Каждый, кто интересуется религиозными новостями, знает, безусловно, что экуменические отношения между Католической и Восточными Православными Церквами переживают кризис, наихудший, возможно, за весь период времени, когда после II Ватиканского собора между двумя общинами начался официальный международный экуменический диалог.
Роберт Тафт. Анамнез – не амнезия. Проблема «униатства» и «исцеление памяти»
21-я лекция им. Келли в Университетском Колледже Св. Михаила в Торонто 1 декабря 2000 года, Омск, 2006
VIII Пленарное заседание Смешанной комиссии по богословскому диалогу между Католической и Православной церквами, которое состоялось 9-19 июля 2000 г. в Колледже и Семинарии Св. Марии в Эммитсбурге, штат Мэриленд, как известно, зашло в безвыходное положение и даже хуже того – некоторые участники конфиденциально назвали его полным фиаско.
Роберт Тафт. Анамнез – не амнезия. Проблема «униатства» и «исцеление памяти» - Униатство
В тупик завяло явление, известное под названием «униатства», оскорбительного неологизма, придуманного, чтобы обозначить метод единства Церкви, который с точки зрении православных христиан основывается скорее на политических, чем на религиозных причинах и полностью противоречит «экклезиологии общения» I тысячелетия. В концепции «униатства» одна Церковь выступает агрессором против «Церкви-Сестры», пребывающей в автономном плавании, постепенно поглощая ее верных, позволяя при этом сохранить им собственные литургические и канонические традиции и некоторую самостоятельность. Рассматриваемый в качестве результата политического давления, тем более с применением насилия, этот тип союза, приводил не к единству, но к новым расчленениям в уже разделенном христианском мире.
Чтобы правильно понять «униатство» и его отрицательный образ, нужно рассмотреть характер воссоединений XVI в. и позднейшего времени, а также понять природу Восточных Католических церквей, возникших в результате этих процессов. Несмотря на намерения творцов уний, они не были, разве что в формальном богословском смысле, восстановлением общения, которое существовало между Востоком и Западом перед расколом. Они явили собой некую новую модель в истории Церкви в виде отказа от прошлого; поэтому пришлось прибегнуть к славянскому неологизму «уния», чтобы описать данное явление.
Если бы воссоединение во Флоренции в 1439 г. увенчалось успехом, то явление «униатства» никогда не возникло бы, поскольку во Флоренции латинский Запад и византийский Восток пробовали смотреть друг друга и иметь дело друг с другом непосредственно на равных. Но отказ православных от ратификации Флорентийского акта о воссоединении в 1484 г. спровоцировало ясное, хотя возможно не осознанное, изменение в тактике Латинской церкви. Разочарованный неудачей достигнуть общего консенсуса, Рим начал подписывать союзные соглашения с отдельными группами православных, словно пытаясь отрезать себе куски от Православия в областях, находящихся под политическим контролем католических государств.
Для православных это было проявлением вероломства, словно подписание сепаратного перемирия за спинами союзников вместо работы в пользу достижения общего мира. Рим мог ответить, что он просто вступает в общение с местной церковью (на которое Римская церковь, как любая другая поместная церковь, действительно, имеет право).
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
