Средневековая политическая философия Запада

Средневековая философия нашла свое место в университетах Америки в этом столетии. Немалую роль в этом сыграли усилия Этьена Жильсона (1884— 1979), который, показав, насколько глубокое влияние оказала на мысль Декарта схоластическая философия, был поражен этим сам, и поразил европейское философское сообщество.

Майкл Суини - Лекции по средневековой философии - Выпуск 2 - Средневековая политическая философия Запада

М.: Институт философии, теологии и истории Святого Фомы, 2006, — 320 с.
ISBN 5-942-019-Х

Майкл Суини - Лекции по средневековой философии - Выпуск 2 - Средневековая политическая философия Запада - Содержание

Лекция 1. Границы средневековой политической философии и ее значение
Лекция 2. Вера и разум: их важность для средневековой политической философии и взгляды Августина
Лекция 3. Августин о мире
Лекция 4. Августин о происхождении политической жизни и об обвинениях против христианства
Лекция 5. Определение двух Градов у Августина
Лекция 6. Августин об истинной причине падения Рима
Лекция 7. Августин о соотношении мирской и духовной власти
Лекция 8. Августин: вопросы и критика
Лекция 9. Политические и правовые реалии XI и XII вв. и проблема разделения Церкви и государства
Лекция 10. Фома Аквинский о различии между верой и разумом
Лекция 11. Фома Аквинский о государстве как естественном установлении
Лекция 12. Фома Аквинский об определении закона. Summa theologiae I-11.90
Лекция 13. Фома Аквинский о законе вечном и законе естественном
Лекция 14. Фома Аквинский о знании естественного закона
Лекция 15. Фома Аквинский о человеческом законе
Лекция 16. Фома Аквинский о наилучшей форме правления
Лекция 17. Фома Аквинский о взаимоотношениях Церкви и государства
Лекция 18. Политическая философия Фомы Аквинского: критика
Лекция 19. Оккам об отношении веры к разуму. Оккам и его время
Лекция 20. Оккам о законе
Лекция 21.Оккам и францисканская бедность
Лекция 22. Оккам о папской ереси и о политической философии
Лекция 23. Оккам о наилучшей форме церковного правления
Лекция 24. Оккам о наилучшей форме светского правления и о взаимоотношениях между Церковью и государством
Лекция 25. Оккам: критика
Лекция 26. Марсилий: исторический контекст; отношения между верой и разумом
Лекция 27. Марсилий о земном мире
Лекция 28. Марсилий о наилучшей форме правления
Лекция 29. Марсилий о законе
Лекция 30. Марсилий о священстве и законе
Лекция 31. Марсилий об отношениях между Церковью и государством
Лекция 32. Марсилий: критика
Лекция 33. Заключение

От редакции. Список литературы и источников

Майкл Суини - Средневековая политическая философия Запада - Лекция 1 - Границы средневековой политической философии и ее значение

Определить границы Средних веков и средневековой политической философии — задача одновременно простая и сложная. Согласно стандартному определению, которое Средние века получили в период Возрождения, это период между античностью и Ренессансом. Иными словами, это темное время между двумя периодами света: отсюда пошло общепринятое название для Средних веков — «Темные века». Понятие «средневековая политическая философия» связано с понятием «христианский мир» (Christendom), то есть единство Церкви (духовной сферы) и государства (мирской сферы), существовавшее в Средние века.

Немного упрощая, можно сказать, что существо средневековой политической философии составляет некий теоретический спор, ведшийся на протяжении Средних веков, спор о том, должны ли эти сферы составлять единство и каковы должны быть их взаимоотношения; то есть должна ли Церковь главенствовать над государством, и если да, то что означает это «главенство». Одна из проблем состоит в том, что образование под названием «христианский мир» выходит за пределы средневековья в обоих направлениях: «христианский мир» зарождается на исходе античности и завершается с приходом Реформации в 1517 г. Но что же отличает христианский мир в Средние века от христианского мира конца античности и от христианского мира начала эпохи Возрождения? Что отличает политическую философию средневековья от политической философии Ренессанса?

