Саадья Гаон - Книга верований и мнений

Объясняющая для людей реальность души их с полной определенностью,

И с ее помощью нашли они чувствования свои в определенном существовании,

И узнали в них знания свои верным знанием,

И покинули их все заблуждения,

И отступили так сомнения,

И стали ясными для них доказательства, — Да будет благословен Он превыше всякого описания и прославления!

 

А сейчас, когда начали мы со слов прославления Господа • нашего и в кратких словах восхвалили Его, я предваряю книгу эту, которую хочу составить, описанием причин заблуждений людей в исканиях их, и дорог для устранения их, дабы могли они добраться до цели, а также тех, которые часть препятствий преодолели, пока не остановились и не объявили достигнутое ими истиной, по предположению и воображению их. И Всевышний поможет мне избавиться от них, чтобы смог я достигнуть того места, где смогу я служить Ему, как указал нам избранник Его, да будет ему мир, сказав: «Открой глаза мои, чтобы я увидел чудесное из Торы Твоей» (Тегилим, 119:18). И счел я нужным сделать слова эти и слова всей книги, Словами близкими, а не далекими, Словами легкими, а не тяжелыми,

В главном относительно свидетельств и доказательств, а не в подробностях,

 

Чтобы приблизить ее понимание,

И не отягчить ее восприятие,

И облегчить ее изучение,

И достигнет толкующий ее истины и правды,

Как сказал тот мудрец о мудрости, что близка она:

«Тогда постигнешь ты справедливость, и правосудие, и честность, все пути к добру» (Мишлей, 2:9).

 

И вот, сначала сообщу я о причинах заблуждений человеческих и скажу:

Поскольку умопостигаемые основы опираются на чувственное восприятие, в тех вещах, которые воспринимаются с помощью чувств, могут появиться сомнения по одной из двух причин: или из-за недостатка познания ищущим искомого, или потому что он облегчает для себя работу и пренебрегает изучением и исследованием.

 

Это можно сравнить с человеком, который ищет Реувена бен Яакова и может усомниться в том, что это он, по одной из двух причин: либо потому, что плохо его знает, поскольку редко его видел и не запомнил, либо потому, что видел другого человека и подумал, что это Реувен, и пренебрег исследованием, а так как он искал его лениво и легкомысленно, стало быть, он его не узнает.

 

Так и в умопостигаемых вещах могут появиться искажения по одной из двух причин: либо потому, что ищущий умопостигаемых знаний не знает способов доказательства, и поэтому не считает доказательством то, что является доказательством, и видит доказательством там, где его нет; либо способы исследования ему известны, однако он относится к ним с ленью и легкомыслием и спешит решить относительно знания, что оно достигнуто, до того, как достигнет его.

 

Тем более если в человеке сочетаются обе эти вещи, то есть если он неискушен в искусстве исследования и к тому же завершает исследование еще до того, как сделает все возможное относительно этого предмета. И это будет далеко от искомого им, или он отчается его найти. И сказал летописец о первых, про которых мы говорили: «Все, кто способен понять» (Нехе-мья, 10:29), а о вторых сказал избранник: «Не знают и не понимают, во тьме ходят» (Тегилим, 82:5).

 

А тем более если к этим двум вещам присоединяется третья, и это когда ищущий не знает, что он ищет, ведь тогда будет он крайне далек от этой вещи, так, что даже если случайно и попадется ему правильное, он его не почувствует. Это подобно тому, что если некто не умеет взвешивать, и даже не знаком с видом весов и гирь, и даже не знает, сколько динаров должен ему покупатель,—даже когда тот заплатит ему столько, сколько ему полагается, в точности, ему не будет ясно, что ему уже заплатили весь долг, а если тот (будучи продавцом) возьмет у него (даже) меньше, чем ему полагается, он подумает, что обманут4. И каково положение двоих, когда один из них требует денег у другого, таково же положение человека, который хочет взвесить для самого себя, и при этом он незнаком ни с орудиями взвешивания, ни с количеством взвешиваемого.

 

И вот, это подобно тому, как если бы кто-то получал монеты для себя или отдавал свои монеты другого, и он несведущ в ремесле обмена,—ведь не один раз случится так, что возьмет плохую, а вернет хорошую, и чаще, чем у того, кто знаком с ремеслом, но не присматривается как следует. И Писание уже уподобляло описание справедливых слов описанию монет, как сказано: «Отборное серебро—язык праведного, сердце же нечестивых ничтожно» (Мишлей, 10:20). Сделал Он тех, чье познание в ремесле обмена невелико, или тех, чье терпение невелико, нечестивыми, потому что они несправедливо поступают с истиной, как сказано: «...сердце нечестивых ничтожно», и сделал сведущих в истине праведниками за их знание и терпение, как сказано перед этим: «Отборное серебро—язык праведного». И не прославятся праведники, и не отойдут от них сомнения, а только если благодаря своему терпению углубятся они в составные части этого ремесла, после того, что познали его5, как сказал тот праведник: «Вот, ждал я ваших слов, вникал в премудрости ваши, пока искали вы, что сказать» (Иов, 32:11); и сказал другой праведник: «Не отнимай совсем от уст моих слова правды» (Тегилим, 119:43).

 

А что привело меня к тому, чтобы объяснить это,—это потому, что видел я многих людей таковыми в их верованиях и убеждениях.

 

Тот из них, кто дошел уже до истины, знает ее и радуется, о нем сказал пророк: «Словам Твоим внял я, и поглотил я их, и стало слово Твое радостью для меня и отрадой сердцу моему...» (Йермеягу, 15:16).

 

А тот из них, кто дошел уже до истины, но есть у него сомнения, и неясна ему она, и не владеет он ею,—о нем сказал пророк: «Если бы написал Я ему основы Торы Моей, то они были бы приняты как чужие» (Гошеа, 8:12).

 

А тот из них, кто уже поверил в тщетное, воображая, что это истина,—владеет он тщетным поставляет правильное8, и о нем сказано: «Пусть не доверяет заблудший суете, ибо суета будет воздаянием ему» (Иов, 15:31).