Языческая оппозиция христианизации Римской империи - IV–VI вв

Ведешкин - Языческая оппозиция христианизации Римской империи

В отечественной исторической науке первые попытки рассмотрения позднеримского язычества приходятся на вторую половину XIX — начало XX в. Труды авторов дореволюционного периода, а также тематически и методологически близкие к ним сочинения представителей первой волны русской эмиграции, освещающие различные аспекты борьбы язычников против политики христианизации Римской империи в IV–VI вв., можно разделить на следующие группы: церковно-исторические сочинения, византиноведческие исследования общего характера и отдельные монографии специалистов по Поздней Античности — ранней Византии.

В конце XIX в., в условиях укрепления позиций православия, как основы официальной консервативной идеологии Российской империи, заметно усилился интерес научного сообщества к церковно-исторической науке, одним из приоритетных направлений которой стало изучение развития институтов Церкви и церковно-государственных отношений в ранний период существования христианства. Несмотря на то, что в центре внимания исследователей данного направления находились, прежде всего, внутренняя история Церкви и эволюция церковно-государственных отношений, отдельные аспекты взаимоотношений христианской римской империи с язычниками все же были затронуты в их трудах.

Одним из наиболее видных отечественных историков Церкви конца XIX в. был профессор В. В. Болотов. В своих лекциях он осветил процесс становления и распространения христианства от времени зарождения нового учения до эпохи Вселенских Соборов, представил краткий обзор политики Константина I и его сыновей в отношении язычества, дал общее описание языческой реакции при Юлиане Отступнике, бегло охарактеризовал положение язычников в конце IV — начале VI в.

Ведешкин Михаил - Языческая оппозиция христианизации Римской империи (IV–VI вв.)

СПб.: Алетейя, 2018. 358 с.

ISBN 978-5-906980-80-9

Ведешкин Михаил - Языческая оппозиция христианизации Римской империи (IV–VI вв.) - Содержание

Предисловие

Источники

Историография

Отечественная историография
Зарубежная историография
Выводы

Часть I. ЯЗЫЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ В РИМСКОМ СЕНАТЕ

1. Сенаторская аристократия Рима в IV в.
2. Язычники в римском сенате и императорская власть в 303–380 гг.
- Приложение I. Сенаторская аристократия и христианство в начале - середине IV в.
3. Борьба языческой оппозиции в сенате за сохранение привилегий традиционных культов в 380–391 гг.
4. Узурпация Евгения и языческая «реакция» в Риме в 392–394 гг.
5. Язычники в римском сенате в конце IV — начале V в.
Выводы

ЧАСТЬ II. ЯЗЫЧЕСКАЯ ОППОЗИЦИЯ В ГОРОДАХ ВОСТОЧНЫХ ПРОВИНЦИЙ

1. Куриальная аристократия и полисные культы восточных провинций Римской империи к началу IV в.
2. Сословие куриалов и государственная власть в 324–361 гг. Формирование языческой оппозиции
- Приложение II. Религиозно-политическая борьба в Александрии в первой половине IV в.
3. Куриальная аристократия в период правления императора Юлиана
4. Языческая оппозиция восточных провинций в 363–378 гг.
5. Языческая оппозиция восточных провинций в период правления императора Феодосия I
- Приложение III. Языческая оппозиция христианизации восточноримского города (на примере Газы Палестинской)
- Приложение IV. Свидетельства о сохранении языческой аристократии в городах восточных провинций в конце IV — начале VI вв.
- Приложение V. Языческая интеллигенция в Восточной Римской империи V в.
6. Языческая оппозиция Восточной Римской империи в конце IV–V вв.
7. Язычники Восточной Римской империи в VI в.
Выводы

Заключение

Summary

Список сокращений

Библиография

Источники

Исследования

Ведешкин Михаил - Языческая оппозиция христианизации Римской империи (IV–VI вв.) - Предисловие

В истории Римской империи период Поздней Античности — время масштабных перемен во всех сферах общественной жизни. Преодоление последствий кризиса III в. сопровождалось коренными изменениями социально-экономической и политической структуры римского общества. Реформы конца III — начала IV в. оформили режим домината — последней стадии развития античной государственности. Были укреплены и унифицированы центральное и провинциальное управления, реорганизована финансово-податная система империи, значительно увеличена армия и бюрократический аппарат. Власть монарха-доминуса стала абсолютной. Остатки республиканских политических институтов деградировали до рудиментарного состояния.

Политика централизации римского государства требовала создания идеологической опоры режиму. Неудачные попытки императоров Аврелиана, Диоклетиана и Максимина Дазы составить единый государственный культ на основе традиционных верований демонстрировали, что с помощью языческих культов, не имевших единой вероучительной доктрины и организации, невозможно было эффективно контролировать не только духовную жизнь народных масс империи, но и администрировать входившие в ее состав территории. Несостоятельность язычества в качестве религии централизованного государства заставляла императорскую власть активно искать идеологическую альтернативу. В IV столетии такой альтернативой стало христианство.