До Константина (I Великого, ок. 272—337) христианство знало и периоды терпимости римлян к чужой им религии, и периоды преследований. До 200 г. по РХ отдельных христиан преследовали, поскольку их монотеизм не позволял им поклоняться императору. Да и в целом они не могли быть приверженцами языческой религии, которая пронизывала практически всю жизнь римлян; поэтому сложилось мнение, что христиане отвергают цивилизованный образ жизни. При Нероне преследования разворачиваются с новой силой, продолжаются при Домициане, Траяне и Марке Аврелии. В период с 200 по 312 гг. по РХ, когда на империю нападают германские племена, делаются попытки сплотить распадающуюся империю вокруг традиционной религии и в 202 г. по РХ осуществляются более целенаправленные преследования христиан, отказывающихся поклоняться богам — защитникам Рима. Самое суровое гонение произошло при Диоклетиане в 303—311 гг. по РХ.

В 312 г., накануне решающей битвы с Максенцием у Мульвий-ского моста, Константину было видение, в котором Христос повелел ему поместить христианский символ на знаменах его воинов, что, по преданию, и обеспечило ему победу. Миланский эдикт 313г. провозглашает религиозную терпимость, в том числе и к христианству. Сам Константин остается языческим верховным жрецом, но на смертном одре принимает крещение. Только при императоре Феодосии христианство провозглашается официальной государственной религией (380 г.). Церковь и государство теперь составляют единство, «христианский мир», однако было бы анахронизмом приписывать Церкви главенствующую позицию в христианском мире. Христианство, если быть более точным, заменило языческую религию в ее роли гаранта Божественного покровительства империи: Церковь служит государству, ходатайствуя перед Богом о его благополучии.

Одного этого обстоятельства было бы недостаточно для того, чтобы подвергать сомнению главенство Церкви, но император вмешивался также и в духовные дела. Константин, считая себя покровителем христианства, созывает первый вселенский собор в Никее (325 г.) для того, чтобы разделаться с арианами, которые отрицали Божественную природу Христа. Иными словами, пока существовала Римская империя, государство было сильнее Церкви. Для христианского мира конца античности характерен цезаре-папизм — объединение духовной и светской власти в лице императора, который обладает почти священнической властью.

С падением Западной Римской империи период цезарепапиз-ма завершается, и христианский мир претерпевает глубокие изменения. После разграбления Рима готами Алариха в 410 г., когда Империи была нанесена смертельная рана, Папа Лев I Великий (440—461) дает пример новой роли Церкви в организации общества. Когда гунны шли на Рим, а император укрывался в императорской резиденции в Равенне, Папа Лев I встретился с Аттилой в Мантуе и убедил его не нападать на Рим. Вандалы под предводительством Гейзериха напали на Рим в 455 г., но Лев I уговорил их при разграблении оставить город целым. Другой пример являет собой Папа Григорий Великий (590—604), который наложил на самого себя эпитимию, узнав о нищем, который умер от голода в Риме.

Новая эра — период средневековья — начинается с этого переноса ответственности: отныне не государство заботится о проблемах Церкви, но Церковь отвечает за мирские дела. И хотя Империя продолжает сохраняться на Востоке, то есть в Константинополе, до 1453 г., после падения Западной Римской империи Церковь становится фактически более важной объединяющей силой, чем государство. Если прежде единство христианского мира было представлено прежде всего в лице императора (а в 476 г. на Западе прекратилась императорская линия), то теперь оно представлено Церковью, и главным образом в лице Папы. С осмысления этого факта и начинается новый период в развитии политической философии.

Другой временной границей Средних веков является период Возрождения (1350—1560). Безусловно, существование «христианского мира» прекращается в 1517 г., с началом Реформации и разделением христианства, но как же быть с периодом между 1350 и 1517 гг.? «Христианский мир» продолжает существовать и после 1350 г., а некоторые из Пап периода Возрождения обладали гораздо большей мирской властью, чем их средневековые предшественники. Что же касается политической философии, то следует ли считать Макиавелли (1469—1527) представителем средневековой политической мысли?

Если «христианский мир» продолжает свое существование на протяжении большей части эпохи Возрождения, то почти тысячелетняя теоретическая дискуссия о единстве Церкви и государства и о главенстве Церкви над государством прекращается. В природе политической философии происходят изменения, которые предшествуют дезинтеграции «христианского мира». Средневековый теоретический подход к проблемам «христианского мира» отходит в прошлое прежде, чем сам «христианский мир».

