От рождения можно чувствовать свою сопричастность и роду-племени, и землячеству, и культурной традиции, и сословию, и государству, и Церкви, и империи, и др. В разные времена и эпохи категория natio имела разное семантическое наполнение, в разных социальных контекстах – разное, но всегда оставалась инструментом самоидентификации. Однако институт модерной нации, вопросом об истоках которой на востоке Европы мы задаемся в нашем проекте, имеет иную природу. Мы рассматриваем модерную нацию как imagined community. Все равно, придерживаться ли примордиалистского или конструктивистского подхода, она базируется не на родовой, сословной, географической, государственно-политической и/или любой другой конкретной институциональной привязке, но воображаемой (!) – на солидарности ее членов на базе общего исторического и культурного наследия. Поэтому прежде всего следует различать, о какой natio в каждом исследовательском случае идет речь.
Этнокультурный компонент присутствует в самоопределении групп или индивидуумов неизменно и является исторически неотъемлемой составляющей любой сложноподчиненной иерархии идентичностей. Говорим ли мы применительно к XV – сер. XVIII в. о руси православной, униатской, католической, протестантской, протопопе Аввакуме и старообрядцах, Руси Белой, Червонной или Черной, Малой или Великой, казаках и др., связь между natio (этнокультурным началом) и confessio (вероисповеданием) не распадается. Но меняется соотношение между ними, их значимость и влияние в иерархии идентичностей руси.
Не задаваясь вопросом, какая идентичность – этнокультурная (natio) или религиозная (confessio) – важнее per se (это за рамками науки), мы отмечаем, что в разные периоды истории они имели разный политический, культурный и символический потенциал. В конвенциональные Средние века христианство оставалось для Европы универсальной матрицей мироздания. Тогда как в раннее Новое время, задавшее мироустройству новые векторы – деконструкции универсального, диверсификации религиозного, десакрализации социального, вообще снижения роли Церкви и секуляризации общественного и личного пространства, – место религии в нем было переосмыслено. Способствовала этому переустройству и последовавшая за Ренессансом Реформация Лютера (sola fide, sola gratia, sola scriptura), эмансипировавшая этнокультурное от Рима как центра и оформившая базовый для Нового времени принцип - над модерной Nation нет вышестоящей идентичности, natio отныне приоритетна перед confessio. Центростремительная динамика мироздания универсалистского постепенно сменяется центробежной модерной. Новое время – это эпоха партикуляризмов, радикально преобразовавших не только мир народов, но и мир веры. Универсалистский этос Христианской Церкви сузился в нем до факультативного, в конце концов до приватного. А Церкви оказались «национализированы».
Религия и русь, XV–XVIII вв.
отв. сост., отв. ред. серии А. В. Доронин
М. : Политическая энциклопедия, 2020. 447 с. : ил.
Серия "Post-Древняя Русь: у истоков наций Нового времени"
ISBN 978-5-8243-2401-3
Религия и русь, XV–XVIII вв. - Содержание
Введение к сборнику
- Баронас Дарюс (Вильнюс, Литва). Католичество и православие в едином пространстве Великого княжества Литовского, XV – нач. XVI в.
- Русина Е. В. (Киев, Украина). Флорентийская уния и русь: этнокультурный аспект
- Крук Мирослав П. (Краков/Гданьск, Польша). Исторические и религиозные контексты фундации Ягеллонами т. н. рус(с)ко-византийских фресок в католических храмах Польши
- Темчин С. Ю. (Вильнюс, Литва). Языки восточнославянской культуры Великого княжества Литовского и Польского королевства и религия
- Воронин В. А. (Минск, Беларусь). Смешанные браки между православными и католиками в магнатско-шляхетской среде Великого княжества Литовского в XV–XVI вв.
- Ульяновский В. И. (Киев, Украина). Русь-украинские княжеские дома XVI – первой пол. XVII в.: между confessio и natio
- Бовгиря А. М. (Киев, Украина). Natio vs confessio в текстах Гетманщины (вторая пол. XVII – нач. XVIII в.)
- Дубонис Артурас (Вильнюс, Литва). Литва и русь ВКЛ нач. XVI – первой пол. XVII в.: между natio и confessio
- Друнгилас Йонас (Вильнюс, Литва). Natione Lituanus Russorum: к вопросу об этнокультурной идентичности ректора Вильнюсского университета иезуита Яна Гружевского (1578–1646)
- Дзярнович О. И. (Минск, Беларусь). Реформация и руское сообщество Великого княжества Литовского в XVI – первой пол. XVII в.
- Ледке Мажена (Белосток, Польша). Влияние Реформации на этнокультурную самоидентификацию руси Великого княжества Литовского: роль кальвинистской общины
- Скепьян А. А. (Минск, Беларусь). Конверсия православных в ВКЛ в XVI–XVII вв.: причины, обстоятельства, обрядовые практики, последствия
- Лисейчиков Д. В. (Минск, Беларусь). «Окрестихъ раба Божаго Ежефата»: практика имянаречения в честь Иосафата Кунцевича как маркер самоидентификации униатской руси ВКЛ XVII–XVIII вв.
- Саганович Г. Н. (Минск, Беларусь / Варшава, Польша). Конфессиональная конфронтация и локальные сообщества в восточнославянских землях Великого княжества Литовского в кон. XVI – первой пол. XVIII в.
- Ткачук В. А. (Киев, Украина). «Руская вера» кон. XVI ннпервой пол. XVII в.
- Синкевич Н. А. (Мюнхен, Германия). «Дивен Бог во святых своих»: культ святых в полемике «Руси с Русью» в Речи Посполитой
- Страдомски Ян (Краков, Польша). Спор «Руси с Русью» о церковной схизме в религиозной полемике Речи Посполитой XVIнXVII вв.
- Сиренов А. В. (Санкт-Петербург, Россия). «Святая Русь»: сакрализация отечественного прошлого и русских земель в культуре Московской Руси XVI–XVIII вв.
- Стефанович П. С. (Москва, Россия). Русь протопопа Аввакума: от «нового Израиля» к «духовному братству»
- Одесский М. П. (Москва, Россия). Репрезентация России в панегирической драме Петровской эпохи, 1724–1725 гг.: imperium vs confessio
- Доронин А. В. (Москва, Россия). Народы Cтрашного суда в иконописи руси (реплика-размышление)
Об авторах
Категории:
Благодарю сайт за публикацию:
