Роберт Виппер - Древний мир - Римская цивилизация - Возникновение христианской литературы

Историей мы называем науку о судьбах рода человеческого на земле. Науке этой легко собрать множество сведений о временах, ближайших к нашему. В обществе образованном заботятся о том, чтобы осталась память о прожитом, ведут записи о событиях и человеческих порядках. Но чем дальше назад в прошлые века, тем меньше встретим мы такой заботы, тем меньше записей.

За 3000 лет до нашей поры, т. е. за 1000 лет до Р. X., в Европе никто не составлял никаких заметок о событиях или образе жизни своих современников. Если мы хотим узнать что-нибудь об этом времени и о веках еще более старинных, нам нужно рыться в земле, поднимать засыпанные сверху слои ее, на которых жили люди несколько тысяч лет назад. Тогда перед нами открываются остатки жилищ и могил, орудий и оружия, утвари, платья, украшений, игрушек старинных людей, наконец останки их самих и тех животных и растений, которые служили им. По этим следам жизни можно представить себе, какова была природа, окружавшая человека, какое он вел хозяйство, как одевался, как работал и развлекал себя.

Науку, изучающую эти остатки, мы называем археологией (т. е. наукой о старине). Она помогает истории, но не вполне. По остаткам почти вовсе нельзя судить о многих обычаях людей старины: напр., о том, как была устроена у них семья, какие они составляли между собой союзы, как разбирали споры, как и чему молились, как совершали празднества и т. п. Чтобы составить себе понятие обо всем этом, надо обратиться к помощи другой науки, народоведения (этнологии), которая изучает быт современных нам народов разных частей света. Особенно важно узнать устройство и понятия тех из них, которые отстали в своем развитии, находятся в диком или варварском состоянии. Нетрудно заметить, что остатки старины в Европе очень похожи на предметы обихода нынешних дикарей и полудикарей Австралии, Америки, Африки; можно думать, что так же похожи между собою оказались бы понятия, устройство, обычаи тех и других. Можно заключить, что у старинных европейцев были те самые порядки и верования, какие встречаются у краснокожих Америки, у австралийцев и др.

Пещерные люди. Самые старинные поселения отстоят от нашего времени на многие десятки тысяч лет. Сначала в Европе был теплый и влажный климат. О людях этой поры мы почти ничего не знаем: в глубоких слоях земли находят груды заостренных камешков, похожих на орудия, но еще не открыли человеческих останков. Позднее громадные льды надолго закрыли больше половины Европы; остатки ледников до сих пор лежат на высоких гребнях Альп. Когда лед отступил к северу, в наших странах еще несколько тысячелетий стояли холода. В эту пору в Европе водились крупные звери, которые теперь исчезли или стали очень редки: носорог, мамонт, т. е. слон с густой длинной шерстью и сильно загнутыми клыками, бизон, громадный древний бык, кабан, крупный (так наз. теперь северный) олень, пещерный лев и пещерный медведь.

О дикарях этого времени можно составить себе понятие. В глубоких засыпанных пещерах откапывают их скелеты, груды осколков, служивших им орудиями, отбросы, по которым видно, что они употребляли в пищу. Жизнь этих людей была окружена опасностями; средства их пропитания были очень скудны. Мужчины выходили на охоту, выстерегали зверя, загоняли и убивали дубиной, колом, острой костью или камнем. Они бросались на свежеубитую дичь, вырезывали кости и жадно высасывали из них теплый мозг. Женщины оставались около жилищ, собирали ягоды, дикорастущие плоды и семена, выкапывали из земли коренья. Сами пещеры, где укрывался человек от холода и непогоды, были небезопасны: иногда ему удавалось отбить жилище у зверя, но нередко и сам он должен был уступать место более страшному сопернику. Пещерный человек не знал одежды. От холода он укрывался содранной с животного шкурой; длинные волосы его развевались по ветру. Свое тело он натирал краской или накалывал на нем рисунки. В жизни его не было постоянства: истребивши дичь в соседнем лесу, он вынужден был бросать жилище и искать нового. Часто он подолгу голодал; зато, когда доставалась богатая добыча, он поедал ее с дикой жадностью, забывая сделать запас. Сон его был мутный и тяжелый. Он мало и отрывисто говорил; небесные явления не занимали его. Он не различал добрых и злых поступков, не помышлял о карающем божестве, не задавал себе вопроса, откуда происходит все окружающее, кто правит видимым ему миром. Он умел только шумно радоваться, когда была удача, и тяжело стонать, когда его постигало несчастье.