Прекращение средневековых теоретических споров о «христианском мире» сопровождается отходом от средневекового понимания природы теории и спора. Ренессансные философы отказываются от средневековой практики университетских диспутов, которые были центром интеллектуальной жизни в Средние века. И действительно, университеты уже не являются интеллектуальными центрами в период Возрождения. Забыв о специфическом языке, аристотелевской логике и ритуале публичного спора, философы того времени обращают свои взоры к образцам классического красноречия и литературы, например, к диалогам Платона.

Отныне, в отличие от Средних веков, философии предпочитают литературу и историю, это отразилось в стремлении возродить именно греческую литературу, а не греческую философию. В целом, в этот новый период больше внимания уделяется практике, нежели теории: предпочтение отдается практическому решению проблем христианского мира перед теоретическим исследованием. Отыскание и восстановление утраченных греческих и римских образцов литературы и истории осуществлялось, по крайней мере в Италии, не ради понимания основ веры, а ради самих этих сочинений. Другими словами, пришел новый секуляризм, для которого характерно стремление к достижению полноты человеческого счастья в земной жизни.

Эти общие тенденции воплощаются в Макиавелли, на что, в особенности, указывает предпочтение, которое он отдает античной политической истории перед античной политической философией, а также практике перед теорией. Средневековый теоретический подход к вопросу о взаимоотношениях Церкви и государства перестал занимать умы. Ренессансная политическая мысль обратилась к вопросам практики, языка и осуществления власти.

Итак, основу средневековой политической философии составляет теоретический спор о взаимоотношениях Церкви и государства, который имел место в период между падением Римской империи на Западе и эпохой Возрождения. Ответив на вопрос о границах средневековой политической философии, мы сталкиваемся с более глубокой проблемой. На первый взгляд, непреодолимым препятствием для того, чтобы в наши дни отнестись к средневековой политической философии серьезно, является отсутствие того исторического явления, которое являлось ее главным предметом — христианского мира.

Исторически отправная точка средневековой философии принадлежит далекому прошлому. Возможно ли сделать этот спор о взаимоотношениях Церкви и государства современным, например, для Соединенных Штатов, для которых со дня основания отделение Церкви от государства было одним из главных принципов? Сложившееся в Америке общее мнение о том, что это отделение было успешным, устраняет сомнения в правомочности такого отделения и, следовательно, отрицает пользу изучения средневековой политической философии как философии.

Таким же образом американцы не стремятся изучать средневековую политическую философию как историю. Поскольку европейская политическая история включает и Средние века, с полным правом можно утверждать, что знакомство со средневековой политической философией необходимо для самосознания европейцев. Уже само физическое присутствие памятников средневековья — соборов, замков, произведений искусства — служит наглядным аргументом важности средневековой политической философии для Европы.

Корни же Америки целиком и полностью лежат в почве Нового времени. Идеи американской революции сформировались под влиянием философии Нового времени, а если в поисках вдохновения и выходили за пределы современности, то обращались к древним грекам и римлянам, минуя Средние века. Средние века и средневековая политическая философия в частности никогда не были частью американского самосознания.

Средневековая философия, таким образом, кажется совершенно излишней в политической жизни Америки. Можно предположить, что интерес к ней сводится к безобидной эксцентричности членов Общества Творческого Анахронизма (the Society for Creative Anachronism). Эта организация объединяет «королевства», существующие во всех концах Америки, в которых воссоздается жизнь Средних веков: ее члены готовят средневековую пищу, шьют средневековое платье, занимаются изготовлением художественной и ремесленной продукции, танцами и боевыми искусствами того времени.

Романтический порыв, лежащий в основе этих занятий, очевиден: они дают своего рода убежище тем, кто считает современный капитализм бесплодным и неэстетичным Именно в силу того, что огромная временная и культурная дистанции между современной Америкой и Средними веками делает подобное времяпрепровождение столь привлекательным, актуальность средневековой политической мысли для Америки представляется весьма сомнительной. Действительно, порой можно услышать, что американское общество демонстрирует минимальную потребность в теории для своего существования и что средневековая политическая философия представляет собой просто-напросто наименее важную область такой научной дисциплины, которая уже сама по себе совершенно периферийна.

2014-01-06

Категории:

Благодарю сайт за публикацию:

Ваша оценка: Нет Average: 10 (6 votes)