Штейнзальц Адин - Точка зрения - Шаг к себе - Чудо Пурима

Буря, сотрясающая основы еврейского мира и вызванная вопросом о том, кто является евреем, не затрагивает существа проблемы: а можно ли дать понятию «еврей» исчерпывающую формулировку, не нуждающуюся в дополнительных пояснениях? Между тем, в ответе на этот вопрос – определение не только принадлежности к еврейству, но и самого смысла существования народа Израиля.

Для многих не очевидно наличие у еврейства собственной внутренней сущности, не подпадающей под стереотипы, созданные его многочисленными врагами. Точное определение даст возможность людям, ощущающим свою принадлежность к нашему народу, избавиться от сомнений при самоидентификации, обрести перспективу - и при этом не столь важно, будет ли такая дефиниция носить национальный, религиозный или биологический характер. Важно, чтобы она раскрывала суть проблемы, - а значит, определяла рамки еврейского бытия.

В течение многих поколений принадлежность к еврейству связывалась с определенным образом жизни и мировоззрением: евреем назывался человек, избравший тот способ существования, который диктовал ему иудаизм, - так что вопрос, о котором мы говорим, тогда попросту не существовал. Хотя согласно еврейскому закону отошедший от иудаизма остается евреем, было совершенно очевидно, что он тем самым пренебрег своим еврейством и, стало быть, перестал быть «настоящим» евреем - независимо от того, сменил ли вероисповедание. Поэтому на протяжении почти всей нашей истории еврейство оставалось монолитной группой, единство взглядов и чувств которой определялось религиозной общностью.

В девятнадцатом веке, с началом эмансипации, ситуация стала меняться. Все большее число сынов Израиля отходили от иудаизма, не переставая, однако, считать себя при этом евреями, и сегодня именно они составляют большинство в нашем народе. В чем же состоит еврейство этих людей? С точки зрения ретроспективной, исторической все они - либо вовсе не евреи, либо если и евреи, то неполноценные. Хотя Закон рассматривает последних как «согрешивший Израиль», остающийся все же Израилем, - в свете многовекового понимания термина «еврейство» они не являются евреями.

Адин Штейнзальц - Точка зрения

Москва: Институт изучения иудаизма в СНГ, 2001. – 306 с.

ISBN 5-901905-15-6

Адин Штейнзальц - Точка зрения – Содержание

Раввин Адин Штейнзальц (Эвен-Исраэль) Биография

Предисловие

Дом Яакова
«Автоантисемитизм»
Избранность
Наследие общины Яакова
Шаг вперед
Сионские мудрецы
Русские и евреи
Аргентина, Антарктида, или Где еврею жить хорошо?
Еврей, который смеется
Трагические актеры или самобытная нация?
Об антисемитизме и антисемитах
Книга, которая всегда с тобой
Молитва
Современный человек и его молитва
Молитва может изменить мир
Смерть
Хасидизм и психоанализ
Суть Талмуда
Разговор о кабале
Пересоздание человека
Капитан
Назад, к простоте
Тшува
О мнимости зла
Нет драйва
Эмиграция: два полюса сознания

Адин Штейнзальц – Шаг к себе

Москва: Институт изучения иудаизма в СНГ, 1998. – 36 с. – (Беседы с раввином.)

Адин Штейнзальц – Шаг к себе – Содержание

Об авторе

Что такое еврей?
Проблема определения
Дом Яакова
Шаг вперед – шаг к себе

Книга Эстер отличается от других книг Танаха тем, что в ней ни разу не упомянуто Имя Всевышнего. Попробуем понять, почему это так.

Объяснением этому факту может служить то, что Книга Эстер первоначально была написана не как святая книга, а как протокол событий, читателями которого должны были стать как евреи, так и представители других народов. На это есть намек в завершающей части Свитка, где говорится о том, что Эстер разослала письмо во все концы империи (9:29-32). Однако не только эта часть Свитка, но и вся Книга Эстер — от начала и до конца — может служить подтверждением такой гипотезы: в ней имеются многочисленные указания на то, что свиток был написан лояльно относящимся к царю Ахашверошу важным правительственным чиновником в то время, когда Персидская империя, простиравшаяся от реки Инд в Индии через Иран, Афганистан и азиатскую часть России до Египта и Греции, была на вершине своего могущества.

Автор, несмотря на свое высокое положение и несомненную лояльность к царю, хорошо осознавая, что находится под неусыпным наблюдением, и потому тщательно обходя все темы, которыми могла быть недовольна цензура, ни разу не попытался приукрасить образ царя. Мидраш рисует Ахашвероша человеком грубым и неумным, но и без Мидраша образ, предстающий перед читателем Свитка Эстер, отнюдь не кажется привлекательным: царь, который ищет наслаждений и любит женщин, глуп и неразвит. Тем не менее автор не пытается явным образом внушить читателю сомнения в величии царя — наоборот, сцены царского великолепия открывают и завершают Книгу Эстер. В этих сценах Ахашверош показан царем, уважающим закон, который допустил упущение, не прочитав вовремя некоторые из своих царских документов, но исправивший это упущение, после того как осознал свою ошибку.