Роберт Виппер - Древний мир

М.: ООО «Библия для всех» - электронное издание, 2022

ISBN 978-5-00180-550-2

Роберт Виппер - Древний мир - Содержание

Глава I. Старинная Европа
Глава II. Восток. От 3000 до 600 г. до н. э.
Глава III. Греческая старина. 1000-700 гг. до н. э.
Глава IV. Греческие города и персидская держава. 700-480 гг. до н. э.
Глава V. Афины. 480-400 гг. до н. э.
Глава VI. Греки на Востоке. 400-100 гг. до н. э.
Глава VII. Италия и Рим. 500-270 гг. до н. э.
Глава VIII. Рим в начале больших завоеваний. 270-130 гг. до н. э.
Глава IX. Конец республики в Риме. 130-30 гг. до н. э.
Глава X. Римская империя. 30 г. до н. э. - 200 г. н. э.
Глава XI. Империя и варвары. 200-400 гг. н. э.
Глава XII. Варвары на Западе. 400-700 гг. н. э.

Возникновение Римской империи произвело в современном ей культурном мире сильнейшее впечатление. У одного из самых широкообразованных наблюдателей того времени, Полибия, писавшего в 40-х годах II века, когда Рим вступал в новую эру захвата заморских владений, это впечатление отразилось в первых же почти словах его большого исторического труда.

«Едва ли найдется, — говорит Полибий, — человек, настолько легкомысленный и равнодушный к окружающей жизни, который бы не заинтересовался вопросом о том, какими средствами, какими приемами политики римляне в промежуток менее 53 лет (считая с конца 2-й Пунической войны) победили почти все страны населенного мира и подчинили их своей единой власти — факт в истории беспримерный».

Мы выражаем теперь иначе основной исторический вопрос. Мы спрашиваем: какие социальные мотивы, какие группировки интересов вызвали империализм, какие классы направляли страну на политику расширения, и, наконец, уже какая общественно-политическая организация осуществила этот рост колониального могущества? Но мы также исходим от конечного факта и также ищем объяснения его во всей совокупности условий предшествующей поры. Что нам могут в этом отношении дать античные писатели?

Виппер Роберт - Римская цивилизация

М.: Алгоритм, 2017 416 с.

(Величайшие цивилизации мира)

ISBN 978-5-906914-02-6

Виппер Роберт - Римская цивилизация - Содержание

1. Рим и Италия до образования империи
2. Возникновение империализма и начало римской демократии
3. Италийская революция и реакция
4. Новый подъем империализма римского капитала
5. Образование магнатства
6. Последнее выступление демократии
7. Подготовка принципата
8. Падение республики
9. Военный империализм
10. Первое десятилетне принципата Августа
11. Позднейший принципат Августа

Виппер - Возникновение христианской литературы

Исследование ставит своей задачей рассматривать религиозные документы как свободные от экстаза произведения человеческого ума и воображения, авторов их - как мастеров слова и стиля, работавших за письменным столом, обращавшихся к определенному кругу читателей и слушателей, и - что особенно важно- как выразителей известных классовых интересов.

Документы раннего христианства были до последнего времени предметом почти исключительно теологического и только отчасти философского изучения; как произведения текущей литературы своей эпохи, как отражение социальных состояний и социальных настроений известного века, ни апокалипсисы, ни послания, ни евангелия совсем не изучались.

Благодаря такой узости и однобокости метода могли удержаться до наших дней суждения о христианстве как единой стройной религии, провозглашенной основоположниками, которые жили в эпоху императоров дома Юлиев-Клавдиев (14—68 гг. н. э.), возвестили новую мораль, незнакомую античному миру, и определили принципы построения новой общественной организации, получившей название вселенской церкви. Миф о первоначальном, чистом, неиспорченном христианстве продолжает и теперь существовать, повторяется не только в вероисповедных кругах, но также молчаливо принимается и учеными либерального образа мысли.