Еще в III в. заметно увеличилась численность последователей этой религии, изменился социальный состав христианских общин и их внутренняя организация, все более строившаяся на единых началах. Отступая от раннехристианского ригоризма, новая вера привлекала к себе внимание представителей имущих слоев римского общества, которых ранее отпугивал аскетизм жизни ранних христиан. Находившиеся на полулегальном положении христианские общины стремительно разрастались и обогащались, постепенно вырабатывалась общехристианская догматика, формировалась церковная организация. Таким образом, в отличие от различных языческих культов и религиозных систем христианство имело единую структуру — Церковь и обладало опытом борьбы за «чистоту» вероучения и преследования инаковерующих. На рубеже III–IV в. христианство окончательно перестало быть маргинальным культом и превратилось в религию общеимперского масштаба, стремившуюся к полному государственному признанию.

Император Константин I, очевидно понимая потенциал новой веры, пошел на сближение с христианской Церковью. В литературе высказывались и высказываются различные, зачастую полярные, мнения относительно причин признания Константином христианства: от боговдохновленности данного деяния до циничного политического расчета. В любом случае, какими бы субъективными побуждениями ни руководствовался сам император, предоставление христианской вере официального статуса было закономерным итогом длительного процесса поиска идеологической опоры централизующимся римским государством. В 313 г. было разрешено свободное и беспрепятственное исповедание христианской веры, церковная организация была уравнена в правах с языческими культами. После 325 г. христианство уже открыто пользовалось поддержкой государственной власти, как привилегированная религия. Начался постепенный процесс христианизации римской державы — встраивание церковной организации в систему государственного управления империей. Приобретение христианством официального статуса не привело ни к единовременной смене религиозных симпатий населения империи, ни к гибели язычества. На протяжении всего позднеантичного периода различные языческие культы пользовались значительной популярностью, как среди широких масс населения империи, так и у представителей верхушки римского общества.

Проходившая в IV–VI вв. трансформация всех сфер общественной жизни, порожденная ею конкуренция старых и новых социальных институтов и форм социально-экономической и политической жизни вызывали обострение противоречий не только между основными социальными классами, но и между группами и слоями внутри господствующего класса. Выражением этих противоречий стало возникновение и широкое распространение оппозиционных настроений среди части элиты позднеримского общества. Под оппозицией в данной работе понимается политическая и идеологическая борьба социальных групп и слоев внутри господствующего класса против деятельности правительства, не имеющая своей целью коренное изменение существующих социально-экономических отношений.

В поздней Римской империи социальные противоречия зачастую облекались в религиозную форму, социальные конфликты принимали вид межрелигиозных столкновений. В этих условиях критика поддерживаемой властью религии — христианства становилась выражением оппозиционных настроений со стороны тех слоев правящего класса, чье социально-экономическое и политическое положение находилось в зависимости от приходящих в упадок институтов, сформировавшихся в период классической древности, в том числе и языческих культов. Изучению оппозиционной деятельности позднеримской знати, проходившей под лозунгами сохранения язычества, посвящено данное исследование.

Методологической базой исследования являются труды зарубежных и отечественных философов и историков неомарксистов (А. Грамши, Г. Лукача, П. Андерсена, Дж. де Сент-Круа, М. Я. Сюзюмова). Первоочередное место в интерпретации рассматриваемых исторических фактов и явлений занимает понимание исторического процесса как отражения общественных противоречий, возникающих в ходе распределения продуктов материального производства. Признавая вторичность политической и идеологической надстроек по отношению к производственным отношениям, мы не склонны представлять любые изменения в данных сферах общественного бытия непосредственным выражением изменений базиса, а действия исторических личностей как имеющие исключительно классово обусловленный характер.

Изучая религиозные институты, мы, прежде всего, рассматриваем их политико-экономические, в меньшей степени идеологические фукции. Как указывал Д. Лукач: «…экономические интересы классов только при капитализме выступают в качестве движителей истории в своей неприкрытой наготе. Истинные «побудительные силы», которые стоят за мотивами исторически действующих людей, никогда поэтому не могут быть осознаны в чистом виде в докапиталистические эпохи (такое сознание нельзя даже просто вменить им). Истинные побудительные силы на самом деле остаются сокрытыми за этими мотивами, как слепые силы исторического развития. Идеологические моменты «скрывают» не только экономические интересы, являются не только знаменами и боевыми лозунгами, но выступают как часть и элемент самой действительной борьбы. Конечно, если перед историческим материализмом ставится задача отыскать социологический смысл этой борьбы, то тогда, несомненно, можно обнаружить такие интересы, как в конечном счете решающие моменты, объясняющие эту борьбу».

Категории:

Благодарю сайт за публикацию:

Ваша оценка: Нет Average: 10 (5 votes)