Полонский - Библейская динамика - 5 - Моисей и рождение народа

Личность Моисея, величайшего из пророков, представлена в четырех книгах Торы: Исход, Левит, Числа и Второзаконие. Еврейская традиция подчеркивает, что не было пророка столь великого, как Моисей, который говорил бы со Всевышним лицом к лицу (Числа 12:8, Втор. 34:10). Именно через него дана нам Тора, Пятикнижие Моисеево, ставшая фундаментом, на котором построена Западная цивилизация.

Однако этот величайший человек был именно человеком, и это означает, что у него тоже бывали ошибки, и что он прошел в своем развитии определенный путь. Этот путь чрезвычайно важен, именно вокруг него разворачиваются действия Книги Исход и Книги Чисел, и потому мы предварим наш комментарий к книге Исход его обзором.

 

Подход, которого мы придерживаемся, необычен он почти не встречается в классических еврейских комментариях к Торе. Как и вся концепция «Праотцы в динамике» (о чем мы говорили в комментариях в Книге Бытия), он опирается на учение рава И.Л.Ашкенази-Маниту, одного из крупнейших каббалистов прошедшего столетия, в семье которого этот подход (как семейная традиция) передавался с 16 в. от одного от учеников Аризаля. Ранее еврейский народ не был готов воспринять этот подход, поэтому он принадлежал к «тайнам каббалы», – но наше поколение, по мнению р. Ашкенази-Маниту, способно его принять его и осознать.

 

В истории Моисея, в его биографии есть несколько весьма сложных моментов.

Прежде всего, когда Бог, при «Несгорающем терновнике» (Исход, гл.4) обращается к Моисею и призывает его вывести евреев из Египта, Моисей пять раз отказывается выполнять Божественное поручение, приводя всякий раз новые причины. В конце концов, когда доводы у Моисея заканчиваются, он просто просит Бога уволить его от этой задачи, говоря: «О, Господи! Пошли, через кого ни пошлешь» (4:13), – так что Всевышний гневается на него и почти силой заставляет выполнять порученное.

 

Такой многократный отказ нельзя объяснить скромностью Моисея, или даже «чрезмерной скромностью» (Числа 12:3). Из скромности можно отказаться один, два, три раза – но не пять. Вряд ли это можно объяснить и нерешительностью, – наоборот, мы зачастую видим что Моисей не колеблется и быстро принимает очень ответственные решения. Например, увидев что египтянин бьет еврея, Моисей убивает египтянина (2:11). На следующий день он видит ссору двух евреев – и тут же вмешивается в нее (2:13). Убежав из Египта в чужую страну, Моисей вступается за девушек, которых обижают пастухи (2:17). Перед нами три вида конфликта: между неевреем и евреем, между двумя евреями и, наконец, между двумя неевреями, и Моисей, не колеблясь, вступает в каждый из них, пытаясь установить справедливость. Да и в дальнейшем он не боится принимать ответственные решения, даже с применением насилия: например, он повелел казнить всех евреев, которые поклонялись Золотому Тельцу (32:27).

 

Также очевидно, что у Моисея нет заниженной самооценки – он осознает свой царский статус, и поэтому вряд ли «стесняется» того великого лидерства, которое Бог хочет ему поручить.

Тогда почему же при «Несгорающем терновнике» Моисей не готов выполнить поручение? Почему он отказывается так долго и упорно, что вызывает Божественный гнев? Это непонятно.

Следующий странный момент – это история, когда Бог хотел наказать Моисея за то, что тот не сделал обрезание своему ребенку (4:24). Казалось бы, перед этим Бог уже добился согласия Моисея вывести евреев из Египта, и тут же на ночлеге Он хочет его умертвить. Какой в этом смысл? И почему Моисей, национальный лидер, не сделал сыну обрезание? Если же считать, что Моисей просто ошибся, решив, что в дороге обрезание новорожденному делать не обязательно4, – то почему Бог хочет умертвить Моисея за эту, казалось бы, небольшую ошибку?

 

Третий непонятный момент – это диалог Моисея с Богом на горе Синай после того, как евреи сделали Золотого Тельца. В этом разговоре Бог предлагает Моисею уничтожить евреев и создать новый народ из самого Моисея, но Моисей отвергает это предложение, говоря: «Вспомни Авраама, Ицхака и Израиля, рабов Твоих» (32:13).

 

И здесь важно не только то, что Бог соглашается, принимает доводы Моисея и прощает народ, – но непонятно уже само исходное предложение Бога. Если уничтожить всех евреев целиком, и сделать из Моисея новый народ, чем этот народ будет лучше чем тот, который уже есть? Когда Моисей говорит: «вспомни Авраама, Ицхака, Яакова», мидраш5 добавляет, что «если стол на трех ножках (Авраам, Ицхак и Яаков) не устоит, то почему же стол на одной ножке (Моисее) сможет устоять?» – т.е. нет никаких оснований предполагать, что народ, произведенный из Моисея, будет достойнее, чем народ, который произошел от Авраама, Ицхака и Яакова. Так почему же тогда Бог предлагает это?

 

И, наконец, четвертый очень сложный для понимания момент – почему Моисей не вошел в Страну Израиля? При простом прочтении текста Торы кажется, что причиной этого было неповиновение Моисея: вместо того, чтобы «сказать скале пред глазами народа, чтоб дала она из себя воду», он ударил по скале (Числа 20:8-11). Здесь проблема не только в кажущейся чрезмерной строгости наказания, но еще более непонятно, как вообще Моисей мог ослушаться Бога, почему он ударил, а не «сказал скале», как ему было велено? Это нельзя объяснить легкомыслием Моисея, тем, что он был недостаточно внимателен к Божественному слову или чем-то в этом роде. Величайший из пророков не мог просто ошибиться в таком вопросе.