Литургия смерти - «Заговор молчания» - отрицание смерти
Смерть — это факт, неизбежный и, в целом, неприятный (думаю, не нужно объяснять последнее). Как с таковой (и здесь я пытаюсь резюмировать секуляристскую аргументацию) с ней следует обращаться в наиболее эффективном, деловом стиле, то есть так, чтобы свести к минимуму ее «непривлекательность» для всех участников события, начиная с умирающего «пациента» (как его сегодня называют; человек — «пациент» смерти), и беспокойство, которое смерть может причинить жизни и живым. Поэтому для обращения со смертью наше общество создало сложный, но отлично налаженный механизм, неизменную эффективность которого обеспечивает столь же неизменно [безупречная] помощь работников медицины и похоронной индустрии, священнослужителей и — последней из заговорщиков по счету, но не по значению — самой семьи.
Этот механизм запрограммирован на предоставление клиентам многочисленных услуг в определенном порядке. Это делает смерть настолько легкой, безболезненной и незаметной, насколько возможно. Для достижения такого результата сначала лгут пациенту о его истинном состоянии, а когда это становится уже невозможным, то его погружают в наркотический сон. Потом механизм этот облегчает трудное время после смерти. Этим занимаются владельцы похоронного бюро, эксперты в смерти, и роль их чрезвычайно многообразна. Очень вежливо и ненавязчиво они делают все то, что в прошлом делала семья.
Они подготавливают тело к погребению, они носят черные траурные костюмы, что позволяет нам сохранить наши... розовые брюки! Они тактично, но твердо руководят семьей в наиболее важные моменты похорон, они засыпают могилу. Они добиваются того, что их квалифицированные, умелые и полные достоинства действия лишают смерть жала, превращая похороны в событие хотя и (надо это признать) печальное, но никак не нарушающее течение жизни.
По сравнению с двумя наиважнейшими «специалистами по смерти — врачом и директором похоронного бюро — третья составляющая «похоронного механизма» — священник (и вообще Церковь) — занимает, похоже, второстепенное и фактически подчиненное положение. То развитие событий, которое привело к тому, что французский ученый Филипп Арьес (я считаю его лучшим специалистом в области истории смерти) назвал «омедицинивание смерти», что означает перенесение смерти в больницу и отношение к ней как к постыдной, почти неприличной болезни, которую лучше держать в тайне, это «омедицинивание» сначала радикально принизило роль священника во всем процессе умирания, то есть в том, что предшествует смерти.
С медицинской точки зрения (и чаще, чем мы можем себе это представить, и с точки зрения семьи)присутствие священника не приветствуется, если он может побеспокоить больного, сообщив ему новость о его неизбежной смерти. Но если он соглашается (что случается сегодня все чаще) «участвовать в игре», «стать частью команды», которая как раз и стремится «уничтожить смерть» как значимое событие [...], скрывая ее от самого умирающего, то его принимают с распростертыми объятиями.
Второй этап (обращение с телом, или, как говорит Церковь, с «останками покойного») Церковь полностью отдала культуре. Она не участвует в приготовлении к погребению тела, которое тайно переносят в рабочую комнату похоронного бюро и привозят в церковь уже как (прошу простить такое выражение) «готовый продукт», олицетворяющий наш асептический, гигиенический, «приличный» образ жизни и смерти.
Не принимает участия Церковь и в изобретении и выборе гроба, и она ни разу, насколько я знаю, не выразила протеста против этого ужасного, яркого и броского предмета, назначение которого, вероятно, — сделать смерть если не желанной, то по крайней мере комфортабельной, солидной, мирной и в целом безобидной. И вот перед этим странным безвкусно разукрашенным изделием (которое невольно заставляет нас думать о витринах магазинов и о манекенах в больших универмагах) быстро совершается отпевание, служба, каждое слово, каждое действие которой обличает чувства, идеи, мировоззрение, какие, несомненно, наиярчайше выражают и являют современные похороны.
О самой этой службе, о церковном отпевании я скажу позже. А начинаю я не с нашей православной «литургии смерти», а с культуры, в рамках которой мы ее совершаем, потому что хочу доказать положение, которое для меня является существенным и решающим.
Наша культура — первая в долгой истории человечества, которая игнорирует смерть, в которой, другими словами, смерть не служит точкой отсчета, точкой «отнесения» для жизни или каких-либо сторон жизни. Современный человек может верить, как, похоже, верят все современные люди, «в какое-нибудь посмертное существование» (я взял это из опроса общественного мнения: «какое-нибудь посмертное существование»), но он не проживает эту жизнь, постоянно имея это «существование» в виду. Для этой жизни смерть не имеет смысла. Она, если воспользоваться экономическим термином, — абсолютная полная гибель. И потому задача того, что я назвал «похоронным механизмом», как раз и заключается в том, чтобы сделать эту гибель как можно более безболезненной, спокойной и незаметной для нас, остающихся жить дальше.
12/11/2014 - файл в формате doc от scribe
Распознанный и обработанный текст сканированной книги в формате Word-2003 (*.doc). Работа велась с целью подготовки книги для чтения в e-reader'ах.
Опущено предисловие С. Чапнина, оставлено предисловие «От переводчика» Е. Дорман.
Исправлены несколько замеченных опечаток в исходном тексте (исправленные слова выделены желтой заливкой).
Добавлено несколько примечаний (в случаях, когда на мой взгляд, в тексте присутствуют смысловые или фактологические неточности; выделены желтой заливкой).
Подзаголовки, слова курсивом оформлены отдельными стилями. Сноски оформлены как сноски Word-документа.
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
